От шума тележки проснулся сыщик. Черный брат протянул ему до краёв наполненную кружку, но тот поморщился и отмахнулся. Истрик пожал плечами, вылил квас обратно в бочку и покатил тележку к выходу.
— Меру знать надо, меру, — кричал он, перетаскивая тележку через порог. По ту сторону дверей его остановили свои же и осмотрели тележку. — Угощайтесь, — растягивая слова, сказал им Истрик. — Квас — целебный напиток.
Дверь слишком быстро закрылась, но Кастор успел увидеть чёрно-белые одеяния караульных.
— Это брат Истрик и он что-то задумал, — сказал Кастор и глянул в пустую кружку. На дне её что-то прилипло. Подцепив пальцами, он достал кусок ткани. Кастор покрутил его в руках и увидел на обратной стороне нарисованную угольным карандашом схему зала.
— Ты ему веришь? — спросил сыщик, склонясь над лоскутком, схема напоминала пиратскую карту, а в углу её был вышит черный крест. Верить черному брату, да еще и пьянице было не очень разумно, но других вариантов Кастор не видел. Северный герцог из Ремалена ни разу к ним не зашёл, аббат тоже не навестил, но и на дыбе пока не растянули. Ждать этого момента, а ему казалось он неизбежен, Кастор не собирался. Он был уверен, никому из них не удастся уйти живым, слишком много видели.
— Я понял, он указывает нам на старый орган, — тихо сказал сыщик и Кастор удивлённо огляделся. Зал в котором разместили раненых больше всего напоминал хозяйственную постройку, возможно когда-то это была столовая или склад. Длинная зала, прямоугольной формы, по углам стояли круглые, винтовые столбы удерживающие подвижную часть крыши, как во многих древних постройках крыша была звездообразная и распахивалась навстречу Солнцу. Но вот органа Кастор здесь не видел.
— Ты орган то где нашёл? — спросил Кастор, продолжая покрутил головой.
— Да он прям за отхожим местом стоит, — сказал сыщик. — Я его сразу узнал, мы с братом такие в лесах Илидии часто находили, три года подряд ездили с отцом и его бригадой лес валить. Мы эти древние штуки лесными органами называли, они широкие и огромные, а на них еще столы иногда надеты, а в бурю ветер на них так играет, как на органе. Здесь то ясно дело, давно не играет, всё паутиной заросло и мхом.
Кастор неожиданно для себя рассмеялся.
— Я понял, ты про канальи говоришь, огромные такие трубы, да?
Сыщик кивнул.
— Да-да, похожи на те, что апостолы под столицей проложили, только эти огромные очень, туда четыре меня влезают. Уверен, как и все дороги древних, они куда-то ведут, может даже куда нами надо, в подземелье.
— Ну и как поступим? — спросил Кастор и глянул на шторку, что отделяла отхожее место от зала. Мистат Лайер был человеком действия, привык рассчитывать только на себя и не ждал, что кто-то придёт ему на помощь.
— Эх, ты, а еще белоплащник называется, — громко сказал сыщик, поднялся и демонстративно сморщился. — Тащи тебя теперь, засранца, не мог что ли потерпеть!
С этими словами он наклонился и подхватил Кастора на руки, как ребёнка. Тот еле успел схватил свиток и сунуть его пояс штанов. Сыщик шёл его в отхожее место, продолжая громко возмущаться.
Кто-то рассмеялся и под высокими сводами эхом отдалось многоголосье.
Сыщик внёс Кастора за шторку и поставил на пол.
Над дырой в полу роились мухи. Запах был ужасный.
— Осилишь? — спросил сыщик шёпотом, потянулся к стене и ловко снял металлический кожух. За ним пряталась широкая полость, со скобами по бокам. Чем бы это ни было раньше, теперь это их единственный выход.
— Лезем, — шёпотом сказал Кастор и превозмогая боль, сунул голову в темный проём. К его удивлению оттуда тянуло свежим воздухом и это разожгло угли надежды в сердце Кастора, те вспыхнули с новой силой.
Лаз был грязным и тесным. Кастор, аккуратно нащупывая следующую опору ногами, двигался вниз, то и дело останавливался отдышаться. Перенося вес, Кастор внимательно смотрел, за что хватается, потому что многие скобы были сожраны ржавью, шатались и могли надломиться. За стену Кастор не удержался бы, она была скользкой, заросшей мхом и цверой. Казалось, колючая трава преследует их.
Двигались медленно. Боль заставляла Кастора обливаться потом, прожигая от задницы, на которую он упал, до грудины, а холод заставлял дрожать и клацать зубами, пальцев на ногах Кастор уже не чувствовал. В очередной раз остановившись, он прислушался к тяжёлому дыханию сыщика и к звукам снаружи. Тишина означала, что их еще не хватились, а значит время ещё есть. Сыщику удалось закрыть за ними вход в трубу и изнутри закрепить кожух, но рано или поздно их начнут искать и догадаются, куда они делись.
Они поняли, что двигаются по кругу, когда в одном из горизонтальных отрезков пути Кастор наткнулся на сброшенные сыщиком деревянные башмаки. Они были тяжёлые и неудобные, а еще соскальзывали с ноги и могли в любой момент упасть, сыщик избавился от них на первом же повороте, и теперь они вернулись к тому, с чего начали.
Кастор вздохнул, прислонился спиной к стенке и попытался вспомнить, они сворачивали направо, налево или двигались дальше, вниз?
Они находились на перекрёстке, и труба разветвлялась во все стороны.
Сыщик был недоволен задержкой и жестами предлагал двигаться вниз, это было логично, но тогда значит и в прошлый раз они скорее всего рассудили так же.
Спорили недолго, руки нужны были, чтобы держаться за скобы, а шептать было рискованно. Кастор решил свернуть направо, и через пару метров они зашли в тупик. Пришлось вернуться. На очередном повороте задумались. Кастор дрожал, сил у него почти не осталось, сильно хотелось спать, глаза закрывались. Сыщик понял что что-то не так, спустился к нему и потряс за плечи. Засыпать было нельзя.
Кастор потянул за цепочку и вытащил звезду из-под рубашки, та засветилась. Сыщик моргнул и сощурился, глаза уже слишком привыкли к темноте.
Кастор сжал звезду в ладони закрыл глаза и принялся молиться. Если кто и выведет их из этого тёмного лабиринта, то только Создатель.
Сначала не происходило ничего особенного, свет пульсировал ровно, тепло согревало и Кастор продолжал молиться. Наконец, сыщик шумно выдохнул и прошептал:
— Всемилостивый, да пребудет со мной свет твой и смирение.
Кастор открыл глаза.
Свет звезды ожил и яркий луч прорезал темноту тоннеля, явственно изгибаясь, он снова вёл их направо. Сыщик пожал плечами и первым двинулся вперёд. Кастор снял цепочку с шеи и сжимая звезду в руке, пополз следом, но как и прежде они упёрлись в тупик. Тоннель заканчивался не кожухом, как за отхожим местом, а стеной. Сыщик поковырял препятствие и под слоем мха нашёл камень. Сыщик пару раз стукнул по нему, но он не шелохнулся. По ту сторону было глухо.
Кастор сел и осмотрелся, он не сомневался, выход должен был быть здесь. Он постучал по правой стороне тоннеля, потом по левой, но вдруг замер, услышав шум.
Где-то внизу раздавались громкие шаги. Деревянные башмаки стучали по каменному полу. И было их много.
— Обыскать весь нижний этаж, — командовал голос. — Закрыть все выходы и выставить караул у часовни. Всех чёрных досматривать, а лучше отправить по кельям чтоб под ногами не мешались. Брат Гвиль, займитесь допросами лично. Кто-то из северян должен был видеть, куда они делись.
Вот теперь их точно хватились.
Сыщик развёл руками, он тоже не знал что делать.
Они были в тупике.
Свет звёзды упрямо бил в стену и присмотревшись, Кастор увидел символ на камне. Он коснулся его и провёл пальцами по изгибу линии. То, что казалось таким похожим на Речь не откликнулось на прикосновение. Он наклонился и поднёс звезду ближе. Свет будто впитывался в камень и тот начинал светиться. Мох вокруг стал вести себя странно, он пополз. Брешь становилась всё более широкой и вскоре перед ними была гладкая стена. К удивлению Кастора, Мистат Лайер, рассмотрев рисунок, испугался и сложил пальцы в защитный знак кейрун. Он активно жестикулировал, пытаясь объяснить на пальцах, но получалось у него плохо, Кастор не понимал. От досады сыщик махнул рукой туда, откуда они пришли, предлагая вернуться. Кастор подумал и внутренне согласился, что сидеть в тупике не выход, но перед ним так ярко горел камень и таинственный знак на нём, что Кастор не мог оторваться. Больше всего его поразила мысль, что это не эссале, не Речь Создателя, но сходство было поразительным. Кастор вновь провёл пальцами по сияющим линиям символа и прошептал простенькую менту, из тех, какими в монастыре Святого Марка открывали ворота сарая или чулана со швабрами, но знак на стене не отреагировал, зато отреагировало что-то другое, раздался скрежет и Кастор услышал крик сыщика. Оглянулся, а вместо него в полу зияла дыра. Тоннель под ним раскрылся, как раскрывается крыша древних башен и Мистат Лайер провалился в темноту.
