Сведения о военной деятельности албан мы находим у греческого историка Арриана, который сообщает, что в битве Александра Македонского с Дарием III при Гавгамелах «с мидянами соединены были кадуси и албаны и сакасены». При этом он отмечает, что «албаны и сакасены, эти примыкали к середине всей фаланги войск Дария III».

Участие албан (горцев) в греко-персидских войнах свидетельствует не только о политическом опыте, но и о выходе этих племен на арену мировой истории. Примечателен не только сам факт участия албанских воинов в одной из крупнейших битв IV в. до н. э., но и важная роль, которая отводилась им Дарием III, которым поставил их в середине фаланги боевого порядка войск. Известный исследователь К. В. Тревер замечает по этому поводу, что они, по всей вероятности, лучше других были оснащены вооружением и отличались, быть может, высокими военными качествами (Тревер К. В., 1959). Представляют интерес сведения Стра-

бона о том, что до объединения албанцев в единое государство здесь проживало 26 различных по языку племен, у каждого из которых был свой царь. Все эти племена затем объединились под властью албанского царя, являвшегося также военачальником. В необходимых случаях возглавлять войска мог и брат царя. В своей «Географии» Страбон указывает также, что албаны выставляют больше войска, чем иберы: они вооружают шестьдесят тысяч пехоты и двадцать две тысячи всадников. Касаясь вооружения албанов, Страбон пишет, что они вооружены дротиками и луками, имеют панцири, большие щиты и шлемы из звериной кожи, сражаются пешими и конными, причем их вооружение подобно вооружению армян и иберов.

Если сам факт формирования Албанского государства на Кавказе не вызывает сомнений, то по проблеме территории и времени его зарождения суждения исследователей весьма противоречивы. Особенно это касается вопроса о северной границе страны и возможности вхождения территории расселения дагестанцев в состав Албании. Ряд исследователей полагает, что основным регионом формирования Кавказской Албании является территория Азербайджана. Исходя из подобного предположения, одни считают, что северные границы Албании проходили по р. Самур, другие отодвигают их до Дербента и, наконец, третьи — до р. Сулак (Тревер К. В., 1959; Халилов Д. А., 1985). И в итоге Дагестан оказывается полностью или частично за пределами Кавказской Албании. О субъективизме подобных суждений довольно красноречиво свидетельствуют не только археологические, но и письменные источники. В этой связи представляют интерес уже отмеченные сведения Страбона о том, что до объединения Албании в единое государство здесь проживало 26 различных по языку племен и народов. Подобная этническая пестрота, а также упоминание среди них таких племен, как албаны, леги, гелы, удины, дидуры, андаки, гаргареи, рисуют картину, весьма близкую к современной этнографии Дагестана, где до сих пор проживают потомки этих народов. И если основные племена, которые, по свидетельствам источников, жили в пределах Албании, являются исконными народами Дагестана, то он выступает, соответственно, не окраиной, а колыбелью этого государства. В этой связи примечательны также исследования С. В. Юшкова, специально занимавшегося вопросом о границах Древней Албании. На основании письменных источников, в которых перечисляются внутренние реки Кавказской Албании (Соана, Кае, Албана), он довольно убедительно сопоставляет их с основными реками Дагестана (Тереком, Сулаком и Самуром).

Таким образом, перечисленные в источниках не только племена, но и реки Кавказской Албании территориально связаны с Дагестаном (Юшков С. В., 1937). Подобные выводы согласуются с данными античных авторов, которые отмечают, что Албания занимала значительную территорию между Каспийским морем, Алазаном и Курой. Северными соседями албанов античные географы называют сарматов, населявших северокавказские равнины (Плиний, 1949).

Древние авторы разделяют албанов на жителей гор и равнин. Вся территория Ширвана до реки Алазань также являлась составной частью Кавказской Албании, что находит подтверждение не только в археологических, но и в топонимических материалах. Потомками албан являются и аварцы, ныне живущие на территории Джаро-Белокан и Кварелии (на аварском языке «узкое ущелье»).

Страбон также проводит границу между албанами и сарматами через Керавиские горы (северо-восточные отроги Кавказа). Такому заключению не противоречат и другие свидетельства греческих историков (Плутарха, Плиния, Тацита), указывающие, что часть албанов населяла долину рек, тогда как другие обитали в горах.

Имея в виду горную часть Албании, Страбон отмечает, что горную часть занимает воинственное большинство горцев, которое в случае какой-нибудь тревоги набирает много десятков тысяч воинов (Страбон, 1947).

Если учесть, что Страбон пользовался сведениями спутников Лукулла и Помпея во время их походов в Албанию, то горной частью, которая соседствует с сарматами, могла быть главным образом территория Дагестана и Чечено-Ингушетии. А воинственное большинство горцев, вероятно, и составляло основу албанского войска, которая, может быть, и заставила Помпея отказаться от продвижения в глубь Кавказа. Албанское государство оказалось в состоянии организовать сопротивление отборным легионам под командованием Гнея Помпея и выступить против регулярных войск Рима, что возможно было только при наличии на месте сильной централизованной власти. Не случайно Страбон отмечает: «Их цари также замечательные. Теперь у них один царь управляет племенами, тогда как прежде каждое разноязычное племя управлялось собственным царем».

Примечательно также» что древние авторы, описывая албан, отмечают их высокий рост, светлые волосы и серые глаза (кавка-сионский тип, широко представленный в горных районах Дагестана, Грузии и Азербайджана). Позднее на Восточный Кавказ проник другой тип — каспийский, значительно отличавшийся от кавкасионского.

Интересные данные о языке албан сообщает Моисей Хоренский, который отмечает, что язык одного из значительных албанских племен — гаргарейцев — «богат горловыми звуками». Уже отмечалось, что гаргарейцев обычно относят к группе родственных племен вайнахско-дагестанского круга. На основе языка одних из потомков албанских племен — современных удин — стало возможным чтение и албанских надписей на глиняных табличках, найденных при раскопках в районе Мингечаура. Остатки албанского письма на каменных плитах были выявлены также в Левашинском, Ботлихском и других районах Дагестана, являвшихся исконной территорией былой Кавказской Албании.

Данными дагестанских языков этимологизируются и имена албанских царей, засвидетельствованных в древних источниках (Вачаган, Ваче). Имя албанского царя Ороиза встречается в старинном аварском предании об Ираз-хане. Поэтому не случайно академик Н. Я. Марр неоднократно подчеркивал, что основным албанским племенем является дагестанский народ аваров.

Таким образом, данные письменных источников, которые находят подтверждение и в обширных археологических материалах, не оставляют сомнений, что Дагестан не только входил в состав Кавказской Албании, но и являлся ее колыбелью. Албаны (горцы) обитали не только в предгорных и горных районах Дагестана, но и с древнейших времен занимали обширные просторы Закавказья. О вхождении Закатальского округа с глубокой древности в состав Кавказской Албании говорят не только античные источники, но и ряд исследователей (Д. Бакрадзе, И. П. Петрушевский и др.).

В целом сложившаяся на просторах Восточного Кавказа и Закавказья и протянувшаяся от Аракса на юге и до Терека, а по данным отдельных источников, до Дарьяла на севере, Кавказская Албания выступала обширным и высокоразвитым для своего времени государственным образованием.

На этом фоне вызывает недоумение появившаяся в последнее время монография Г. Абдурагимова под названием «Кавказская Албания — Лезгистан», в которой автор предпринял неуклюжие попытки связать возникновение Албанского государства с племенами лезгин Южного Дагестана. Подобные лишенные доказательств утверждения автора, не имеющего никакого отношения к истории и одержимого национализмом, не выдерживают элементарной критики и получили достойную отповедь со стороны специалистов.