Мне до сих пор вспоминается голос Антеи, — продолжал Эргез, — сказавшей: «К черту, я пошла туда». И протянула мне руку: «Ты со мной?»

— И как вы поступили? — спросил Чейсон. Он окинул взглядом двор. Падение водяных шаров прекратилось; что любопытно, сама Антея за все время переполоха так и не появлялась.

— Я пошел с ней, — сказал Эргез, с болезненной миной пожав плечами. — Она вела байк. Мы проскользнули рядом с огромным, изрытым черным боком Огилса как раз в тот момент, когда он добрался до такой же темной, как он сам, стены, которая отделяла воздух и жизнь от вакуума и абсолютного нуля. А Антея — пропади она пропадом — чтобы все разглядеть, привезла нас прямо к точке контакта.

Он воздел руки, что-то обрисовывая в воздухе.

— Произошло вот что: оболочка Вирги натянулась, потом еще сильнее. Воздух мощно завибрировал — и не просто от звука. А после она треснула с резким хлопком, похожим на самый громкий пушечный выстрел, какой только можно себе вообразить; он потряс нас, хоть мы его и ожидали.

Огилс раскололся пополам, но он был так массивен, что продолжал двигаться, лишаясь черной кожи, теряя отваливающиеся камни и валуны, которые тут же перемалывались и ливнем отлетали назад. Это продолжалось несколько минут, потому что Огилс двигался совсем медленно, но все же постепенно прошел насквозь.

Он замолчал.

— И? — спросил Чейсон. — Что случилось дальше?

— Ничего. Так она и зияла, огромная вмятина с колотой раной в тысячу футов в поперечнике, и абсолютная чернота с другой стороны. И только слабое дуновение воздуха, идущее из нее, когда мы ждали, что туда, в черноту, ринется целый ураган. — Эргез сокрушенно покачал головой. — Мы только переглянулись. И тогда Антея сказала: «Поглядим» и полетела к дыре.

Он засмеялся.

— На этот раз я спрыгнул! Кувыркаясь в воздухе и ожидая, пока меня подберут дельфины, я наблюдал, как ее байк исчезает в этой черной каверне, а затем через несколько минут появляется снова. Она была хмура. «Что ты видела?» — спрашивали мы ее.

«Ничего», — сказала она. — «Вообще ничего, насколько хватало глаз».

— Странно, — сказал Чейсон за неимением лучшего ответа. Эргез снова рассмеялся.

— Да, и я так и не узнал, что это означало. Стража поручила расследование прямому начальнику Антеи, Гонлину, но я до того, как занять эту должность, о результатах так и не слышал. А теперь мне вообще ничего не сообщают.

Чейсон снова подумал о том недолгом времени, которое он провел возле оболочки мира; самому ему вспоминалась в основном сюрреалистическая ледяная стена, озаренная вспышками взрывов и зелеными искрами осветительных ракет. Там его экспедиционный корпус сражался с пиратами, то и дело ныряя в облака и тьму. Только пилот Венеры, Хайден Гриффин, подошел вплотную к оболочке и подорвал участок, где торчали прилипшие к стене ледяные горы. Гриффин накрыл медленным дождем из айсбергов самоуверенных пиратов, уничтожив как минимум пару их кораблей.

Забавно: он столько раз думал об этой битве за последние месяцы. До сих пор он совершенно не задумывался, какой захватывающей историей она может обернуться.

— Итак, — обратился он к Эргезу, — значит ли это, что вы больше не принадлежите к страже? Вы уволились?

Эргез покачал головой:

— Поступив однажды, вы с ней на всю жизнь. Однако не навсегда останетесь в активе.

— Как это делается? Я имею в виду, как поступают во внутреннюю стражу?

— У нас нет вербовочных пунктов, если вы об этом, — сказал Эргез. — Некоторые из наших — изгнанники, или же люди с ненасытным любопытством, которые насовсем покидали Виргу, но решили вернуться. Им трудно интегрироваться обратно после того, чтó они видели в обширной вселенной. Некоторые слышат легенды о нас и пускаются в долгие поиски, чтобы нас найти. А некоторых члены внутренней стражи вытаскивают из безвыходных ситуаций и приглашают присоединиться. — Он бросил на Чейсона проницательный взгляд.

Эргез, кажется, решил, что Антея завербовала Чейсона и его людей? Такое заблуждение, пожалуй, стоит поощрять. Эргез сказал Чейсону, что миссия Антеи его не касается, но все больше и больше походило на то, что ему неизвестно, в чем она состоит. Возможно, недомолвки Антеи входили в стандартную процедуру — следовало соблюдать секретность, служащую для защиты оперативной сети от предателей или пыток. А может быть — за ней стояло нечто большее.

Чейсон и Эргез болтали, пока не стало ясно, что больше попаданий водяных ядер не предвидится. Тогда Чейсон вернулся в жилища прислуги. Он нашел Дариуша с Ричардом Рейссом в комнате посла. Они сидели за маленьким столиком и тихо переговаривались. Дариуш взмахом руки позвал его внутрь.

— Похоже, в послужном списке нашей Антеи уже числятся опрометчивые действия и неподчинение приказам, — сказал Чейсон.

— Ага, она из тех женщин, что вам по сердцу! — сказал Ричард.

Чейсон оставил это замечание без внимания. Он пересказал историю Эргеза, добавив кое-какие подробности о том, как выглядит край света — для Ричарда, который никогда там не бывал. К этому он добавил свои подозрения, что Антея не посвятила Эргеза в свою миссию.

Когда Чейсон закончил, Дариуш откинулся назад, закинув руку поверх спинки стула (для чего ему пришлось немного привстать). Он насупился:

— Звучит как-то сомнительно.

— Если Эргез рассказал мне эту историю в надежде, что я отвечу взаимностью, это означало бы, что ему любопытно, но сам он расспрашивать Антею не может или не хочет, — согласился Чейсон. — Нам надо бы подумать о том, что за планы у нее могут быть на самом деле.

Ричард перевел взгляд с мужчины на парнишку.

— Я могу с ней поговорить, — сказал он. — В молодые годы, — он сделал вид, что изучает свои ногти, — я действительно недурно выкачивал из людей информацию.

— Можете попробовать, — сказал Чейсон, — но у меня для вас есть более важная задача, если вы готовы.

Посол с энтузиазмом взглянул на него:

— Да?

— Кукольное представление. — Чейсон наслаждался их растерянными взглядами целых пять секунд, прежде чем сказал: — Вы, кажется, на днях неплохо поладили с теми ребятишками. Знать, что задумала Антея, на самом деле не так важно, чем знать, как нам улизнуть от нее. Согласны? — Они кивнули. — Внутренняя стража — по словам Антеи — предлагает отправить нас домой через свою секретную сеть. Очень мило с их стороны, но меня не устраивает цена, которую они запрашивают: информация о ключе от Кандеса и о том, что мы вытворили с солнцем солнц. Ричард, я бы хотел, чтобы вы нашли, что сможете, об альтернативных маршрутах домой. Мелкие контрабандисты, революционные ячейки — все, кто может нам помочь.

Ричард уставился в пространство.

— Меня примут за шпиона тайной полиции, — сказал он. — Кажется, я знаю, как убедить их в обратном…

— Добро. Дариуш, мы с тобой займемся… — Он замолк при звуке шагов в коридоре. Через мгновение в дверной проем сунула голову Антея.

— Ах, вот вы где! — Она неторопливо вошла. — Прячемся от бури, да?

— А ты где была? — возмущенно спросил Дариуш.

— Ходила по делам внутренней стражи, — сказала она. — Тоже довольно интересно; хочешь взглянуть? — Не дожидаясь ответа, она подтащила одежную тумбочку — единственный предмет мебели в маленькой комнате помимо кровати, стола и уже занятых стульев. Усевшись на нее с высоко поднятыми и расставленными в стороны коленями, она положила на столешницу сложенный кусок ткани, убрала руки и улыбнулась мужчинам.

Попавшись на приманку, Ричард развернул ткань, обнаружив несколько бумажных купюр. Они выглядели как обычные деньги, с изображением полузнакомой женщины царственного вида с одной стороны. Он взял одну из хрустящих новых купюр и рассмотрел ее.

Над головой женщины значились слова ПРАВО НА СОБРАНИЕ, 30+ ЧЕЛОВЕК. С другой стороны был напечатан абзац плотного текста, очень тонко и мелко.

— Кажется, там сказано, что вы можете… — сказал он, разбирая мелкий шрифт. — Организовывать собрания… снимать залы в аренду… это как учительское разрешение, — он взглянул на Антею, — например, под однодневную поездку или специальный проект.