Полыхнуло знатно! И пещера тут же сотряслась от сотен визжащих от боли тварей. А затем они начали лопаться, и в нос ударил запах горелой шерсти и плоти.

В то время пока мы с Прустом очищали забитый горящими тушками вход на площадку и фланги, Бьор кинул еще пару бутылей, на следующие ряды зубастиков. И пещера вновь задрожала от тысяч бьющихся в предсмертной агонии существ.

— Вот же ссуки, — на Бьоре лица не было, он чуть не плакал, наблюдая, как догорает то, что осталось от армии гоблина. Видимо, до последнего надеялся, что не придется тратить свой бесценный напиток.

Наконец, лишь треск огня нарушал внезапно возникшее затишье. Мы вновь вышли на площадку, где энергично орудовал над реагентами зеленый гоблин.

— Скоро воцарится Великая скверна! И станут все живые подчиняться мне! — закричал босс противным голоском, что-то подкидывая теперь уже в трехлитровую колбу. В ней что-то начало шевелиться.

Меня долго уговаривать не пришлось. Я рванул вперед…

— Куда! Рано! — услышал сзади крик Бьора.

…и отрезал этому горе-лаборанту руку по самое плечо.

Из пореза тут же вырвался столб черной крови. Он попал на лицо подлетевшему Прусту, что метил секирой в шею босса.

Здоровяк тут же остановился, выронил меч, закашлялся и начал мгновенно чернеть. А потом… рванул на подскочившего Бьора!

— Ивар, убивай босса! Что мнешься, как целка?! — зарычал дворф, отбивая выпады Пруста. У нашего «танка» зрачки закатились, на коже вздулись черные вены, а изо рта полезли белые черви.

Я же активировал «Стальные кулаки» и первым делом смёл со стола все колбы. А вторым ударом врезал в висок гоблина, и оставил глубокую вмятину.

Вы нанесли критический удар Вахаабу! Скорость ударов увеличена на 100 %. Время действия — 10 секунд.

Включился «Вихрь» и серия ударов превратилась в сплошной расплывающийся танец. Рук практически не было видно.

Но Вахааб смог меня удивить — он умудрился поймать мою левую руку в полете! Сдавливая запястье до скрипа сухожилий, он прошептал:

— Я дам…

Мою руку будто кипятком обожгло.

ВОТ ЖЕ СВОЛОЧЬ! Тут же я выхватил из инвентаря свой меч. Взмах! И его голова полетела с плеч куда-то под стол.

Поздравляем! Вы получили 5-й уровень!

Теперь вы стали еще крепче, сильнее и подвижнее!

Ваши характеристики позволяют вам сразиться с двумя неопытными бойцами Восточных земель.

Вероятность уклонения от физических атак в ближнем бою увеличена на 1 %.

Поздравляем! Вы прошли локацию «Прокаженная пещера» и убили алхимика Вахааба! Награда: 1 железная шкатулка.

Я было сорвался на помощь Бьору, но там все успокоилось — Пруст начал вертеть головой, ничего не понимая. Черных вен уже не просматривалось, а взгляд его был уже осмысленным, правда немного рассеянным.

Мое внимание привлекло еще одно сообщение:

Ваша личный рейтинг увеличен на 150 пунктов!

Отлично. Надо потом разобраться в этом. Понять, что дает этот рейтинг, и, если повезет, увидеть себя в списке.

Лута с поверженных крыс мы не получили. Мелкие твари были призваны гоблином и решили с нами ничем не делиться. Только если крысиными шкурками, хвостами и мясом. Но ценителей этого «великолепия» среди нас не было.

— А вон, кстати, и награда, — махнул рукой Бьор, и я обернулся.

За столами, в самом углу сиял среднего размера золотой сундук. На нем — замок, который при моем прикосновении тут же рассыпался. Я откинул петлю, отбросил тяжелую крышку и заглянул внутрь.

Плащ выносливости (редк.), 6-й уровень. Броня/прочность: +30. Активное действие: повышает энергию на 200 % на 20 секунд.

Набор юного алхимика — 1 шт.

Копье беспощадного убийцы (редк.), 7-й уровень. Вероятность критического удара +5 %.

Кольчуга силы (обычн.), 7-й уровень, Броня/прочность: +50.

Мы «поделили» между собой лут. Бьор забрал себе всё. Затем подумал… и отдал мне плащ, а также бесполезный для себя предмет — набор алхимика. Я тут же закинул эти предметы в инвентарь — не самое подходящее время для изучения лута.

Внезапно свод над нами задрожал и на стол с реагентами упал первый сталактит. Осколки камня и деревянные щепы разлетелись во все стороны.

Твою-то мать!

Мы едва успели выскочить из зала с боссом, как всю площадку завалило осколками от каменных сосулек. Что удивительно, остальная пещера не пострадала.

Далее, мы уставшие, но довольные не спеша направились к выходу.

Бьор радостно цокал языком, с любовью рассматривая стены. В толще горной породы поблескивали серебряным искрами жилы мифрила.

Я вновь почувствовал откат от полученного уровня, и сейчас буквально плелся за всеми, чувствуя себя нулевым.

Странно, но обожженная рука уже не болела. Я осмотрел ее со всех сторон, так ничего не обнаружив. А мои спутники закинулись красненьким эликсиром и немного приободрились. А кто-то что-то говорил про привыкание. Ну-ну.

Столы в таверне ломились от разнообразных блюд. От жареного поросёнка и каких-то здоровенных запеченных рыбин, до больших бутербродов, напоминающих огромные бургеры, и лепёшек с сушенной клюквой. И, конечно же, эль. Много эля.

Показался хозяин таверны. Судя по улыбке и блестящим глазам, этот мужичок тоже был навеселе. Он объявил, что все яства за счет заведения, чем вызвал одобрительный гул собравшихся.

Я заметил приближающегося ко мне Криспа, с синяком на подбородке. В его взгляде и походке не было злобы. Наоборот, сама учтивость и миролюбие.

— Я это… Извиниться хотел. Вспылил… ну, повёл себя неправильно. Короче… Мир? — он протянул руку.

Как я мог отказать? Кто к нам с миром придёт, тот мир и получит. Мы обменялись рукопожатием.

— А теперь давай-ка, попробуй моего напитка, — взревел «захмелевший» Бьор, подмигнув мне и махнул на выход. А затем налил мне в кружку мутно-жёлтой жидкости из большого бутыля, расплескав при этом половину по столу. — Ик, в прошлом году делал. Только тшшш.

Что замыслил это дворф? Я вздохнул и сделал аккуратный пробный глоток. Горло тут же обожгло спиртом, и я закусил тем, что под руку попалось — а точнее куском рыбины. Очень похоже по вкусу на скумбрию. «Чудо-напиток» Бьора между тем уже начал действовать: взгляд слегка затуманился, и тепло разлилось по всему телу, но вместо расслабления… я почувствовал бодрость. Интересный у него напиток.

Бьор тут же захохотал, хлопнув меня по плечу. Да так, что я чуть не поперхнулся закуской.

Я вышел на улицу.

Прохладно. Сумерки плавно переходили в ночь. В траве неподалеку стрекотали кузнечики… или цикады. В окнах то тут то там начал появляться свет от горящих лучин. Но видел я перед собой другое: лица дочери и жены. Тех, кто сейчас нуждается в моей помощи.

— Привет, — услышал я над ухом шепот Кэти. Повернулся и она тут же впилась в мои губы.

Я мягко отстранил ее:

— Послушай, может не сегодня? У меня еще тренировка.

И на секунду я заметил, как в ее глазах промелькнула обида. Она надула пухлые губки, отвернулась, но затем бросила:

— Ну, проводи хотя бы до дома.

Я косился на фигуру Кэти, голова кружилась от упущенных перспектив поваляться с ней на сеновале, и предательски выпирал орган, который стеснял мои движения. Что не могло не броситься в глаза этой красотке. Но чары соблазнения Кэти все-таки истончились. У меня уже есть та, которую я выбрал среди остальных миллионов. Та единственная. Я не предатель.

Всю дорогу Кэти говорила о том, как ей хочется вновь в столицу, рассказывала о Западных землях в целом. Я лишь изредка вставлял пару слов, но был не с ней.

Когда я подошел к своей хижине, увидел небольшой костер в поле за домом. И двинулся туда.

— Садись, — Бьор сидел у костра и ворошил угла какой-то кочергой. — Ну что, я могу тебя поздравить!

Я присел на большое поваленное бревно.