Эмильда тем временем продолжала:

— Вам нужно сделать надрез, извлечь ровно пол-литра крови и сформировать из неё сферу. Я буду замерять диаметр, — она продемонстрировала всем тонкий пролинованный штырь. — И да, не бойтесь навредить рабам. Они все приговорённые к смерти преступники, поэтому мы можем делать с ними всё, что нам вздумается. Закон о рабах на них не распространяется. Но предупрежу сразу: в случае смерти вашего раба хорошей оценки по итогам семестра не ждите!

Я разочарованно вздохнул. Задание из самых азов магии Крови. Остальные одноклассники тоже явно ждали большего.

Ладно, делать нечего. В конце концов, любое обучение начинается с азов. Достав маленький ножик из внутреннего кармана, я сделал своему рабу небольшой надрез на предплечье. Затем точно такой же и на своей руке. Из-за частого повторения этой процедуры у меня на коже красовался широкий шрам, от которого уже не могла избавить магия. Такие шрамы были и у других магов.

Прижал наши с рабом раны друг к другу. По моему телу прошла волна тепла с лёгкой вибрацией, и внутреннее чувство магии принялось расшифровывать код новой крови. Спустя несколько секунд моё сердце сбилось с ритма. Готово.

Всё тем же внутренним чувством я ощутил, как по телу раба струится кровь. Как сердце с каждым ударом гоняет её вверх-вниз. Как малейшие кровяные частицы группируются на краях раны, чтобы поскорее её затянуть.

Я сложил пальцы в нужных жестах. Кровь необходимо вытягивать медленно и осторожно, чтобы не навредить донору. Если извлечь её слишком быстро, возникал риск разорвать рану, что грозило ненужной кровопотерей. Рабы обходились слишком дорого, чтобы вот так рисковать их жизнями. Тем более, за любую неоправданную смерть раба по закону грозил гигантский штраф.

Хотя о чём это я. Эмильда же предупредила, что это смертники.

Жесты не сработали. Кровь не поддавалась. Нахмурив брови, я изменил жесты, пытаясь хотя бы усилить естественную кровопотерю. Ничего не изменилось.

Странно.

Я осмотрел других рабов. Все они стояли смирно и подозрительно спокойно. Прямо сейчас любого из них могла убить неопытность молодых магов. Но не было ни капли страха на их лицах, ни хотя бы переживания, ничего.

Наверняка их чем-то накачали для спокойствия. Другого объяснения быть не могло.

Нужно изменить подход. Ещё раз направив внутреннее чувство на кровь раба, я, наконец, заметил в ней то, чего быть не должно. Конская доза наркотика, излучавшего спокойствие.

Улыбнувшись подтвердившейся догадке, я принялся расчищать кровь раба от наркотика. Проще всего было согнать его к одной точке. Когда вся отрава скопилась в левой ступне донора, я повторил попытку.

Ничего не поменялось.

Несмотря на все доступные мне заклинания и на то, что я расшифровал код крови, я никак не мог заставить её покинуть тело носителя. Что за срань?

Вдруг раздался громкий и наигранный вздох Эмильды. Все студенты повернулись в её сторону. Наставница стояла возле Кортуса, над ладонью которого парила небольшая сфера жидкости, переливавшаяся всеми оттенками алого. Эмильда погрузила в неё штырь с делениями, который показал ровно пол-литра.

— Как ты это сделал, Кортус? — спросила наставница нежным голосом.

— Ну, я это, — начал Кортус, явно смущённый всеобщим вниманием. — Заметил, что у него загрязнена кровь. А всем же известно, что такой кровью управлять чрезвычайно сложно. Ну, вот я её и очистил.

— Ты уже имел дело с вирусами? — удивилась Эмильда, широко раскрыв глаза.

Твою кровь! Ну точно, всё дело в болезни. Как я сам до этого не додумался? Вот дурень!

Постойте-ка, а каким вирусом они заражены?..

— Постоянно, — ответил Кортус. — Мой дядя это, вроде даже страдал от такой же болезни, что и этот бедолага.

— Ну тогда всё понятно, — хмыкнула Эмильда. И тут же повысила голос. — Всем внимание! Кортус сегодня получает высшую оценку. Лестер и Эйла, вы молодцы, что попытались очистить кровь от наркотика, но этого недостаточно, так что всего лишь удовлетворительно. Остальным — неуд.

Весь класс заворчал. Я же впервые с уважением посмотрел на Кортуса. Вот уж не ожидал встретить достойного соперника среди доноров. Придётся постараться, чтобы стать лучшим из лучших.

Мы с Эйлой пересеклись взглядами.

— Ты молодец, Эйла, — сказал я улыбнувшись.

— Спасибо, ты тоже, — улыбнулась в ответ симпатичная светловолосая одноклассница. — Жаль, я не додумалась до болезни.

— Тут ничего удивительного, — встряла в наш разговор Эмильда. — Вы все привыкли иметь дело с подготовленными рабами и профессиональными донорами. Их обучают следить за чистотой крови. Наверное, максимум с чем вы имели дело в своих Домах — так это с небольшими дозами алкоголя в крови.

А она права. Даже успокаивающий наркотик в крови сегодняшнего раба оказался для меня в новинку.

— А теперь самое прекрасное! — в глазах Эмильды опять блеснули озорные огоньки, которые уже начинали пугать. — Вы все теперь заражены сифилисом. Кто не изгонит его из своей крови до завтрашнего урока, получит неуд. Обращаться в лазарет запрещено. И уж поверьте мне, я узнаю, если вы туда наведаетесь.

Она разразилась самым злодейским смехом, что я слышал в жизни. Ей бы позавидовал любой актёр в Кровавом театре.

Слава Вседержцу, домашнее задание Эмильды оказалось лёгким. Мой любимый метод решения задач — поход в библиотеку, — подарил мне несколько зацепок. Теперь я не сомневался, что смогу избавиться от сифилиса.

Как избавиться от другой проблемы, я пока не придумал.

Никто из доноров, кроме Кортуса, так и не смог поступить в академию. Поэтому поменяться комнатами было не с кем. От Эмильды тоже не было пользы.

— Ещё раз, чего ты от меня хочешь? — спросила она, когда я подошёл после урока.

Рыжеволосая девушка сидела за своим столом так же, как и до этого. То есть, закинув на него ножки.

Было сложно воспринимать её как серьёзного мага III группы крови.

— Ты же наша наставница, значит, у тебя есть какая-никакая власть, — попытался я объяснить. — Поэтому я надеюсь, что ты сможешь помочь мне поменять комнату.

Эмильда в ответ лишь рассмеялась.

— О, Лестер, прости, но я ни за какие коврижки не полезу на территорию Обвисшего Кнута, — заявила она, поднимаясь из-за стола и хлопая меня по плечу. — Моя задница до сих пор слишком хорошо помнит последствия его заклинания.

Она проследовала к двери, красиво виляя этой самой задницей. Но вдруг застыла и обернулась, указывая на меня пальцем.

— Если что, я так не говорила!

Так что я разочарованно возвращался в общежитие, нагруженный увесистыми томами о целительной магии. Ничего, я ещё найду управу на этого Обвисшего Кнута.

Он меня тоже явно запомнил. Потому что не преминул ехидно съязвить, когда я проходил мимо:

— Эй, парень, передавай привет соседу!

— Негоже старым магам приударять за малолетними студентами, — огрызнулся я, глядя на коменданта поверх книг в руках. — Как бы по общежитию не пошли ненужные слухи.

— Ах ты ж…

Обвисший Кнут закатал было рукав, но я уже взбежал по лестнице и скрылся в мужском крыле. Надо будет в следующий поход в библиотеку захватить рюкзак или сумку. Уж больно тяжёлые книги попались.

На нашем этаже было шумно. В коридоре за поворотом явно что-то происходило — оттуда доносились разгорячённые мужские голоса. Наскоро открыв дверь и вывалив книги на кровать, я пошёл посмотреть, в чём дело. По пути порылся в сумке, прихватив с собой флягу с рабской кровью, что привёз в академию из дома. Так, на всякий случай.

Голоса сменялись то хохотом, то повышенным тоном. Я разобрал среди них голос Зака, и прибавил шаг.

За поворотом я увидел весьма неприятную картину. Кортус стоял с высоко поднятой головой, окружённый Заком и тремя его прихвостнями. Мантия моего соседа, как и он сам выглядели довольно помятыми. Рядом на полу валялись его тетради с учебниками.

Только я хотел их окликнуть, как Зак ударил Кортуса под дых. Парень упал на колени, держась за живот и пытаясь вдохнуть. Кто-то из хулиганов толкнул его ногой, роняя на пол.