Ева взяла подругу за локоть, уводя в сторону кабинета.

— Знаешь, Руби, с появлением тебя в моей жизни, она стала намного интереснее. Никогда не знаешь, когда на тебя свалится управление компанией или вылазка в охранный пункт. — ехидно произнесла Ева, наблюдая, как Руби закусила губу, сдерживая улыбку. Девушка тыкнула ее локтем в бок, отчего Батлер все же залилась громким смехом. Это и правда выглядело абсурдно, но жутко весело.

Ева толкнула дверь в приемную, заливисто смеясь от рассказа Батлер. Резко остановилась, когда заметила девушку в приемной.

— Здравствуйте, я могу чем-то помочь? — мгновенно переключилась на деловой режим Ева. Девушка повернулась, а брови Руби полетели вверх, когда она ее узнала.

— Кинг, ты просто идиот! — прикрикнула Иви на удивительно спокойного Алекса: мужчина спокойно перебирал документы на столе, изредка иронично выгибая бровь в сторону разошедшейся подруги. Вот уже десять минут, как она узнала, где, как и что он делал здесь, а после в отпуске. А главное, с кем. Хотя с другой стороны, все встало на свои места. Неожиданный отпуск, покупка новых акций неизвестной им до этого момента компании, и задержка Кинга в другой стране. Надо ли описывать удивление девушки? Шок. Неверие. Злость.

— Ты не права, — тихо заявил мужчина, откинувшись на спинку кресла.

— И в чем же?

— Я не идиот. Я стратег.

— Как все сложно, — Иви обессиленно опустилась на кресло напротив рабочего стола друга. Конечно, она никогда не была против Руби. Но навсегда запомнила состояние лучшего друга, когда та ушла. А еще больше помнила его настроения рядом с девушкой. И сейчас перед ней сидел не просто Алекс, а почти счастливый Алекс — блеск в глазах, не сползающая с лица ухмылка, уверенные движения и собранность. Давно она не видела его таким увлеченным. И с одной стороны, вроде бы надо за друга радоваться, а с другой, вдруг Руби снова причинит ему боль?

— Пять лет назад ты сначала прятался от меня, как школьник, а потом сказал, что впервые в жизни влюбился по уши. Месяц назад ты позвонил мне и сказал, что влюбился снова. И это оказалась одна и та же девушка. А сейчас ты мне говоришь, что привел какую-то другую на обед, чтобы позлить? Алекс, я начинаю сомневаться в наличии у тебя мозгов. Такое чувство, что тебе не тридцать два, а пятнадцать и у тебя бушуют гормоны!

— Гормоны у меня и, правда, бушуют при виде ее, — съехидничал мужчина, оторвавшись от бумаг.

— Ты вообще в своем уме?

— Вполне.

— Оно видно.

— Иви, я очень рад тебя видеть, но, пожалуйста, я сам разберусь в своей личной жизни. Если я что-то делаю, то не просто так. Я умею думать, — сказал, как отрезал. Иви стушевалась под строгим взглядом мужчины, будто осознав, что и правда перешла черту. — Лучше расскажи, чем вы занимались после того, как встретились. — Кинг же, заметив выражение лица подруги, смягчился.

— Она предложила мне чай, так странно было ее видеть, будто призрак из прошлого, — мужчина ничего не ответил, лишь согласно кивнул. — Прошло ведь целых пять лет, Алекс, это не так мало. — еще раз добавила девушка, пытаясь воззвать к его разуму. Одно дело — курортный роман, совсем другое оставаться в чужой стране ради того, чтобы быть рядом.

— Так, значит, ты уже попила чай и я могу не предлагать? — мастерски перевел тему Кинг, не обращая внимания на нравоучения подруги. Хватит. С него хватит. Однажды ему уже сказали, как жить и ему не понравилось. Теперь он сам выбирает свой путь, свою судьбу или что там есть еще. Ведь каждый человек лучше знает, как прожить ему его жизнь. Следовать за сердцем.

Иви осуждающе качнула головой, но промолчала. В конце концов, он взрослый мужчина. Пусть делает, что хочет. Но платки и виски она подавать ему больше не хотела.

Правду, говорят: влюбленный мужчина головой не думает.

***

Вот уже десять минут Руби непрерывно смотрела в стену. Лицо — непробиваемая маска, через которую ни одна эмоция не проглядывалась, а в душе целый ураган. Почему все происходило именно так, именно сейчас? В самый неподходящий момент из всех.

Ева притихла в углу, пытаясь предугадать чувства, дальнейшие действия подруги. Что может сделать разозленная, хотя нет, растерянная Руби? Обычно Батлер всегда была собрана, всегда знала, что делать и как, а теперь? Ни одной эмоции, как робот.

— Виски, — прошептала девушка, кажется, впервые за долгое время моргнув моргнув. Ева непонятливо наклонила голову.

— Что?

— Мне нужен виски! — чуть громче повторила девушка, наконец, оторвав от подбородка сцепленные руки. Ева подорвалась к барному столику, уже через секунду поставив перед подругой наполненный стакан. Руби залпом осушила его, со стуком поставила обратно. Краски мгновенно вернулись к лицу вместе с обжигающим чувством в горле.

— Ну как?

— Получше, можно работать, — отчеканила девушка, открыв планшет. Ева удивленно хлопнула ресницами.

— Не хочешь поговорить? — тихо спросила Ева, забрав бокал. Батлер качнула головой, принявшись выписывать что-то в ежедневник, упорно делая вид, что Евы нет рядом.

— Нет? Тогда я скажу или это только мне показалось странным? Ты ходишь, как в воду опущенная уже несколько дней, тут заявляется твоя старая подруга, и ты словно сама гостеприимность. Но ты не думала о том, что ей все известно, а это может вылиться против тебя, Руби? Не думала, почему она здесь появилась? — нескончаемым потоком выплеснула Ева на едва успокоившуюся подругу. Руби несколько раз моргнула, рассматривая девушка. Мотнула головой. Она и правда об этом не думала. А сейчас задумалась. Но совсем не об этом. Что если те фотографии были совсем не от тех, на кого она думала? Иви ведь здесь не было, они не общались, Руби даже не рассматривала ее кандидатуру для подозрений. Но что если это была она?

Батлер все-таки бросила их всех тогда, а сейчас Алекс снова здесь, они снова в этих сетях своей созависимости, чем не причины? В жизни ведь нужно быть готовым ко всему?

— Нет, Ева, она самый светлый и добрый человек, которого я знала. Иви бы так не поступила. — отбила девушка, непонятно, кого убеждала в этом больше — себя или Еву.

— Жизнь бывает жестока. Александр ее хороший друг. Все могло измениться. — почти шепотом возразила Ева. И была права. Руби ничего не ответила. Просто потому, что нечего было отвечать. На правду не обижаются. Правду не оспаривают. С ней соглашаются, либо молчат. Вот и Батлер молчала. Все могло измениться. Все могли измениться.

— Ладно, если ты в ней так уверена, — отозвалась Ева, выходя за дверь и оставляя Руби в одиночестве. А не она ли всему виной? Могла ли подруга с ней так поступить? Насколько в этом мире можно было доверять людям? Можно ли вообще?

Руби устало опустила голову на руки. Тяжело жить в неизвестности, делать того, чего не хочешь. Желать того, чего нельзя. Быть заложником собственных правил, принципов, выводов. Почему нельзя быть просто свободным от предрассудков, мнений, мыслей, страхов, просто делать, просто жить.

Как бы ей хотелось сейчас, чтобы проклятый Кинг вошел сюда, взял за руку и, наплевав на всех, просто увез. Чтобы они проводили все время вместе, догоняя те пять лет, что потеряли. Но это ведь невозможно. Словно звезда где-то в космосе — недосягаемо, далеко и невозможно. Можно ли безропотно следовать за сердцем или все-таки нужно думать головой? Она не знала. Казалось, все то, что Руби знала, годами возводила в себе, сейчас рушилось, поддавалось сомнениям, пересматривалось. Тяжело менять то, с чем жил большую часть жизни. Но обычно никто не спрашивал, если приходило время поменять мышление. Все происходило само собой, через рост, через боль, через любовь.

Мысли прервал короткий стук в дверь. Девушка вздрогнула, подорвавшись в кресле. Нацепила дежурную улыбку и непроницаемую маску. Все как всегда. Все как обычно.

— Войдите, — в дверях сначала появился букет, затем показалась Ева, едва держась на ногах из-за множества красных роз в крафтовой обертке. Секретарша, запыхавшись, со стуком поставила цветы на рабочий стол начальницы, театрально вытерла пот со лба.