Janzén A. Personnamn. Stockholm, 1947.

Kalinke M. E., Mitchell P. M. Bibliography of Old Norse-Icelandic Romances. Ithaca, 1985 (Islandica, vol. XLVI).

Lind E. H. Norsk-islàndska dopnamn och fingerade namn frân medeltiden. Uppsala, 1910. H. 5. Sp. 676–677.

Lukman N. Holger Danske // Kulturhistorisk Leksikon for nordisk Meddelalder. Kobenhavn, Oslo, Malmô, 1961. В. VI. Sp. 634–637.

Owe J. Svenskt runnamnregister. Stockholm, 1993.

Rossenbeck K. Die Stellung der Riddarasôgur in der altnordischen Prosaliteratur. Eine Untersuchung an Hand des Erzàhlstils. Bamberg, 1970.

Rothe L. A. Om Holger Danske. Kobenhavn, 1847.

Schlauch M. Romance in Iceland. L., 1934

Simek R., Pâllson H. Lexikon der altnordischen Literatur. Stuttgart, 1987.

Stephen G. N., jr. Formulaic Diction and Thematic Composition in the Chanson de Roland // Studies in the Romance Languages and Literatures, 1962. № 36. P. 1–56.

Ахен, любимая резиденция Карла Великого, в мае 1000 г. стал местом невиданного происшествия. Юный император Оттон III велел искать в дворцовой капелле могилу Карла, о точном месторасположении которой не знали с тех пор, как здесь в конце IX в. похозяйничали норманны. Когда удалось ее обнаружить под мраморным троном в западном портале капеллы Св. Марии, он распорядился вскрыть гроб и взял из него золотой нашейный крест, а также кусочки еще не истлевшей одежды боготворимого им императора. Многие осудили этот поступок Оттона III, как святотатство, а составитель «Хильдесхаймских анналов» пошел еще дальше, истолковав его безвременную кончину спустя полтора года, как расплату за содеянное: «За это, как позднее выяснилось, его постигла кара Вечного Спасителя». За свою короткую жизнь Оттон III не раз повергал мир в изумление, за что и прозвали его «Чудом света». Тем более примечательно, что Титмар Мерзебургский в своей хронике отнесся к этому поступку императора с пониманием, интерпретируя его в ряду прочих мер по реализации задуманного им проекта «Возрождения империи римлян». В частности, это могло расцениваться как возобновление античного обычая: в свое время Цезарь специально посетил могилу Александра Великого в Александрии, а Октавиан Август велел вскрыть ее. Как они выразили свое почтение к македонскому герою, так и Оттон III почтил память Карла Великого, идейно-политическое наследие которого вошло неотъемлемой составной частью в его универсальную христианскую империю. Крест из могилы великого франка должен был символизировать преемственность традиции.

Империя Оттонов, как и многое в средневековой Европе, была каролингским наследием. Императорская коронация Карла Великого на Рождество 800 г. в Риме явилась событием общеисторического масштаба. Погибшая столетия назад империя была возрождена для новой жизни. Карл Великий ощущал себя наследником славных императоров Августа и Константина. Однако в глазах правителей Византии, подлинных и законных наследников древних римских императоров, он оставался не более, чем варваром-узурпатором. Так возникла «проблема двух империй», соперничество между западными и византийскими императорами. Была лишь одна Римская империя (Imperium Romanum), но два императора, каждый из которых претендовал на универсальный характер своей власти. Фазы их вынужденного взаимного признания перемежались периодами высокомерного игнорирования друг друга.

Однако Каролингская империя оказалась недолговечной, и после ее распада достоинство западного императора стало неудержимо терять свой блеск, пока и вовсе не угасло. По прошествии десятилетий, наполненных бурными событиями и потрясениями, Восточнофранкское королевство, будущая Германия, стало наиболее сильной в военном и политическом отношении державой Центральной и Западной Европы. Германский король Оттон I Великий (936–973) решил продолжать традицию Карла Великого. Исследователи придают большое символическое значение тому, что местом своей королевской коронации в 936 г. он избрал Ахен — столицу Карла Великого. Тем самым он заявил о своем намерении продолжать его политику, в частности возродить в 800 г. уже воссозданную, но затем снова угасшую Римскую империю. Ахенская коронация Оттона I явилась выражением великой идеи империи, началом нового этапа в европейской истории, прежде всего, в смысле сознательной преемственности с империей Карла Великого. Традиция Карла Великого пропитала сознание Оттона I. Он использовал эту традицию как средство для консолидации своего государства, в частности, возродил королевскую капеллу, привлекая на государственную службу духовенство, составлявшее костяк его правительственного аппарата, восстановил каролингскую систему пограничных марок для обеспечения безопасности королевства, активизировал миссионерскую деятельность среди датчан и славян.

Впрочем, еще отец Оттона I, Генрих I по прозвищу Птицелов, родоначальник первой правившей в Германии династии — Саксонской (919–1024), именуемой также династией Лиудольфингов или Оттонов, — намеревался следовать примеру Карла. Хотя прямых указаний на сей счет источники не содержат, однако есть ряд косвенных свидетельств, позволяющих предполагать это с большой долей уверенности. Так, итальянский хронист Лиутпранд Кремонский сообщает, что Генрих I приобрел у короля Бургундии Рудольфа II так называемое Священное копье, которое считалось копьем Константина Великого и в качестве такового давало право на его наследство, то есть на Италию и императорскую корону. Можно предположить, что именно это и имел в виду Генрих I Птицелов. Сам он не успел осуществить задуманное, но копье и связанное с ним наследство перешли к сыну.

Оттон I не просто продолжил дело отца, но и поднял его на качественно новый уровень, придал ему форму и характер, сохранявшиеся на протяжении столетий. Королевство Оттона I с самого начала должно было стать наследником Каролингской империи. Он решил столь наглядно заявить коронацией в Ахене о своих притязаниях еще и потому, что как раз в это время во Франции на престол вернулась Каролингская династия в лице Людовика IV Заморского (936–954). Кому быть наследником Карла Великого — его прямому потомку, Каролингу, или саксу, с предками которого франки долго вели кровопролитные войны? После Верденского договора 843 г. прошло почти 100 лет, а представление о единой франкской державе продолжало жить. Видукинд Корвейский прямо выразил эту мысль о неразрывной связи с каролингской, франкской традицией, сообщая, что Генрих I, сраженный тяжелым недугом, созвал народ и в его присутствии поставил Оттона I «во главе братьев и всей империи франков». Далее, рассказывая о церемонии коронации в Ахене, он вкладывает в уста архиепископа Майнцского Гильдеберта примечательные слова: «Прими сей меч и сокруши им всех противников Христа, варваров и негодных христиан, ибо волей Божьей передана тебе власть над всей империей франков для сохранения прочнейшего мира среди всех христиан». В одной фразе хронист излагает целую программу: Оттону I надлежит править всей империей франков, т. е. стать тем, кем был некогда Карл Великий. Еще большую ответственность на него налагает обязанность охранять мир среди всех христиан — для этого он должен уподобиться Константину Великому.

Продолжая традицию Карла Великого, Оттон I завладел Итальянским, бывшим Лангобардским, королевством со столицей в Павии, а спустя десятилетие добился, чтобы папа в Риме короновал его императорской короной. 2 февраля 962 г., после императорской коронации Оттона I, каролингская традиция возродилась и в своей имперской форме. Лишь теперь король Германии в полной мере стал преемником Карла Великого. Каролингская имперская традиция служила убедительной легитимацией восстановления империи в Западной Европе. Королевство Оттона I, несмотря на свое доминирующее положение среди стран Центральной и Западной Европы, обладало лишь военно — политическим преимуществом, и только императорская корона обеспечивала ему более высокое по рангу, нежели королевское, достоинство. К гегемонистским властным притязаниям добавились универсальность и большая сакральность монархического господства.