– Добрая ты все-таки, Тесса, – пробормотал мне на ухо Мор. – А утверждаешь, будто не влюбилась в него.

– Я действую в наших общих интересах, – огрызнулась я. – Неужели будет лучше, если сразу по приезде в Грег Маркус сляжет с ангиной или воспалением легких?

Мор укоризненно вздохнул, но продолжать спор не стал. А я резко стряхнула заклинание с пальцев.

Тотчас же золотистая дымка окутала инквизитора. Она медленно опустилась на него, и от рубашки и штанов повалил влажный пар.

Как вдруг…

В тот момент, когда нить чар должна была растаять, унеся с собой последние крохи влаги с Маркуса, что-то произошло. Дымка вдруг вспыхнула ярче, приобрела насыщенный оранжевый цвет. И Маркус застонал громче. На сей раз от боли.

– Какого демона? – потрясенно выдохнула я.

Что-то происходило с Маркусом. Что-то очень и очень неправильное. Мое заклятие все набирало мощь. Но теперь оно густым облаком сконцентрировалось около его шеи, преобразовавшись в подобие удавки. На моих глазах толстая магическая нить перехлестнула его горло, все сильнее и сильнее впиваясь в кожу, которая вздулась глубокими пузырями ожогов. Неприятно запахло паленым.

– Тесса, ты же убьешь его! – испуганно взвизгнул Мор.

– Да я ничего не делаю! – истошно закричала я в полный голос.

Маркус вскинул руки в отчаянной попытке избавиться от пут. По всей видимости, от невыносимой боли он протрезвел. Распахнул глаза – и в них теперь не было ни капли дурмана.

– Сделай же хоть что-нибудь! – Мор пребольно вцепился когтями в мое плечо. – Он сейчас погибнет!

И вдруг я увидела медальон с портретом Терезы Гремгольд. В попытках скинуть с себя мои чары Маркус слишком сильно рванул ворот рубахи, и тот разорвался. В прорехе было видно, что нити моих чар тянутся именно к медальону. От внутреннего жара он словно раскалился, пылая настоящей звездой на груди инквизитора.

Даже страшно представить, как сейчас больно Маркусу!

Не задумываясь о том, что делаю, я схватилась за цепочку. Ахнула и лишь чудом не отдернула руку – показалось, будто в нее вонзились сразу тысячи жалящих разъяренных ос. Но я лишь сильнее стиснула пальцы и одним движением порвала цепочку. Тут же откинула медальон подальше, услышав, как он зашипел, упав в лужу.

Мои чары мгновенно исчезли, как будто их и не было.

Все эти события промелькнули так быстро, что уложились, наверное, в промежуток между двумя биениями сердца. А мне почудилось, будто миновала целая вечность.

Маркус молча смотрел на меня. Я тоже не торопилась нарушить затянувшуюся паузу, по вполне понятным причинам чувствуя себя донельзя виноватой.

– Я не хотела, – наконец выдохнула я. – Я не думала…

И запнулась, представив, как чудовищно это выглядело со стороны.

Наверное, Маркус решил, будто я пытаюсь прикончить его, воспользовавшись удобным случаем.

– Да, с лошадьми тут проблема, – вдруг раздался громкий недовольный голос Шейна, который как раз вышел из конюшни.

При виде развернувшейся перед его глазами картины он удивленно присвистнул и в одно стремительное движение уже был рядом.

– Что тут произошло? – спросил отрывисто. – Маркус, да у тебя же рана!

– У Тессы спроси, – хрипло проговорил инквизитор. Морщась, поднял руку, но к шее так и не прикоснулся.

Шейн перевел взгляд на меня. Выжидающе вскинул бровь.

– Я сама не поняла, – затараторила я. – Маркус был такой мокрый, что я решила его высушить…

– Высушить? – с иронией перебил меня Шейн. – По-моему, ты его заживо спалить решила.

– Да не перебивай ты! – вступился за меня Мор. – Тесса чистую правду говорит. Сколько веков живу на свете, а подобного еще не видел.

Теперь Шейн поднял и вторую бровь. В его глазах промелькнул сполох неподдельного удивления.

– Это было элементарнейшее заклинание, – все тем же оправдывающимся тоном продолжила я. – Но почему-то сработало неправильным образом. Оно неожиданно принялось концентрироваться на шее Маркуса. Чуть не задушило его. А потом я увидела, что чары притягивает медальон. Сорвала его и выбросила.

– Не мели чушь, Тесса, – скривившись, перебил меня Маркус.

Судя по всему, чувствовал он себя уже лучше. Правда, на его горле по-прежнему красовалась широкая полоса обожженной кожи.

– С чего вдруг моему медальону притягивать к себе твои чары? – произнес он с сарказмом. – Честное слово, я не сержусь на тебя. Худа без добра не бывает. По крайней мере, я хоть протрезвел. Признайся, что слегка переборщила – и все, – подумал немного и добавил чуть слышно: – Сегодня ты вообще в ударе. Какая муха тебя только укусила?

– Но это правда! – Я раздраженно притопнула ногой. – Вот и Мор говорит то же…

– Этот крысеныш – хранитель, – фыркнул Маркус. – Он связан с тобой, поэтому любую твою ложь с готовностью подтвердит.

– Ах так? – Как и следовало ожидать, разобиделся Мор. – Раз ты меня вруном обозвал, то и мучайся, пока ожоги сами не затянутся. Не буду тебя лечить! А раны, полученные из-за магии, заживают ой как долго. Тебе ли не знать.

– Обойдусь как-нибудь, – пробурчал Маркус. Опять попытался потрогать горло и снова в последний момент передумал.

– Тихо, все! – в этот момент приказал Шейн.

Ух, как внушительно у него это вышло! А ведь совсем голоса не повысил.

Мор, чья шерсть от возмущения аж искрила зеленым пламенем, с лязгом захлопнул пасть. Маркус, в этот момент с кряхтением силившийся встать с земли, от неожиданности плюхнулся обратно. А полудемон подошел и осторожно вытащил из лужи тот самый проклятый медальон.

– А ну отдай! – мгновенно взвился Маркус. – Не твое – не лапай!

– Как будто я не знаю, чей портрет ты там хранишь, – ядовито ответил Шейн, и не подумав выполнить просьбу инквизитора.

– Отдай!

Маркус яростным рывком все-таки вскочил на ноги. Но переоценил свои силы и вновь сполз на землю, лишь каким-то чудом не потеряв сознание.

– Тесса, стало быть, твои чары сконцентрировались на медальоне, – задумчиво протянул тем временем Шейн, не обращая ни малейшего внимания на Маркуса. – Занятно.

– Ты ей веришь, что ли? – Маркус презрительно фыркнул. – Шейн, я все-таки инквизитор. Неужели ты настолько дурного мнения о моих способностях, что думаешь…

Маркус так и не закончил фразу. Потому что в этот момент Шейн прищелкнул пальцами – и вокруг медальона вновь взметнулась дымка огненных чар.

Я затаила дыхание, как никогда надеясь, что сейчас недоразумение разрешится и мое доброе имя будет реабилитировано от гнусных инсинуаций. Но тут же разочарованно выдохнула. Потому что дымка, как и положено, спустя пару секунд растаяла без следа.

– Вот видишь! – торжествующе заявил Маркус и вновь поднялся на ноги, правда, на сей раз осторожнее и медленнее. Требовательно прищелкнул пальцами. – И вообще, отдай мне его! Сколько раз повторять!

– Тесса, а теперь попробуй ты, – попросил меня Шейн, самым возмутительным образом игнорируя все слова и действия своего заклятого приятеля.

– Ну сколько можно, Шейн! – Маркус аж зашипел от ярости. – Не понимаю, что ты пытаешься доказать. Я уже сказал, что не злюсь на Тессу. Что с такой молодой и неопытной ведьмы взять? Очередное доказательство, что гримуаром ей владеть нельзя. Она не сможет справиться с той силой…

Устав от разглагольствований Маркуса, которые, что скрывать очевидное, пребольно резанули по моему самолюбию, я легонько взмахнула рукой, в свою очередь отправив в недолгий полет чары.

Маркус заранее состроил донельзя саркастическое выражение лица. Но почти сразу изумленно распахнул глаза.

Потому что знакомое легчайшее облако, окутавшее ладонь Шейна, вдруг взметнулось золотым вихрем. Из сердцевины медальона потянулись толстые пламенные жгуты, готовые обхватить запястье блондина. И тот с приглушенным коротким ругательством откинул медальон в лужу, как не так давно я.

Раздалось знакомое шипение, и заклинание растаяло.

– Какого демона? – прошептал Маркус. – Что это было?

– Сдается, тебе следует извиниться перед Тессой, – спокойно произнес Шейн. – Ну а Тессе будет урок, что не всегда следует торопиться совершать добро.