Сомневаюсь, что он задумывался о других. В них он скорее видел материал для своих экспериментов. Евгенист, блин. Собрал себе подопытных кроликов, занял местечко в углу и сидит себе, селекцией занимается. Или нет, селекцией он только планировал заняться, женщин-драконов вот начал выводить…

Сдержав рвотный позыв, я сделала глубокий вдох и мыслями вернулась к теме разговора.

— Как вообще этот закон работает? — спросила я и нервно куснула губу. Чтобы успокоиться, взяла Шада со стола и устроилась на табуретке поблизости. — Разве ради равновесия не нужно остановить имперскую армию? Превратиться в дракона, распугать всех…

— На равновесие нельзя влиять… резко, — замялась Варша. — Это всё, что я слышала от отца. Любое весомое влияние повлечёт за собой весомые последствия, а поскольку Властелинов не так много, они все… ограничены в количестве вмешательств.

— Эффект домино, хорошо, поняла, — сокрушённо выдохнула я и сама не заметила, как накрутила хвост Шада на запястье. — Значит, ты пробралась в Рашхшудур, чтобы следить за Рюдзином?

— Нет, — подруга потупилась и, сцепив пальцы в замок, начала нервно давить одним большим пальцем на другой. — Отец велел мне подобраться к Ананте и украсть его семя.

Повисла долгая пауза.

Сначала мне показалось, что я ослышалась. Потом пришла мысль, что не до конца поняла шутку, потому что смущённой Варша не выглядела — она спокойно ждала моей реакции, да и держалась так, будто ничего серьёзного не произошло.

Подумаешь, отец приказал лечь под последнего мерзавца, лишь бы дитячко на свет особенное уродилось!..

Мне снова начало мутить. Селекцией балуется, похоже, не один Рюдзин.

— Как он мог так с тобой… — начала я.

— Не надо, — Варша вскинула голову и холодно уставилась на меня. — Ты жила в другом окружении, в твоём доме были другие порядки. Не надо применять твоё «правильно» на моё. Ради отца я и не на такое готова пойти.

— Извини, — глухо отозвалась и прикрыла глаза, чтобы справиться с тошнотой. — Ты права, это не моё дело.

Другой мир — другие порядки. Варша права, что так меня одёрнула. В чужой монастырь со своим уставом не лезут, так что вместо попыток кривить губы или воротить нос, следовало бы приучиться к тому, как тут всё устроено. Да и общество не сказать, что слишком уж патриархальное, вернее — не везде такое. Мать Варши заменяла её отца на празднике, и все относились к ней с почётом. Триша — полноправная хозяйка Корбеника, у неё тут все чуть ли не по струнке ходят. Сама Варша — не робкого десятка. Стоило ей перестать претворяться тихой служанкой — будто другой человек. Точнее, дух.

И как бы я за свободу женщин ни ратовала, такие порядки здесь были обусловлены не только властью мужчин, но и треклятыми традициями, которые так-то не на пустом месте возникли.

— Но дал бы этот ребёнок что-то? — успокоившись, поинтересовалась я. — Родись он мальчиком, ты бы что-то получила, так? А если бы родилась девочка, что тогда? Идти ей по той же дорожке, что и тебе?

Варша перестала сверлить меня ледяным взглядом, нехотя сменила гнев на милость. Я не хотела осуждать её выбор или её саму, и она это понимала. Но сказанное всё-таки задело её, показывая, что своим «заданием» дочь Властелина Водопадов не особо-то и гордится.

— Рюдзин из всех хширасс сделала драконов, но с Анантой он сделал что-то ещё, — тихо произнесла подруга. — И намекнул об этом отцу. Отец не обольщался и не считал это помощью, мы прекрасно понимали, что это — часть плана Рюдзина. Но если бы в наших землях появился дракон… если бы мы нанесли удар в самое сердце Тиё…

— Да почему вы так к этим драконам привязались-то? — не выдержала я и чуть было не вскочила, разозлившись.

Вовремя вкогтившийся Шад напомнил о том, что резко дёргаться не стоило. Или стоило, но не с ним на коленках.

— Любая магия имеет свой предел и ограничения, — явно кого-то цитируя, сказала Варша, — на любую магию можно найти управу, но — магия хширасс всесильна. Они — порождения Грани. Их удерживает только закон.

— А драконов не удерживает ничто, — запоздало поняла я.

Такое чувство, что тут какая-то ядерная гонка происходит. Все хотят заиметь свою ракету, чтобы надавить на соседей. Звучит логично, но настолько глупо и по-детски, когда вспоминаешь, что речь идёт о мудрых и всесильных хранителях магического равновесия. Но не все ли политические игры на это походят? Захапай оружия побольше да посильнее, превзойди другого или запугай. И хотя все драконы заботились об одной цели, своя рубашка, как говорится, ближе к телу.

Легко судить, находясь в стороне. На маленькой кухоньке да под пьяный разговор решать, как править страной — это запросто. Вот только чесание языков помогает слабо. Как и попытка приосаниться, стоя в белом пальто.

Будь я на месте Варши, как бы поступила? Будь у меня отец, которого я люблю и уважаю, на чьих плечах лежит тяжкая доля? Если моей собственной силы недостаточно?

Последнее и представлять, впрочем, не надо. Дай мне кто гарантию, что после рождения ребёнка я тут же вернусь домой, сама бы на Ананту запрыгнула. В самом начале, конечно, вряд ли бы, но сейчас, после всего пережитого — тысячу раз да. Попросила бы привязать от греха подальше, и — вперёд, к зачатию и деторождению.

Однако если бы дело было в популяции драконов, Рюдзин бы не заботился так о моей свободе. Этот хитрец не действовал бы так открыто и прозрачно, будь дело только в экспериментах. Он пытается всех перессорить? Хочет заявить о себе?

Или моя роль в чём-то другом? Что, в силу нехватки данных, не получалось понять.

— Разочарована? — понятливо хмыкнула Варша, приняв моё молчание на свой счёт.

— Нет, скорее… не понимаю, как Рюдзину удалось так легко посадить всех на крючок и поставить себя во главе угла. Драконов из хширасс может сделать только он, и это очень и очень гадкая монополия.

— Уязвлённый гордец хуже обиженного ребёнка, — рассмеялась подруга. — Хотя насчёт Рюдзина никогда нельзя сказать наверняка, что заденет его гордость.

Я не сдержалась и зафыркала тоже, а потом и вовсе расхохоталась. Но между делом подумалось, что если ни с драконьим советом, ни с великим чародеем не выгорит, придётся посыпать голову пеплом и идти на поклон к Рюдзину. Уж он-то знал, как вернуть меня домой, тут можно быть уверенной.

Но раскрывать секрет не торопился.

Постепенно начало казаться, что месяца для подготовки поисков великого чародея не хватит. Хотя бы потому, что у меня банально не было понимания, с чего поиски начинать. Говорить с Шадом через кого-то опасно, а в местной библиотеке ничего полезного не сыскать. Иначе бы Шад не покинул Корбеник.

Что же до осколков зеркала… Их не покажут, словно часть обзорной экскурсии, мол, поглядите налево, тут у нас запретный артефакт, уничтоженный рукой самого великого чародея. Было бы чудесно, но глупо раскатывать губу и хоть словом заикаться о подобном. Только вызову подозрения. Нерису не понадобиться много времени, чтобы связать мои нынешние расспросы с предыдущими, когда только узнала про Валто и его заточение в царстве Эрлика. Возможно, я бы могла надавить на жалость, поплакаться, что и без того много времени провела в этом мире. Но кто знает, где там у Властелина Севера кончается терпение.

Поэтому всё внимание я сосредоточила на изучении территории замка и туманных расспросах Рамона о его путешествиях. Чуть погодя целью расспросов стала и Варша, которая, как оказалось, часто гостила в Корбенике и иной раз отправлялась с рыцарями — на охоту, в сопровождение телег с провизией и во всякие другие вылазки, коих тоже было немало. Нередко жители замка выступали не только глазами и ушами Властелина Севера, но и руками — выполняли некоторые поручения, помогали заблудившимся путникам или охотникам из ближайших селений, спасали бежавших от людей духов.

По пешим походам с братом я помнила, что могло пригодиться в пути, но вряд ли в этом мире кто-то уже придумал ультралёгкие прочные палатки и спальники на какие угодно холода. И хотя зимой переться куда-то было бы чистейшим самоубийством, я узнала, что не только снегоступы, но и подобие лыж на Севере вполне себе в ходу, то есть возможность побега зимой всё-таки была. А во время прогулок по замку взгляд нет-нет да цеплялся за что-то, что казалось полезным и можно незаметно стащить. Первым таким предметом стала кожаная фляга литра на полтора — её кто-то оставил на лавке в трапезной, и я не сомневалась, что за пропажей вернутся. Но совесть удалось уболтать, мол, любому в этом замке раздобыть флягу куда легче, чем мне.