— Эй, мне это не нравится. — Сказал он.

Электра сделала примирительный жест, означающий, что больше не будет читать мысли, если они не обращены напрямую к ней. Ее поведение менялось с каждой секундой, у Джея возникло ощущение, что ей становилось хуже, но говорить о причинах столь резкого изменения состояния он упорно не желала.

— Ладно, — проговорила она, — мне пора, до встречи.

После этих слов она стремительно покинула гостиничный номер Джея. Он вышел в коридор секундой позже, не для того, чтобы ее догнать, просто посмотреть ей в след, но ее уже не было. Джей задумался об этом странном визите и вернулся обратно в номер.

Электра спешила домой. Как такового, дома у нее не было. Сражаясь на турнирах, она снимала номера в гостиницах, в остальное время много разъезжала, не останавливаясь подолгу на одном месте. Она бы не прочь была остаться с ним, но у нее имелась причина, по которой было нельзя. С этим она жила, и ничего не в силах была поделать. Добравшись до своей гостиницы, Электра заперла дверь.

Снова эти приступы, она готова была лезть на стену, хуже зубной боли. Одна она знала, чего ей стоило себя сдерживать. И помочь могло только одно — боль, жестокая, сильная, но, спасительная.

Пребывая в состоянии полного неконтролирования своих действий, она не заметила, как у нее в руках оказался острый армейский нож. Холодная сталь, подчиняясь неосознанным автоматическим командам Электры, принялась безжалостно резать гладкую кожу, причиняя страдания и, одновременно, избавляя от них.