Формирование территориальных объединений племен и союза племен с конца 3-го тыс. до н. э. не только положило начало процессу языковой дифференциации, вызванной хозяйственной и территориальной разобщенностью, но и привело в конце концов к тому обилию языков и диалектов, которое является характерной особенностью Дагестана в настоящее время.

На базе звуковых соответствий лексического фонда языков народов Дагестана профессор Е. А. Бокарев убедительно доказывает их древность и генетическое единство, что свидетельствует об их происхождении от общего праязыка, бытовавшего не позже 3-го тыс. до н. э. Впоследствии, в процессе исторического развития и изоляции народов, и произошел раскол общего праязыка на ряд отдельных языков.

По мнению академика А. С. Чикобавы, «народы Дагестана, в том числе и аварцы, являясь носителями единого кавказского субстрата, находятся в генетическом родстве с языковой группой древних доиндоевропейских народов Малой Азии (хатты, или прохеты, хурриты, урарты и др.)».

Таким образом, на основе данных археологии, антропологии и лингвистики ученые довольно определенно говорят об этническом, языковом и культурном единстве наших далеких предков. Они создали древние взаимосвязанные чохскую, гинчинскую и куро-аракскую археологические культуры, говорили на ныне исчезнувших хурритских языках, наиболее близкими которым считаются ныне существующие нахско-дагестанские языки. Подобная уходящая в глубь веков этнокультурная и языковая общность народов Дагестана дает возможность предположить и возможность существования в пределах распространения этой культуры не только тесного союза древних земледельческих племен, но и древнейшего государственного образования, как это имело место в Месопотамии, в Древнем Египте и других регионах. Однако отсутствие древних письменных источников и относительно слабая изученность самих памятников не позволяют обосновать подобную гипотезу, хотя и очевидно, что общность культуры и языка без единого центра управления маловероятна. Не только распад этнокультурного единства, но и закат земледельческой культуры Северо-Восточного Кавказа ученые относят к концу 3-го тыс. до н. э. Коренные изменения, а также снижение темпов экономического развития общества с признаками застоя и упадка культуры на новом этапе исследователи связывают с целым рядом факторов. Из них особо выделяются ограниченность природных ресурсов горной зоны, продолжающееся иссушение климата в начале 3-го тыс. до н. э., а также активизация скотоводческих племен в степной зоне и их воздействия и перемещения в горные районы.

С закатом раннеземледельческой культуры эпохи бронзы распалось и прежнее культурное единство народов Дагестана. Здесь складываются новые варианты археологических культур, которые сохранили лишь отдельные черты преемственности по отношению к предшествующей эпохе и имели отчетливые признаки иных культурных традиций.

Таким образом, процесс расхождения нахско-дагестанских языков и формирование современных языков Дагестана сопровождался распадом былой общности культур эпохи бронзы, продолжались они и в эпох) раннего железного века и позже в албанское время, когда в сочинениях древних авторов появляются первые этнонимы народов Дагестана, в том числе и аварской группы народностей: аварцы (албаны), андийцы (андаки), дидойцы (дидуры), тиндийцы (тиндии).

Эпоха раннего железа. В конце 2-го — начале 1-го тыс. до н. э. происходит переход племен Дагестана от эпохи бронзы к раннему железному веку. «Человеку стало служить железо, последний и важнейший из всех видов сырья, игравших революционную роль в истории…», когда появились «орудия такой твердости и остроты, которым не мог противостоять ни один камень, ни один из других известных тогда металлов», — писал Ф. Энгельс.

Появление железа в Аварии было подготовлено самим ходом развития материальной культуры местных племен эпохи бронзы. Свидетельством раннего знакомства местных племен с железом являются железные изделия и особенно шлаки, обнаруженные на Нижнесигитминском поселении на рубеже 2-1-го тыс. до н. э., исследованного к югу от с. Верхний Чирюрт в Кизилюртовском районе.

В настоящее время в Аварии выявлен и частично исследован, кроме Нижнесигитминского поселения, ряд памятников эпохи железа. Наиболее значительным из них является Аркасское городище, расположенное в урочище Нахмеэр в 3 км к юго-западу от одноименного селения Буйнакского района. К эпохе железа относится Гургурлинское поселение, расположенное в 3 км к северо-западу от с. Согратль в Гунибском районе. Гинчинское поселение № 2 расположено у хутора Гинчи с. Мачада Шамилевского района.

Наряду с поселениями, известен и ряд могильников, позволивших определить уровень духовной и материальной культуры обитателей горного Дагестана в эпоху железа. Наиболее исследованными из них является Хабадинский могильник, расположенный к северо-западу от с. Ругуджа Гунибского района, и Каратинский могильник, расположенный у одноименного села Ахвахского района.

Недостаточную изученность эпохи железа на территории высокогорного Дагестана можно объяснить труднодоступностью этих районов. По этой причине в районах расселения андодидойских народов не выявлено пока ни одного памятника эпохи железа. А в Ботлихском, Тляратинском и Цунтинском районах находят лишь случайные и в целом высокохудожественные изделия (антропоморфные и зооморфные статуэтки, ажурные пряжки и бляшки) предположительно эпохи железа, которые хранятся в различных музеях страны.

В целом исследования бытовых и погребальных памятников горной Аварии свидетельствуют о том, что в начале 1-го тыс. до н. э. происходит переход племен Аварии от эпохи бронзы к раннему железному веку. В это время в горах Дагестана прочно жили носители культур, сложившихся на основе каякентско-хорочоевской культуры.

Судя по археологическим исследованиям, в Аварии окончательно утверждается пашенное земледелие и отгонное скотоводство специфической формы, обусловленной вертикальной зональностью региона. Дальнейшее развитие земледелия и скотоводства и возрастание роли последнего в высокогорных районах Дагестана подтверждается различными материалами. Земледельческие плуги начинают оснащаться железными наральниками и лемехами. Появляются железные серпы и садовые ножи (Аркас, Хабада). Обмолот зерновых производился молотильными досками. Вместо зернотерок появляются примитивные каменные жернова. Расширяются площади обрабатываемых земель за счет строительства террас.

Быстро развиваются и другие отрасли производства и промыслы. О наличии в горном Дагестане местного кузнечного производства наглядно свидетельствуют остатки мастерской по выплавке и обработке железа на Аркасском городище и железных шлаков в других поселениях.

Продолжает совершенствоваться керамическое производство. Под влиянием античной культуры в V–IV вв. до н. э. здесь распространяется гончарный круг. В керамическом производстве получает распространение серо-глиняная посуда хорошего обжига.

Рост производительности труда и связанная с ним специализация ремесленных отраслей производства способствовали не только возрастанию общественных богатств, но и увеличению самого населения, нередко и за счет оседания кочевых и полукочевых народов, особенно в предгорных районах, повлекшему за собой освоение плодородных плоскостных земель.

Углубление имущественного и социального неравенства местных племен подтверждается появлением на Хабадинском могильнике богатых погребений и особенно погребений воинов-всадников. Об этом свидетельствует и Аркасское городище, укрепленное двумя валами, прикрытыми сверху каменными панцирями. Возрастание количества оружия в погребениях, а также появление укрепленных городищ свидетельствуют о социальных различиях в обществе, уже вступившем на путь так называемой военной демократии.

Массовые переселения, военные походы и столкновения со степными народами укрепляли власть и способствовали сосредоточению в руках родоплеменной верхушки значительных богатств. Соответственно возросшей производительности труда малая семья становится средоточием зарождающейся частной собственности. Это способствует дальнейшему росту имущественной и социальной дифференциации внутри общин. Свободные члены общин постепенно разделились на рядовых общинников и военную аристократию, группировавшуюся вокруг вождя и составлявшую дружину, часто конную. В ту тревожную эпоху группы родственных, а порой просто соседствовавших племен объединялись в крупные территориальные союзы, способные не только противостоять враждебным набегам степных кочевников, но и своими силами совершать дальние походы. Все эти процессы активно стимулировали разложение первобытнообщинного строя, заметно ослабляли родовые отношения, способствовали замене их новыми территориальными или соседскими отношениями. В этих условиях еще более увеличивается значение имущественного и социального неравенства, создаются предпосылки для формирования классового общества, а с ним и возникновения государства. Разумеется, что отмеченные процессы проходили в различных регионах неравномерно. Более динамично они проходили в предгорных районах Дагестана, медленнее шло развитие в высокогорной зоне. Но общие тенденции расслоения общества с началом железного века затронули все районы Дагестана. Ускорению этих процессов способствовала и активизация степных племен, вторгавшихся не только в Прикаспий, но нередко и в горные районы.