Окрестности выбелила вспышка молнии; через несколько секунд донесся яростный грохот. В затухающее эхо гулко вторгся голос Ричарда Рейсса:

— Вы это видели? Нет, вы это видели? — Он указывал на небо над улицей.

Чейсон не смотрел — его ошеломил вид жителей, которые, шатаясь, выбегали из домов на единственную улицу Сонгли. Туман рассеялся; все вокруг приобрело ужасающую четкость. В небе продолжали бить молнии, на мгновение выхватывая тут и там испуганные лица и пальцы, тычущие в небеса.

Кто здесь распоряжается?

Ричард, схватив его за плечо, что-то кричал. Раздраженный Чейсон отмахнулся от него, но потом поднял голову.

Судорожные вспышки осветили исполинскую — больше городского колеса — ручищу, тянувшуюся вниз, чтобы сокрушить город.

Чейсон разинул рот, на миг потеряв дар речи от неимоверного ужаса. Затем вновь сверкнула молния, осветив сине-зеленые глубины небес, и он разобрал единственное слово, которое снова и снова повторял Ричард:

— Потоп!

До сих пор буря представляла собой воздушный поток, смешанный с облаками и каплями воды всевозможных размеров. Бури настолько сильные, как эта, были редкостью, но все же случались; постепенно огромное облако проходило дальше, капли становились меньше и реже. Нормальное состояние восстанавливалось. Он полагал, что последние несколько часов именно это и происходило.

Но то было просто затишье. Должно быть, что-то задержало передовую часть шторма, а задняя часть ее нагнала. Огромные капли сталкивались, сливались и становились еще крупнее. И накапливались, и накапливались.

В какой-то момент соотношение изменилось: то, что на глазах у Чейсона приближалось к городу, было уже не мириадами летящих в воздухе раздельных водяных форм, а пустотами и полостями воздуха внутри сплошной воды.

Он схватил Дариуша за руку и показал:

— Основная масса наводнения нас еще не настигла. Видишь? Всего несколько рукавов ударили по колесу и сбили его круговую форму.

Дариуш встряхнулся и видно было, как он пытается сосредоточиться на словах Чейсона. Он посмотрел на изгиб колеса, затем кивнул.

— Ага. Ага, но ждать недолго, пока накроет эта здоровая стена воды, и завязшая в ней часть замедлится…

— И задние части воткнутся в нее, а предыдущие оторвутся. Гравитация упадет катастрофически задолго до того, как городские двигатели смогут остановить колесо.

Рассуждая тактически, обстоятельства подходили идеально. Настанет хаос, да такой, что успешный побег им практически гарантирован — при условии, что они уйдут в ближайшие несколько минут. Так заключил внутри Чейсона флотский стратег.

Человек же увидел другое: беспомощно толкущихся растерянных людей, которым никто не спешил на выручку. Из тех, кто попался ему на глаза, ни у кого, похоже, не было командного опыта, и никто, похоже, не знал, что делать. Если у Чейсона и его земляков для побега на счету была каждая секунда, то у обитателей Сонгли для спасения жизни секунды значили еще больше.

Чейсон колебался — и проклинал себя за это. Настоящий джентльмен здесь не увидел бы никакой дилеммы.

Он бежал сквозь толпу, не обращая внимания на боль в ногах и спине, пока не заметил такелажника Сансона, который подгонял из дома свою беременную жену и маленького сынишку.

— Кто отвечает за эвакуацию? — крикнул он, добежав до них.

Сансон потряс головой:

— Это все под контролем правительства. Думаю… думаю, кто-нибудь из политуправления. Но нам, рабочим, они таких подробностей не сообщают. Соображения безопасности.

Чейсон с отвращением покачал головой. Даже если предположить, что бюрократия не прогнила, ближайший знакомый с планом чиновник, вероятно, находился в миле дальше вдоль кривой колеса.

— Сансон, мы должны собрать такелажников. — Чейсон указал вверх. — Доки находятся на оси. Там все лодки…

Такелажник мотнул головой:

— Мы не сможем перебросить туда все население!

— Нам нужно перебросить лодки сюда. Режьте привязи и спускайте их. Это придется сделать такелажникам. Гравитация достаточно низкая, чтобы они смогли приземлиться на улице мягко. Потом сажайте в них людей.

Сансон бросил полный муки взгляд на жену. Та улыбнулась.

— С нами все будет хорошо, — сказала она. — Делай, как он говорит.

Подоспели Антея, Дариуш и Ричард.

— Что вы тут возитесь? — спросил Дариуш. — Нам надо уходить.

Чейсон покачал головой; и хотя Дариуш и Антея сердито уставились на него, Ричард Рейсс, к его удивлению, улыбнулся.

— Думаю, наш адмирал боролся с честью и проиграл, — сказал посол. — А вы как думаете, сэр?

— Я думаю, что кто-то обязан взять на себя ответственность за этих людей. — Чейсон обрисовал план эвакуации. Антея нахмурилась, но Дариуш неохотно кивнул.

— Тогда вперед.

Они побежали дальше, высматривая других такелажников и всех, кто мог бы помочь. Ричард собрал нескольких пацанов, с которыми успел познакомиться, и велел им разнести план в обе стороны вдоль колеса.

— А если копы попытаются вас задерживать, посылайте их в задницу, — напутствовал он их. — Сейчас их мнение никого не интересует.

Город вот-вот должно было заглотить то, что иначе не описывалось, кроме как словом «пена». Оно не отличалось от любой пузырящейся толщи воды, за исключением того, что пузырьки были от десятков до тысяч футов в поперечнике, с такой же толстой водяной прослойкой между ними. В воздухе рассеивались капли поменьше, какие-то нити, облака, и с ними — во все прибывающих количествах — обломки. Чейсон видел, как два такелажника взбирались по тросам, а едва ли дальше десятка футов от них проплыло здоровенное дерево. Всю сцену озаряли буйные молнии, с грохотом проносившиеся по темным кавернам потопа.

В ожидании, пока такелажники спустят лодки, Эргез, Антея, Чейсон и его люди организовали горожан в группы. Каждой группе предстояло занять по лодке. Вскоре стало ясно, что суденышек не хватит, чтобы эвакуировать все несколько тысяч живущих здесь людей. Некоторым придется пережить наводнение в своих домах; многие и так, в любом случае, не желали их покидать. Чейсон выкрикивал инструкции о том, как задраить двери и окна, чтобы не допустить заливания водой, если их затопит:

— Прежде чем выплывать, вы должны подождать, пока все не успокоится. Потоки могут вас утопить в десяти футах от воздушного кармана.

В какой-то момент его тронул за плечо Сансон и что-то прокричал. Такелажник держал небольшой сверток вощеной бумаги.

— Что? — Чейсон приложил руку к уху.

— Это чтобы отблагодарить вас за помощь, — крикнул Сансон. — Рекомендации! К нужным людям… — После он сунул сверток в руки Чейсона и поспешил дальше.

В момент кратковременного затишья Антея подскочила вплотную к Чейсону.

Все кругом разбежались — выполнять каждый свою часть плана.

— Куда девал Эргез ваш байк? — спросил он ее.

Она мотнула головой:

— Все еще в его мастерской. Там есть люк в полу, мы можем стартовать… — Она направилась в сторону особняка Эргеза.

— Нет еще! Мы не закончили здесь.

Она посмотрела ему в глаза. Сейчас тот легкий налет насмешливости, что вечно лежал на ее лице, больше отдавал снисходительностью — или высокомерием. Затем ее губы сложились в полуулыбке, сообщавшей ее лицу некоторое ироническое сочувствие. Она придвинулась к Чейсону и положила руку ему на плечо.

— Вы дело сделали — такелажники поняли план, дальше они возьмут работу на себя. Я знаю, вы не привыкли складывать с себя командование, но на этот раз должны.

Он сжал губы, чтобы не раскричаться на нее. На несколько минут он вновь стал адмиралом, распоряжающимся в экстренной ситуации. Люди бегом бросались выполнять его указания, а на чаше весов стояли их жизни.

Но Антея права. Это не корабль. Горожане принялись спасаться сами. Пришло время и ему сделать то же самое.

— Хорошо, — сказал он, — давайте найдем Дариуша и Ричарда и…

Она бросилась на него.

В условиях пониженной гравитации их падение было замедленным, но все же достаточно быстрым, чтобы удар сабли не попал в цель. Чейсон приземлился на спину и обнаружил, что смотрит вверх на стоящего над ним Кестрела — с диким взглядом и развевающимися волосами, обрамленными блеском молнии.