— А, ну, я описала ситуацию более явно, чем было на самом деле, — пояснила Тинами. — Видишь ли, Тесен в любом случае должен был приостановить многие проекты Новеда и распродать значительную часть их имущества… Проблема в том, кому он их продал и по каким ценам. Предполагалось, что он соберет из остатков Благородного Дома надежное, отлаженное ядро. Он же пустил все их состояние на обогащение собственной семьи и свою политическую карьеру, оставив Заку лишь мелочь на карманные расходы. Но все не так очевидно, чтобы доказать это — необходимо целое расследование, за время которого Тесен сто раз успеет привлечь свои связи и разобраться с оппозицией.
Что же, если воровство Тесена не раскрыть без детального расследования — это многое объясняет. Например, почему одноклассники не в курсе неприятностей Зака. Большинство из них — отчаянные сплетники, и знай они о проблеме — знали бы все, включая его.
Хотя если Тинами с такой готовностью все ему выложила — почему она не рассказала остальным? Наверное, проще всего спросить у нее самой.
— Ну, если бы мы говорили, скажем, в прошлом году, я ничего из этого не рассказала бы, — ответила она. — Тогда Зак был в нашем классе, и я не стала бы ничего говорить без его ведома. Но, раз он бросил учебу, это уже неважно.
Ах да — поскольку Зак, как обычно, исчез из Сиории в самом начале цикла, многие полагали, что он бросил академию. Да и его многочисленные прогулы в первые два года обучения делали эту версию весьма убедительной…
Интересно, знал ли Зак о махинациях Тесена до временной петли? Зориан склонялся к варианту «не знал» — поведение парня в первые два года ничем не выдавало беспокойства о будущем или злобы на опекуна — но он мог ошибаться. Может, Зак действительно хороший актер.
— Как думаешь, что из всего этого ему известно? — спросил он.
— Не знаю, — ответила Тинами. — Я только раз пыталась его разговорить, и… Уф, кажется, тогда я зашла слишком издалека — он решил, что я с ним заигрываю.
Зориан не удержался от смешка.
— И ничего смешного! — возмутилась она.
Поговорив с ней еще несколько минут, он выяснил, что в случае с Заком Тинами ему не помощник. Она знала о ситуации в целом, но, ожидаемо, никаких деталей. С другой стороны, разговор натолкнул его на мысль — что, если подобное случалось не только с Домом Новеда?
— О да, это время от времени случается, — согласилась с ним Тинами. — После Войн Раскола и Плача многие ослабевшие Дома и семьи были также расчленены. Большинство стран были слишком заняты своими проблемами, чтобы сдерживать хищников, особенно если эти хищники были связаны с правящей верхушкой или влиятельной фракцией. Можно сказать, по сравнению с некоторыми наследниками былых Домов, Заку еще повезло. Других обчистили до нитки и выбросили на улицы без гроша за душой. Но Новеда — все же Благородный Дом, и Тесен не может зайти так далеко. Ему все же нужно прикрытие, на случай, если посыплются обвинения. Так что у Зака все еще есть его особняк и кое-какие средства, на что Тесен всегда может сослаться.
Интересно. Зориан сомневался, что Зак хотел бы в отместку спалить город — для этого он слишком хороший парень — но вот другие, менее удачливые, озлобленные на тех, кто нажился на их беде… Им будет все равно, кто еще пострадает. Может, Красный как раз из таких? Это объяснило бы его стремление уничтожить Сиорию…
Впрочем, пока это всего лишь праздные мысли — все равно никак не проверить. Но вот когда он разберется с пакетом памяти матриарха — пожалуй, стоит отыскать живущих в Сиории разорившихся наследников. Просто на всякий случай.
Его разговор с Тинами вскоре завершился. У обоих были дела, да и она, кажется, что-то заподозрила из-за его интереса к этой теме. К его удивлению, она хотела встретиться еще раз; а может, удивляться и не стоило — она намекнула, что хочет попросить об одолжении. Договорившись о следующей встрече, он попрощался с девушкой и направился домой…
…чтобы, придя, обнаружить там натуральное светопреставление.
Оказывается, Коприва решила сегодня заглянуть к ним, принести реагенты для Каэла. Сама по себе — отличная новость, но вот время для нее оказалось… не самым подходящим.
Она была не единственным гостем. Пришли также и Реа с Ночкой: младшая — поиграть с Кириэлле, старшая — выпить и поговорить с Имайей. Да еще и Тайвен зашла что-то обсудить с Каэлом. В итоге, когда Коприва принесла ингредиенты, Каэл был занят в подвале с Тайвен, а Имайя — на кухне с Реей. Так что встретить гостью взялись свободные обитатели дома — Кириэлле, Кана и примкнувшая к ним Ночка.
Коприва уже виделась с Кириэлле — но не с Каной. Каэл не хотел, чтобы слухи о его дочери расползлись по классу, и держал девочку подальше от посетителей. Но Каэла там не было, а Кириэлле совершенно не умела хранить секреты, так что когда Коприва попросила представить ее подруг, она рассказала все, как есть.
Тут уже включились все собравшиеся — запаниковавший Каэл упрашивал Коприву сохранить все в секрете, Кириэлле запоздало извинялась перед Каэлом, Коприву все это откровенно веселило, а Имайя пыталась утихомирить бедлам. Что забавно — как выяснилось, Тайвен тоже не знала, что Кана — дочь Каэла. Она, несмотря на одинаковые ярко-синие глаза отца и дочери, решила, что девочка — дочь Имайи, и не стала уточнять.
Увы, развернувшаяся драма так захватила всех, что никто не вспомнил про упаковку реагентов, принесенную Копривой… Никто, кроме Ночки. Ее же загадочная упаковка очень заинтересовала — и она решила познакомиться с ней поближе. И то ли Коприва завернула реагенты не слишком надежно, то ли Ночка была чересчур настойчива — но девочка умудрилась вдохнуть галлюциногенного порошка и утратила контроль над своей формой. Ее глаза приобрели вертикальный, как у кошки, зрачок, появились когти и хвост, а когда остальные бросились выяснять, что произошло — она на них зашипела.
Начался второй раунд драмы: Реа переживала, что ее дочь выдала себя, и злилась на Коприву, оставившую «опасное вещество» в руках детей, Коприва пыталась оправдываться, Кириэлле уверяла Рею, что все в порядке, она и так знала, что Ночка может «превращаться в котеночка», Реа сердилась на Ночку за неосмотрительность, а бедная Имайя опять пыталась всех успокоить.
И как раз в этот момент домой вернулся Зориан — и был поражен, узнав, что тут творилось в его отсутствие.
— Проклятье, меня не было всего пару часов, — пожаловался он. — Смотрю, вы не теряли времени даром.
Его замечание почему-то вызвало враждебные взгляды со всех сторон.
— Ладно, послушайте, — примирительно сказал он. — Мне кажется, вы делаете из мухи слона. Во-первых, я уверен, что Коприва не собирается рассказывать про Кану в академии… — конечно он был уверен, он же заглянул в ее мысли. — …и не думаю, что кто-то из нас станет относится к Рее и Ночке хуже лишь потому, что они перевертыши.
— С чего ты взял, что я тоже перевертыш? — скрестив руки на груди, возразила Реа. — Ночка могла унаследовать это и от отца.
— Так что единственный сравнительно серьезный момент, — проигнорировал ее Зориан, — то, что Ночка надышалась порошком.
— Клянусь, я надежно запечатала упаковку, — пробормотала Коприва.
— Вероятно, Ночка проткнула ее когтями, — со вздохом признала Реа. — Она любит срывать ими обертку.
— Так или иначе, реагенты оказались здесь из-за меня… и Каэла, но суть не в этом, — продолжил Зориан. — Я ощущаю себя в чем-то ответственным за происшедшее. Что, по-вашему, будет подходящей компенсацией?
— Ой, нет никакой ну… — начала было Реа, но дочь прервала ее:
— Я хочу куклу, — невнятно сообщила она. Эффект галлюциногенной пыли уже ослаб, но еще не прошел полностью. — Как у Кири. Она сказала, это ты ее сделал.
— Я сделал куклу для Кири? — удивился Зориан, но через миг сообразил, о чем речь. — А, ты про Косьенку. Ну, технически, это не кукла, но да ладно. Если твоя мама не возражает — никаких проблем.
— А эта «кукла» не взорвется, если ее сломать? — с подозрением спросила Реа.
