Что-то более странное, чем приступ астмы и его последствия? Что это?

Мой преследователь. Аарон.

Аарон стоял рядом со мной. Он схватил меня. Какая бы странная вещь не произошла, это связано с ним и раздавленной Хондой.

Он должен быть где-то здесь. Я оглядела стоящую рядом группу в поисках его лица, но не могла четко увидеть. Слишком светло. Глаза отказывались привыкать к солнечному свету. Я поморгала несколько раз, сузила их и поняла, что бьющий в глаза свет не от солнца. Он от девушки, которая обмахивала меня. Ее кожа сияла, будто кто-то вложил внутрь неоновые огни.

И это была не только она, ее друзья сияли тоже. Я была ослеплена огромными человекообразными светящимися палками.

Я прикрыла глаза на секунду и затем снова глянула на девушку рядом. Сияние по-прежнему исходило от нее.

Какого черта?

Я получила удар? Или, наверное, ушиблась головой во время падения. Голова не болела, но должно быть разумное объяснение для сияния людей, например, ядерная бомба взорвалась, пока я была без сознания. Возможно, Аарон что-то сделал со мной, промыл мозги или отравил.

Я попыталась напрячь свою память, чтобы вспомнить, что же случилось до того, как потеряла сознание. И ничего не могла вспомнить. Я приняла сидячее положение, но была еще слишком слаба, чтобы стоять.

— Вау! Уверена, что тебе стоит садиться? — спросила первокурсница. — Выглядишь паршиво.

— Я в порядке, — сказала я, чтобы убедить себя больше, чем ее. Наконец-то я не проглатываю слова.

— Где Аарон?

— Аарон? — Она оглянулась на своих друзей. Парень в черной футболке с изображением группы, о которой я никогда не слышала, пожал плечами.

— Аарон, — проговорила я. — Парень, который был рядом со мной в моменте падения.

Парень в черной футболке нахмурился и сказал:

— Ты была одна.

Это был тот самый парень, кто сказал «псих» вместо того, чтобы помочь мне, когда я вопила, убегая от Аарона.

— Нет, не была, — я потрясла головой. — Рядом со мной был парень. Высокий с темными волосами и голубыми глазами. Он держал меня за плечи и… — Память вернулась, и я открыла рот от изумления. — Он не дал мне перейти улицу. Полное дерьмо! Он спас мне жизнь.

— Эм… я был здесь, — настаивал он. — С тобой не было парня. Ты была одна. Ты вопила и говорила сама с собой, а потом просто рухнула.

— Прекрасно, — я села, обняв колени руками. — Не рассказывайте мне, куда он ушел.

Мои ноги почувствовали себя достаточно твердо, так что я встала. Слабость ушла, но все по-прежнему выглядели, словно их кожа светилась.

Я перекинула сумку через плечо и осмотрелась в поисках Аарона. Джейсон стоял рядом с перевернутым грузовиком и поставил ногу на сломанное стекло со стороны двери водителя. Его рот образовал идеальный круг вместе с расширенными глазами. Он тоже светился.

— Ты задница! — надрывалась Сальма. Пряди ее каштановых волос выбились из хвоста, когда она тыкала пальцем в его грудь и затем на свою машину. — Ты должен заплатить за это, понял?

— Извини, Сал, — Джейсон отступил на пару шагов, выставив ладони вперед в жесте защиты. — Я повернул слишком быстро.

Небольшая толпа собралась вокруг Джейсона и Сальмы. Аарон должен быть среди них. Он был рядом со мной до катастрофы. Я не могла быть без сознания так долго, чтобы он ушел далеко, но его здесь не было. Если бы не мой нос, который еще болел от столкновения с его грудью, я бы подумала, что выдумала его.

— Эм, извини, — легкое прикосновение заставило подпрыгнуть.

— Прости. Ты уронила, — девчонка, которая помогла мне прийти в себя, показала мне оригами: лилию с четырьмя сложенными лепестками. Я никогда не видела ничего красивее.

— Это не мое, — сказала я.

— Он выпал из твоей сумки, — она подошла ближе и протянула мне цветочек. На одном из лепестков было мое имя, написанное незнакомым кривым почерком, и что-то еще было написано внутри цветка. Это было письмо.

Разве Аарон не говорил что-то по поводу своей любви к оригами в прошлый раз?

Я забрала цветок у девушки. Это от Аарона. Должно быть.

— Пожалуйста, — нахмурилась она.

— Извини, — сказала я. — Спасибо.

Я зажала один из лепестков цветка между большим пальцем и указательным, так что мой ноготь побелел. Пустая скамейка находилась недалеко, и что-то подсказывало, что мне нужно будет сесть прежде, чем прочту это.

Мои пальцы дрожали, когда я раскрыла записку и разложила ее на бедре.

«Либби,

Извини, я не поговорил с тобой раньше. Я должен был все объяснить прошлой ночью, но кое-что произошло. Кстати, теперь, когда я спас твою жизнь, мне нужно увидеть кое-кого важного, и не могу находиться рядом, пока ты не проснешься. Все, что произойдет дальше, будет очень странным для тебя. Не волнуйся. Я все объясню, если ты придешь в шесть на Оак Вэлли Ассистид Ливинг сегодня вечером. Мне нужно поговорить с тобой и показать кое-что.

Пожалуйста, не злись. Просто приходи. И не опаздывай.

Аарон Шэфферд».

Я знала это имя: Аарон Шэфферд. Где я его слышала?

Я перечитала письмо пару раз, но не могла ничего понять. Что значит, какие-то вещи будут странными? Или это про то, что люди сияют, как лампы?

И почему его имя звучит так дьявольски знакомо?

Я попыталась сложить письмо, но бросила это дело, когда первый лепесток стал торчать отдельно, когда попробовала сложить другой. Я засунула полцветка в карман джинсов.

Была одна вещь, в которой я была уверена: даже если бы мне не нужно было сидеть с Максом сегодня вечером, я бы ни за что не пошла на встречу с парнем, который меня преследовал — и даже, возможно, отравил. Даже если он волшебным образом спас мне жизнь. Аарон Шэфферд может понять это.

Я перекинула сумку через плечо. Движение остановилось из-за несчастного случая, так что я могла пересечь улицу и легко добраться до дома.

Макс стоял у парадного входа в одних носках. Его кожа блестела, как у всех, а медные волосы мерцали на ветру. Это выглядело, как будто его голова горела в огне.

— Эй, Либс, — сказал он, посасывая соломинку в пакетике сока. — Все живы, да?

— Да. Никто не умер, — я не могла не вздрогнуть, так как должна быть мертва. Я должна была стать Либби-стальным-сэндвичем.

Я тяжело вздохнула.

— Ты закончил с домашней работой? — Я сделала строгий вид и собрала волосы в пучок. Я ненавидела притворяться мамой, но она была на работе, а я была за главную.

— Нет, — Макс округлил глаза. — Я выбежал, увидев несчастный случай и замер.

— Что ж, вечеринка окончена, Буркару. Ступай доделывать задания, — я взяла его за руку и повернула к дому, но он остановился.

— Что это? — Он указал на мое бедро. Я коснулась места, на которое он указывал, и увидела письмо Аарона, наполовину торчащим из кармана. Я засунула его внутрь.

— Это письмо, — я завела его через парадный вход.

— От кого?

— От парня по имени Аарон, — С одной стороны это выглядело так, словно бы я говорила неправильно, как будто вообще не стоило об этом говорить.

— Парень? — Макс удивленно посмотрел на меня. Его соломинка издала неприятный сосущий звук, когда он закончил пить.

— О господи, Макс! — Я захлопнула дверь и бросила сумку на пол рядом с его.

— А парень-по-имени-Аарон симпатичный? — пропел он сладким голоском.

— Это не обсуждается, — я схватила его школьную сумку и сунула ему. — Пора делать домашнее задание.

Это правда, и не важно, что Аарон милый. Этот парень меня пугал. Что-то странное произошло, когда он не дал перейти мне улицу. Не уверена, что это было, но у меня не было желания видеть Аарона Шэфферда снова. Даже если могу ему помочь.

У меня никогда раньше не было мигрени, но сейчас, уверена, есть. Это началось, похожее на давление на виски, когда я готовила ужин, но за то время, пока сидела с Мэттом за столом, боль начала пульсировать прямо за глазными яблоками, разделяя голову надвое.