Но сильнее всего меня злило то, что Шейн, по всей видимости, получал искреннее удовольствие от моего замешательства. Он то и дело расплывался в широкой ухмылке, даже не пытаясь возражать против решения моих родителей.

И Маркус хорош. Сидит и помалкивает, как будто не понимает, что все это значит.

– Пожалуй, я лучше устроюсь в гостиной, – наконец выдавила я.

– Не глупи, Тесса! – Матушка раздраженно отмахнулась от моего предложения. – Знаю я тебя. Спать будешь до полудня. И как нам тогда мимо тебя ходить? На цыпочках, что ли?

– Я очень крепко сплю, – убитым тоном протянула я, осознав, что мне вряд ли удастся выкрутиться из столь щекотливой ситуации. Вдруг встрепенулась и заявила, ткнув пальцем в Шейна: – И вообще, не буду я с ней спать! Она храпит!

Матушка недоверчиво вздела брови и перевела взгляд на Шейна.

– Ты же сама сказала, что очень крепко спишь, – невозмутимо парировал он. Демонстративно зевнул, прикрыв рот ладонью, после чего добавил: – И вообще, время позднее. Тесса, давай закончим этот спор из-за какого-то пустяка.

Я умоляюще посмотрела на Маркуса, надеясь, что он вмешается. Уж он-то знает, что под обликом симпатичной хрупкой блондинки на самом деле скрывается полудемон.

Но инквизитор лишь равнодушно пожал плечами, как будто не видел особой беды во всем происходящем.

«Тесса, прекрати, – внезапно раздался в моей голове голос Шейна. – Даю честное слово, что не собираюсь к тебе приставать. Продолжишь упорствовать – точно вызовешь подозрение у своих родителей, с чего вдруг их драгоценная дочка не желает провести ночь с подружкой в одной комнате».

– Действительно, – поддержала Шейна моя мать. – Идемте, девочки. Я отведу вас. А ты, – тут она сурово взглянула на отца, – займись господином Трейденом.

И на этом наши поздние посиделки подошли к концу.

Ночь прошла весьма мирно. Вопреки всем моим дурным ожиданиям, Шейн сдержал слово. Более того, он вообще не лег спать. Дождался, когда я приму ванну и шмыгну в постель, крепко-накрепко завязав пояс огромнейшего бесформенного халата, который и не подумала снять, после чего сел к окну и замер, уставившись отсутствующим взором в темень, плескавшуюся снаружи. Естественно, задавать ему какие-либо вопросы я поостереглась. А то еще навоображает себе каких-нибудь пошлостей. Не хочет спать – мне же легче.

Я была уверена, что проворочаюсь весь остаток ночи. Как-то нелегко расслабиться, когда совсем близко от тебя сидит полудемон. Но ошибалась. Я мгновенно отрубилась, едва моя голова прикоснулась к подушке. И так же резко проснулась, когда комнату заливал неяркий свет пасмурного утра.

Шейн как будто вообще ни разу не пошевелился за все это время. Его поза осталась той же, а глаза все так же были устремлены в никуда.

Я осторожно кашлянула, гадая, что это с ним.

Шейн медленно моргнул, выходя из оцепенения, и посмотрел на меня.

– Тесса, мне не нужен сон, как обычному человеку, – проговорил он, предупреждая мои вопросы. – В случае необходимости я впадаю в своего рода анабиоз, в котором способен провести много лет при необходимости.

– А вчера ты мне про это не мог рассказать? – ворчливо поинтересовалась я.

– Мне было забавно наблюдать за тобой и за тем, как ты волнуешься, – с улыбкой ответил Шейн.

Я промолчала, проглотив так и крутящуюся на языке колкость. Здравый смысл подсказывал, что сейчас не лучший момент для выяснения отношений. Подумать только, совсем скоро я предстану перед верховной ведьмой Грега!

Эта мысль так крепко засела в моей голове, что за завтраком кусок мне в горло не шел. Я мрачно размазывала по тарелке воздушный омлет, который приготовил отец, тогда как мои спутники вовсю наслаждались едой.

– Вы прекрасно готовите, господин Аддамс, – проговорил Маркус. – Просто великолепно!

– Ох, спасибо! – Отец от неожиданной похвалы зарделся. – Знаете, люблю я это дело. Всю душу в него вкладываю. У Эмили хорошо получаются зелья, но с обычной едой всегда случаются какие-то проколы. То пересолит, то недоварит.

– Потому, что это скучно, – проговорила мать, входя на кухню, где мы расположились. – И потому, что в этом нет никакого вдохновения. Зелье без магии не сваришь, а чары – это всегда нечто необычное и волнующее. А какое заклятие добавишь в банальный суп?

– О, по этому поводу ваша дочь могла бы поведать вам о новейшей столичной моде, – насмешливо произнес Шейн.

– Не стоит! – Маркус грозно нахмурил брови и весь передернулся. – Мне сегодня и так кошмар приснился с подмигивающей яичницей, которой нас Тесса попотчевала. Промолчу уж про разговаривающие блинчики.

Мать и отец удивленно переглянулись, но задать какие-либо вопросы не успели. В этот момент Маркус отложил в сторону салфетку, встал и проговорил, обращаясь ко всем сразу:

– А теперь мы с Тессой хотели бы навестить Терезу. Полагаю, чем быстрее мы завершим столь неприятное дело, тем будет лучше.

Шейн тоже встал. А вот я осталась сидеть, с трудом поборов предательский порыв залезть под стол и завыть там от ужаса.

– Полагаю, Шейла, будет лучше, если ты останешься, – тут же сказал Маркус. – Вопрос моего развода касается только нас троих. Ты будешь лишней.

А вот теперь желание залезть под стол стало просто-таки невыносимым.

Я думала, что Шейн будет сопровождать нас к верховной ведьме. Что скрывать очевидное, не доверяла я Маркусу. Сегодня он выглядел намного веселее, чем вчера, и мне это не нравилось. С чего вдруг у него так резко улучшилось настроение? Уж не от ожидания ли скорой встречи с любимой женщиной?

Шейн чуть наклонил голову, молча глядя на инквизитора. Воздух на кухне принялся неумолимо сгущаться, как всегда при ссоре этой парочки.

– Он прав, – поторопилась вмешаться мать, видимо ощутив скрытое напряжение. – Девочка моя, поможешь по хозяйству. Покажу тебе наш магазинчик. Когда еще побываешь в гостях у ведьмы.

Шейн едва заметно дернул щекой, но вдруг опустился обратно на стул.

– Госпожа Аддамс, буду счастлива составить вам компанию на этот день, – прощебетал он.

Маркус позволил себе короткую торжествующую усмешку. И протянул мне руку.

Вот ведь гад! Понимает, что при родителях я не рискну выяснять отношения. Да и Шейн не станет настаивать, поскольку его желание увязаться с нами тоже будет выглядеть донельзя странно.

А еще меня очень тревожило то, что с момента приезда я ни разу не слышала и не видела Мора. Он-то куда подевался?

«Да здесь я, – в этот момент раздалось чуть слышное. – Тесса, мы сейчас на территории Терезы. Поэтому я стараюсь не высовываться лишний раз. Почует ведь».

Дорога до дома верховной ведьмы заняла не больше получаса. Отец пытался было увязаться за нами, но Маркус выразительно посмотрел на него – и тот сразу же стушевался.

Стоило признать, что верховная ведьма жила на широкую ногу. Ее особняк, один из самых больших в Греге, располагался на главной площади города, носящего то же название, что и вся провинция. Около дверей нас уже встречала высокая чопорная служанка в черном шерстяном платье, которое слегка оживляли белый кружевной фартук и накрахмаленный чепчик, приколотый к седым волосам. При виде нас она чуть склонила голову и молча взмахнула рукой, предлагая следовать за ней.

Это мне не понравилось. Очень сильно не понравилось. Откуда Тереза знает, что мы уже в Греге? Неужели она настолько могущественна?

Наверное, еще никогда в жизни я не боялась так, как сейчас. Даже когда в восьмилетнем возрасте вопреки строжайшим запретам стащила метлу матери, чтобы попробовать на ней полетать, да так и застряла на верхушке ближайшей березы. Помнится, я тогда так испугалась гнева матери, что несколько часов просидела на ветвях тише мыши, хотя прекрасно видела, какая кутерьма началась дома, когда обнаружилось, что я пропала. Уши заранее горели от неминуемой трепки, сердце тревожно екало каждый раз, когда кто-нибудь проходил мимо дерева. Я и не думала отзываться на крики, всерьез вознамерившись остаток жизни провести здесь. Со страха даже умудрилась создать блокирующее заклинание и успешно отражала все поисковые чары.