Сложным остается вопрос и о времени возникновения Албанского государства, по которому также существуют самые различные суждения. Временем формирования Албании большинство исследователей считает конец 1-го тыс. до н. э. — первые века и. э. (Тревер К. В., 1959). Однако письменные источники дают возможность конкретизировать хронологические рамки его формирования. Уже указывалось, что впервые албанские воины упоминаются историком, сопровождавшим Александра Македонского, и участником Гавгамельской битвы IV в. до н. э. Аррианом. Участие албанских воинов в подобной битве возможно было при наличии в Албании централизованной государственной власти, имевшей, очевидно, тесные связи с державой Дария III. Разрозненные местные племенные вожди вряд ли могли отправить свои ограниченные военные дружины на помощь Дарию III. Поэтому формирование Албанского государства могло произойти в период походов Александра Македонского. В этой связи интересно отметить и сообщение античного автора Солина о посылке албанским царем в подарок воцарившемуся на престоле Александру Македонскому особой породы собаки (волкодава). Подобные сообщения не оставляют сомнений, что возникновение Албанского государства уже в IV в. до н. э. являлось свершившимся фактом.
Одним из важнейших в истории Албании является вопрос о возникновении и развитии ее городов, сведения о которых также содержатся в латинских письменных источниках. Судя по этим источникам, поселения, распложенные вдоль Прикаспийского пути и в местах, наиболее благоприятных для развития ремесла и торговли, постепенно превращаются в города. Птолемей упоминает о 29 городах и крупных населенных пунктах в Албании. Среди них особо выделены четыре крупных города: Телеба — в устье реки Герр; Гелда — в устье реки Кесия; Албана — в устье реки Албана; Гетеры — в устье реки Кир. Остатки этих городов, за исключением Гетеры, сохранились на территории Дагестана. Они являлись наиболее значительными культурно-экономическими центрами Кавказской Албании. С достаточной уверенностью они могут быть отождествлены с остатками древних городов, обнаруженных и исследованных археологами в Прикаспий. Остатки обширного Некрасовского городища, сохранившегося в устье Терека, в котором четко сохранились культурные слои албанского времени, могут быть сопоставлены с городом Телеба, находившимся, по сообщениям источников, в устье р. Герр, сопоставляемой с Тереком. Город Гелда в устье Касии отождествляется с Верхнечирюртовским городищем, расположенным на берегу Сулака, называвшимся в албанскую эпоху рекой Кае (Кесия).
Старожилы Верхнего Чирюрта до сих пор называют свое селение Гельбах (Гельдах). Дагестанские исследователи не без основания сопоставляют этот регион с территорией расселения древних албанских племен геллов. Месторасположение города Албана — первой столицы Кавказской Албании — до сих пор не установлено. Город Гетера, расположенный в устье реки Кир (Кура), исследуется азербайджанскими археологами. Его остатки известны под названием Кабала.
Наиболее полное представление о характере городов эпохи Кавказской Албании позволяет получить известное Урцекское городище, остатки которого были обнаружены и исследованы в предгорной долине, неподалеку от города Избербаша. Раскопки выявили довольно сложную структуру города, возникшего здесь в эпоху Кавказской Албании. Остатки его состояли из тщательно укрепленной цитадели, где проживала привилегированная часть горожан. Ниже цитадели простирались остатки жилых и хозяйственных сооружений самого города, также укрепленного мощной системой оборонительных сооружений. И, наконец, вокруг его крепостных стен простиралась обширная сельскохозяйственная округа, защищенная труднопроходимыми ответвлениями приморских хребтов и целой системой «длинных» стен с приморской стороны. Жители города, судя по археологическим материалам, занимались земледелием и скотоводством, а также различными ремеслами — металлообработкой, гончарным делом, ткачеством и др. Ремесленные кварталы находились в черте города.
В албанскую эпоху появились и такие города, как Дербент, Эски-юрт, Таргу, Таркинское, Андрейаульское и другие городища. Они также тяготели к предгорным долинам и были укреплены оборонительными сооружениями, окружавшими ядро городищ, обычно небольших размеров (10–20 га). Их окружали мелкие поселения, а также пахотные и пастбищные участки, которые являлись экономической основой хозяйствования этих городов. Исследованные города, в которых сохранились культурные остатки албанского периода, являются веским подтверждением достоверности сведений Птолемея о городах Кавказской Албании. И не случайно все они тянутся по речным долинам предгорного Дагестана. В групповом расположении мелких поселений и крепостей вокруг крупного городского центра в пределах замкнутых речных долин, ущелий или горного плато вырисовывается характерный и для последующих эпох тип расселения. Подобная топография исследованных памятников соответствует описанному Птолемеем взаиморасположению крупных городов и поселений в Кавказской Албании, локализованных им по долинам больших рек. Они, очевидно, соответствовали определенным территориально-политическим образованиям, объединившимся в составе Кавказской Албании.
Плиний Старший сообщает, что на рубеже нашей эры главным городом Албании был город Кабала, остатки которого сохранились на территории Азербайджана. Усиление роли городов к югу от исторически сложившегося центра Албании вполне закономерно. Изменение общей ситуации в стране, повлекшее перемещение древних центров страны на юг, связано с проникновением северных кочевников в Прикаспий. Вторжения кочевых орд в северные регионы Албании в начале 1-го тыс н. э. не только осложняли социально-экономическую обстановку в стране, но и способствовали перемещению населения Албании из Прикаспия в горные районы, а также на юг страны, где продолжали существовать старые и формировались новые города, такие, как Шемаха (у Птолемея Кемахия), Берда, Шабран и др. На этих памятниках, исследуемых азербайджанскими археологами, выявлены остатки жилищно-бытовых и монументальных сооружений античной эпохи, которые свидетельствуют о высоком уровне культуры в южных областях Албании.
Возникновение городов в Кавказской Албании является результатом высокого уровня развития экономики и отделения ремесла от других видов производства. Как отмечает Б. Д. Греков, «никакой родоплеменной строй не знает городов в точном значении терминов». Появление города означает разрушение родоплеменного строя. Благодаря высокому уровню развития производительных сил, повлекшему за собой отделение ремесла от других видов производств, в Кавказской Албании складываются условия не только непосредственно для обмена, но и для развития товарного производства, а вместе с ним и торговли не только внутри страны, но и на ее границах. Город всегда есть результат общественного разделения труда и является поселением ремесленного и торгового характера.
В зависимости от природно-географических условий население Албании занималось различными видами производства. В низменной зоне, благодаря искусственному орошению, основу хозяйства составляло земледелие. В нагорной части преобладало скотоводство. Определенное место в хозяйстве населения занимали виноградство и виноделие, садоводство и рыболовство.
Страбон отмечает исключительное плодородие Албании, «…где часто земля, засеянная однажды, приносит плод дважды или даже трижды…, притом на бывших под паром и будучи вспахана не железным, но грубыми деревянными плугами». Он же отмечает наличие прекрасных пастбищ и склонность албанцев к скотоводству.
В городах Албании и в ее крупных населенных пунктах, судя по археологическим раскопкам, получили развитие такие виды ремесла, как металлургия и металлообработка, ювелирное дело, гончарное производство, стеклоделие, обработка кости, камня, дерева, кожи, ткачество.
Албанские кузнецы изготавливали разнообразные орудия груда (лемехи, сошники, ножи, серпы), оружие (мечи, кинжалы, наконечники копий и стрел) и др.
