– Да я тебя!.. – взвыл в ярости. Грозно набычился, засучил рукава и двинулся к приятелю, явно желая поквитаться.

– Уходим, – отрывисто бросила я Шейну. – Бери Маркуса и валим отсюда. А то и нам достанется.

Шейн послушно встал. Медленно растянул губы в усмешке, от которой меня почему-то кинуло в крупную дрожь.

– Дурман-трава, стало быть, – повторил шепотом. – Что же. Кажется, кое-кому надо преподать урок.

– Эй, постой! – забеспокоилась я.

Но было поздно. Шейн сдул с пальцев зеленоватые искры, которые в мгновение ока окутали приятелей Тена и Финна. Те уже вскочили со своих мест и бестолково суетились около сцепившейся парочки, силясь разнять их.

Одна секунда – и разгорелась жестокая драка. Теперь ударами обменивались не только два верзилы, но и их более мелкие подпевалы. Очень быстро на полу образовалась настоящая куча-мала, откуда доносились жалобные вздохи, стоны и грязные ругательства. В тяжелом спертом воздухе запахло кровью.

– Идем, – настойчиво повторила я. – Как бы нам под горячую руку не попасть.

– А я бы отвел душу, – пробормотал Шейн, не сводя лихорадочно блестящих глаз с дерущихся. – Как понимаю, мы далеко не первые, которых пытались тут опоить, а потом ограбить, если вообще не убить. Пусть теперь получают по заслугам.

– Тогда тебе с Бертой разобраться надо, – проговорила я. – Она-то точно в доле.

– Точно! – На губах Шейна опять заиграла кровожадная улыбка. – С ней я побеседую лично.

– Сначала Маркуса во двор вытащи, – попросила я. – Думаю, на свежем воздухе он быстро в себя придет.

– Нет, Тесса. – Шейн покачал головой. – От дурман-травы он еще сутки в отключке проваляется. На редкость гадкая вещь. Даже на меня подействовала.

Но затем все-таки поднялся и ловким движением взвалил Маркуса на плечи.

Со стороны это выглядело презабавно. Стройная невысокая блондинка даже не покачнулась от веса инквизитора и спокойно отправилась прочь, равнодушно переступив через какого-то мужичка, который жалобно стонал, держась за разбитую голову.

Я обвела зал взглядом и досадливо цокнула языком. Если драка продлится, то кое-кто из присутствующих сегодня точно предстанет перед судом богов. Наказания эта компания разбойников заслуживала, но я не желала доводить дело до убийства.

И с моих пальцев слетели уже знакомые чары, окутавшие плотным облаком месивших друг друга мужиков. А после поспешила к выходу, не дожидаясь, когда заклятие подействует. В мою спину после секундного затишья полетели новые вздохи и стоны. Правда, не болезненные, а сладострастные.

– Ну ты даешь! – восхищенно выдохнул Мор, о котором я успела забыть – настолько тихо он себя вел до сего момента. – Тесса, ты истинная ведьма! Мне даже жаль этих бедолаг. Страшно представить, что с ними будет, когда чары развеются.

– Так им и надо, – мстительно отозвалась я. – Нечего людей грабить.

Во дворе Шейн деловито поливал Маркуса колодезной водой из ведра. Инквизитор что-то невнятно бурчал, но просыпаться наотрез отказывался.

– Бесполезно. – Шейн фыркнул и недовольно покачал головой. – Придется ждать, пока проспится.

– В таком случае предлагаю угнать карету, – проговорила я. – Надо бы уматывать отсюда поскорее. Мое заклятие недолго продержится.

– Заклятие? – Шейн внимательно посмотрел на меня. – Ты опять применила магию?

– Ага! – Я радостно кивнула. – И нам лучше быть подальше отсюда, когда эти верзилы очнутся.

Шейн быстро взбежал на крыльцо. Приоткрыл дверь и с любопытством заглянул внутрь, после чего изумленно присвистнул и шустро отпрыгнул, передернувшись.

– Однако, – протянул с плохо скрытым восхищением. – Тесса, ты меня приятно удивляешь.

Я польщенно приосанилась. Приятно слышать похвалу. Особенно из уст полудемона.

– И ты права, нам надо уматывать, – продолжил Шейн. – Если бы кто-нибудь со мной такое сотворил, то я бы… Ух, даже не знаю, что сделал бы. Нашел бы, убил, оживил, снова убил. – Он вздохнул и мечтательно протянул: – Причем убивал бы так долго, так мучительно…

– Эй, вы че тут делаете? – вдруг раздалось громкое, и Шейн замолчал, мгновенно обернувшись.

Из старенького рассохшегося сарая, стоявшего неподалеку, выглядывала Берта. Хозяйка постоялого двора смотрела на нас с таким удивлением, что даже будь у меня хоть малейшие сомнения по поводу ее участия в опаивании случайных путников дурман-травою, то они тут же бы развеялись.

Эта сволочь точно заодно с Теном и его товарищами. Полагаю, те неплохо ей платят за участие в ограблениях.

– На ловца и зверь бежит, – пробормотал Шейн предвкушающим тоном.

– Вы че, вино не стали пить? – продолжала недоумевать Берта, не понимая, что тем самым выдает себя с головой. – Отличное же вино! Сама готовила…

– И отвар дурман-травы сама добавляла? – поинтересовался Шейн, скользнув к ней ближе.

Берта широко распахнула глаза. Приглушенно выругалась и вдруг завопила во все горло:

– Тен! Сюда! Быстро!

– О, поверь, твоему дружку не до тебя, – с милейшей улыбкой сообщил ей Шейн. – Он сейчас немного занят. Познает все прелести настоящей крепкой мужской дружбы.

– Че? – привычно брякнула Берта. – Сдурела, что ли, пигалица? Да щас как он выйдет – так ты ляжешь. Причем под него же, – мерзко захихикала от собственной скабрезной шутки.

Шейн глубоко вздохнул. Посмотрел на меня и ласково попросил:

– Тесса, отвернись, пожалуйста. На минуточку.

– Ты только не убивай ее, – встревоженно проговорила я. – Нам не нужны проблемы.

– Да за кого ты меня принимаешь? – фальшиво возмутился Шейн и ядовито добавил: – Я так грубо не работаю. И потом, у меня тоже фантазия есть.

Я пожала плечами, но спорить не стала. Послушно развернулась, уставившись на стену постоялого двора.

Тотчас же позади меня раздался не крик, о нет, а какой-то нечеловеческий визг, от которого кровь заледенела в жилах. Сразу после этого послышался звук падения чего-то тяжелого.

– Можешь оборачиваться, – любезно разрешил мне Шейн.

Я развернулась и совершенно не удивилась, когда увидела, что Берта лежит на земле, видимо, потеряв сознание.

– И что ты ей показал? – полюбопытствовала. – Паука?

– Нет, на мне же твое заклятие трансфигурации, – ответил Шейн. – Просто на какой-то миг Берте почудилось, что она гниет заживо. Вот у нее нервишки-то и не выдержали.

Я уважительно кивнула. Да, Шейн прав. Не приведи небо такому почудиться. И впрямь в обморок упадешь, если вообще на месте от разрыва сердца не умрешь.

– Пусть подольше проваляется, – добавил Шейн, стряхнул с пальцев чары, и заворочавшаяся было на земле Берта вновь обмякла. После чего провозгласил: – Ладно, а теперь карета!

С этими словами Шейн, засучив рукава платья, с самым решительным видом отправился к конюшне, находящейся чуть поодаль от постоялого двора. Ветер, дувший с той стороны, приносил с собой крепкий запах навоза и порой тонкое ржание лошадей.

Я по вполне понятным причинам за ним не последовала. Все равно помочь ему не сумею, потому как имею крайне смутное представление о том, как запрягают лошадей.

Едва только за Шейном захлопнулась дверь постройки, как Маркус, который все это время провел сидя, тяжело привалившись спиной к каменной кладке колодца, пошевелился. Негромко застонал, мотнув мокрой головой.

Меня невольно кольнула жалость. Выглядел сейчас инквизитор… не очень, мягко скажем. Весь какой-то потрепанный, одежду хоть выжимай. Как бы не простудился, бедный. В Даресе и городке, где проживала Ванесса, царило теплое солнечное лето. Но тут, в опасной близости от Грега, было заметно холоднее. По пасмурному небу быстро неслись низкие тучи, резкие северные порывы ветра пробирали меня до костей.

А ведь когда я напилась до бесчувствия, Маркус не бросил меня в беде.

Я тяжело вздохнула. Присела рядом с бедолагой и сцепила руки в замок, создав между ладонями небольшой шар огненного заклинания. Конечно, я не собиралась спалить Маркуса дотла. Эти чары были призваны лишь высушить его одежду и волосы.