– О чем говорит моя госпожа? – учтиво осведомился тем временем Красный Феникс. С привычной спокойной уверенностью он приблизился к злополучному серванту, делая вид, что выбирает вино, и оказался совсем рядом с учеником.

Пол под ногами Учителя был застелен старинным ковром, узор на котором изображал танцующих в смертельной схватке могущественных существ – золотисто-алого феникса и черного дракона. Чешуйчатые и пламенные крылья, хвосты и гибкие шеи сплетались, словно волосы в косе, когти, острые зубы и клюв старались разорвать противника, но ни феникс, ни дракон не могли взять верх, от века плавно перетекая один в другого, сливаясь в замысловатом поединке, словно свет и тьма. Говорили, будто в те времена, когда был рожден его светлость мессир Элирий Лестер Лар, легендарные создания еще населяли землю, и наставнику, возможно, доводилось видеть их вживую.

Мастерство ткачей оказалось столь велико, что каждый раз, опуская глаза на великолепное полотно, Элиар от восхищения переставал дышать. А опускать глаза приходилось часто, ведь на Великого Иерофанта нельзя было смотреть прямо, тем более таким, как он… зато с лихвой хватало времени изучить рисунок на ковре.

Должно быть, некстати явившаяся Ишерхэ не умела взглядом пронзать преграды, но могла почуять энергетику ненужного свидетеля высочайшей беседы. А потому его светлость мессир Элирий Лестер Лар укрыл прячущегося у ног ученика красным лотосом своей крови – тот находился в полном расцвете и, кажется, мог затмить собою само солнце, не то что одного молодого человека.

Там, где обычные люди были слепы, он видел. Но, пожалуй, даже не обладай Элиар редким даром Видящего, смог бы различить этот пылающий цвет.

– Не увиливай от ответа, – не заметив подвоха, недовольно поморщилась Ишерхэ. – Тебе прекрасно известно, что в последние годы Бенну приобрел колоссальное влияние на Материке и больше подходит в качестве официальной резиденции Триумфатора, нежели Ром-Белиат, который по твоей прихоти продолжает проводить никак не оправдавшую себя политику блестящей изоляции.

Затаив дыхание, Элиар внимательно слушал речь владычицы Ишерхэ, холодной серебряной ртутью затекающую прямо в сердце.

Ишерхэ была наполовину богом. Пусть духовную силу ее крови не сравнить с могуществом истинного высшего небожителя, но, вероятно, она была способна на нечто, недоступное смертным, недоступное даже Первородным. По правде говоря, как и прочие обитатели Запретного города, Элиар мало что знал о Триумфаторе достоверно – величественную и грозную фигуру ее окутывал непроницаемый ореол тайны. Лишь несколько раз Красный Волк удостаивался чести лицезреть недосягаемую владычицу Пионового престола – на больших приемах вроде сегодняшнего. И уж конечно, никогда прежде Элиар не видел Триумфатора так близко и не слышал ее голоса так долго – слишком много чести.

– Политика блестящей изоляции позволяет сохранить чистоту крови народа Совершенных, – прохладным светским тоном подчеркнул Учитель, небрежно откупоривая одну из бутылей. Сладкий аромат немедленно пролился в воздух и, просочившись также в нижнюю часть серванта, заполнил временное укрытие духом цветущей дикой сливы. Элиар ухмыльнулся – этот изысканный и нежный запах, запах сливового вина, давно уже крепко связался в его мыслях с Учителем и, как следствие, с храмом Закатного Солнца.

Сам храм был огромен. Таких высоких, поражавших воображение потолков с лепниной, таких искусных барельефов и роскошных колоннад, таких величественных, необъятных залов не видел доселе ни один храм Материка. Даже легендарный храм Тысячи Солнц, ушедший под воду вместе с Лианором, мог бы показаться тесноватым тому, кто лицезрел совершенство храма Закатного Солнца.

Неподалеку от главного храмового комплекса располагались просторные конюшни и жилые помещения для многочисленных стражей, слуг и элитных храмовых воинов – Карателей. Одна из островерхих башен внутри дополнительных стен поднималась выше остальных – шпиль ее, словно стилет, пронзал само небо, и именно на нем развевалось знамя с красным солнцем. То был донжон Учителя, господская башня – самая защищенная башня Красной цитадели, соединенная с остальной частью храма тайным переходом.

Почти каждый день Элиар легко взбегал по изящной винтовой лестнице, по лихо закрученным спиралью каменным ступеням и, помедлив минуту, чтобы успокоить пульс, стучал в дверь рабочего кабинета Учителя. Красному Волку нравилась необычная округлая комната, где они находились сейчас. Комната, потолок которой представлял собой купол, искусно расписанный символическим солнечным орнаментом, напоминала драгоценную шкатулку из золота, цветного стекла и красного янтаря, – дивное произведение искусства.

– Чистота крови!.. – фыркнула меж тем Ишерхэ, наконец одарив Учителя пренебрежительным взглядом. – Не слишком ли ты печешься о ней? Следуя твоей фанатичной философии, небожители не должны были вступать в союзы со смертными и не должны были создавать в Полуденном море прекрасный Лианор, остров блаженства. Но если бы в свое время небожители не смешали священную кровь с кровью обычных людей, в мир не пришла бы раса Совершенных, не так ли? Не хочешь ли ты поспорить с волею вечных богов?

– Конечно, нет, – скучающим тоном протянул Красный Феникс, глядя в неприятные, по-кошачьи вертикальные щели зрачков собеседницы. Холеное узкое лицо его сделалось совершенно непроницаемо. – Жрецы не спорят со своими богами. Волею вечных богов появилась на свет раса Совершенных, а значит, сохранение ее благополучия – моя главная задача. Что касается переноса ставки Триумфатора на запад – как пожелает моя госпожа.

Все отпрыски родовой аристократии Ром-Белиата мужского пола в возрасте от шести до шестнадцати лет обязаны были воспитываться в храме Закатного Солнца. Если же у воспитанников обнаруживались выдающиеся способности, они получали почетное предложение вступить в Красный орден. В этом случае юноши продолжали обучение и впоследствии становились жрецами или другими служителями, сообразно их дарованиям.

Таким образом, в том возрасте, в котором Элиар впервые появился в храме, большинство учеников уже заканчивали свое пребывание здесь. Кроме огромной задержки с началом обучения, ему очень мешал низкий статус – кочевник считался рабом, личной вещью своего наставника. Учитель был добр, даровав недостойному полукровке собственное имя на высшем языке господ, но даже это не могло изменить прошлого и родословную выходца из диких земель, о которых все вокруг, конечно же, ни на миг не забывали.

Однако, несмотря на грязное происхождение и явное пренебрежение, которым поначалу одаривали Элиара соученики, протекция всесильного Верховного Иерофанта не позволяла вести себя с ним откровенно грубо и непочтительно. Спустя время к чужаку привыкли, и высокое положение его в иерархии ордене уже ничуть не казалось странным. Более того, из-за выдающихся способностей Элиар слыл любимцем Учителя, затмив в глазах общества даже утонченного и богатого талантами Первого ученика, на которого мессир Элирий Лестер Лар оставлял Красную Цитадель во время своих отъездов.

Каждый день Учитель проводил с Элиаром немало свободных от государственных дел часов, лично контролируя его головокружительный прогресс. За минувшие три года постоянного общения волей-неволей они сблизились, и Красный Волк почти позабыл тягостные обстоятельства их первой встречи.

Ишерхэ капризно закатила глаза. Подобно великим Триумфаторам Лианора, на челе она не носила короны: только простой серебряный венок из листьев вишневого лавра. В противовес этой благородной простоте, шипастая диадема Великого Иерофанта, надеваемая для особых случаев, была весьма впечатляющей и напоминала священный венец из огня.

– И в самом деле начинает казаться, будто климат Вечного города подходит мне больше, – опасным бархатным голосом сказала владычица. – Воздух там прохладнее и суше, а летние сезоны не так изнурительно долги. Однако, Лестер, хоть я и не могла не поддержать тебя сегодня, ты выставил Игнация сущим шутом перед всем высшим светом! Так не годится.