— Ничем не могу помочь, — ответила Элен, ловя мой взгляд.

— Да ничего. Может я еще не дорос до этой штуковины.

— А может просто мусор. Я встречала такие предметы. Однажды…

Нас перебил громкий скрип двери. На пороге показался заросший мужик, закутанный в какое-то одеяние, сшитое из частей серой ткани.

Когда мы зашли в непролазные дебри, стало ясно, что заблудились. А затем вышли на просторный сруб, в котором обитал этот отшельник. Человек не шибко разговорчивый, но принял нас тепло.

Мужик поставил фонарь, с горящей в нем свечой, на стол, следом — котелок лесной ягоды, похожей на клюкву. Снял с печи ковшик с кипятком и заварил душистый травяной чай.

Я осмотрел его жилище. Добротный домик. И строил точно не один. Чего стоит центральная балка, что проходит через всю гостиную. Значит, кто-то обитает неподалеку. Или обитал…

Отшельник уселся на ступеньках лестницы, внимательно изучая нас, пока мы утоляли голод тем, что есть. Аж как-то стало не по себе.

— Мы пришли с миром, — ответил я после трапезы, нацепив добродушную улыбку. — Мужик, а есть тут поблизости деревня? Обитают здесь еще люди?

Он вздохнул, покачал головой, поднялся. И, ни слова не говоря, пошел к выходу. Уже в дверях он махнул нам рукой.

Через минут десять тропинка вывела нас на открытую местность. Я увидел несколько десятков изб. В некоторых горел свет. У ближайшего дома грызлись между собой сторожевые псы.

Отшельник не пошел дальше. Просто развернулся и исчез в зарослях.

Как только мы подошли к ближайшим избам, нам навстречу вышел седой старикашка. Он опирался на кривой посох и встречал нас тонкой улыбкой. Слегка горбатый, лицо испещрено глубокими морщинами, одетый в хламиду грязно-белого цвета. А на голове — что-то вроде пожеванного тюрбана.

— Добрые люди, как мы рады вас видеть, — проскрипел он и пригласил в просторный дом, где за большим длинным столом сидели местные жители. И все в одинаковых серых хламидах. Секта? — Прошу, проходите. Вы, наверное, голодны с дороги. Не так уж часто мы говорим с людьми из внешнего мира.

Рукой старичок показал нам на свободное место с краю скамьи.

Я почувствовал, будто кто-то пытается влезть в мой мозг, и окинул взглядом всех собравшихся. Может, показалось?

Кто-то опустил в глаза в тарелку и хлебал прозрачный бульон, кто-то только готовился к трапезе. Но большинство сидело и в страхе косилось на нас, будто мы инопланетяне.

Я устроился рядом с беременной женщиной, и та дернулась от меня в сторону, зашептав себе под нос какую-то скороговорку. Во попали.

— Не бойтесь, друзья, эти люди не причинят нам вреда, — прошамкал старик. — Так какие новости?

— Вы разве не знаете, что творится в мире? — ответил я, когда он устроился во главе стола на большом плетеном кресле-троне.

— Я знаю, что ты, — его палец с длинным крючковатым ногтем указал на меня, — тёмный.

Все-таки весточки с полей прилетают к нему. Не такие уж они изолированные. Тогда к чему этот спектакль?

— Остальное ведомо лишь великому Спруту, — добавил старик.

— Спруту? — переглянулся я с Элен.

— Да, именно ему. Иначе и быть не может, — ответил старик. — Ведь только великий Спрут может указать всем нам истинный путь.

— И часто к вам приходит… этот ваш спрут? — спросила Элен, пытаясь попробовать бульон, но я толкнул ее бедром, и она положила ложку на место.

— Он не приходит… — важно проговорил старик. — Мы осмеливаемся его иногда тревожить. Но… попусту тревожить древних богов, значит разгневать их. Вы понимаете, о чем я?

— О, да. Богов тревожить нехорошо. Особенно Древних, — закивал я, замечая опасный блеск в его глазах. Хочешь не попасть под замес психов, стань таким же на время.

Я толкнул еще раз под столом Элен, чтоб она тоже отреагировала. На что получил очень болезненный щипок.

— Тревожить очень нехорошо, да, — ответила она.

— Я понимаю… Вы ничего не знаете о Древних. Но всему свое время, — ответил старик и сложил костлявые руки в молитве.

За ним повторили и остальные сидящие за столом.

Надо уходить отсюда, продолжать свой путь. Всё это очень странно. Старик будто ждал нас. И тот махающий головой отшельник, который нехотя нас сопроводил сюда.

— А сейчас будь благословен тот путь, — продолжил старик, — которым проплыл Великий Спрут. Спасибо ему за то, что подарил нам пищу и кров.

Поклоняются какому-то осьминогу. Да пусть хоть черту лысому! Наша задача — продолжить свой путь.

— Зачем тебе школа охотников? — спросил я Элен.

Мы не притронулись к «пище, одобренную Великим Спрутом». А сейчас смотрели на низкие кроны деревьев, похожие на березы. Элен стояла рядом со мной, и легкие порывы ветра играли ее локонами.

— Девчонкой я с восхищением смотрела на лучниц, когда они проходили по улице в своей неизменной зеленой броне, — ответила Элен. — Боже, какие они были крутые! Луки Славии их еще называют. Всегда мечтала быть такой же.

Нас отвлек один из жителей. Он смотрел почти в землю: то ли стеснялся своих прыщей, что усеяли его немолодое лицо, то ли до жути боялся нас.

— Уважаемые гости, пора отходить ко сну, — промямлил он. — Мужчины и женщины у нас спят отдельно. Я вас отведу.

Я подмигнул Элен и, взяв за локоть прыщавого, отвел в сторону.

— Слушай, мужик, у нас тут очень личная беседа, — тихо сказал я. — Попросите своего осьминога продлить хотя бы на полчаса. А потом подойдешь, ага?

Он неуверенно кивнул и скрылся за углом в столовой.

— Ну, так на чем мы остановились? — я снова подошёл к Элен, всматриваясь в темную стену леса.

— Опасно сейчас идти в лес, — ответила охотница. — Но выбора у нас нет.

— Ну, тогда погнали. А то непонятно, что у этих маньяков на уме, — я накинул плащ, который мне был любезно предоставлен Элен. Тот самый зеленый плащик, с увеличением энергии.

А затем мы направились к выходу, стараясь держаться подальше от окон избушек.

Я уже увидел знакомую тропу.

! Внимание. Вселение Демона начнется через…

00:00:03…

00:00:02…

Да как же это все не вовремя!

00:00:01…

Я отошел от Элен и глубоко вздохнул.

00:00:00

Меня будто здоровенным прессом придавило к земле. Я тут же упал на колени, чувствуя, как в каждую пору кожи входит тьма.

Три волнистые линии на руке пылали нестерпимым жаром. С каждой секундой он усиливался, и вот уже «горела» вся рука, будто окунул ее в жерло вулкана. А затем начало пылать всё тело.

Не помню, когда это всё прекратилось. Очнулся я на земле, и чувствовал себя словно выжатый лимон. А затем ощутил в голове чьё-то присутствие.

— Ничего не понимаю. Раньше всё было гуманнее и быстрее, — пробормотал голос. — Голова сильно кружится?

Кружится моя голова или нет — мне было наплевать. Возникла более серьёзная проблема. Вокруг меня столпились все жители поселения. А прямо передо мной сгорбился тот самый «гостеприимный» старик.

Он поднял слезящиеся глаза на луну, затем нашёл глазами в толпе прыщавого низенького мужичка.

— Кинь это тёмное дерьмо к Спире. Пусть с ним поиграет, — обратился он к нему. — До ритуала ещё есть время.

Пока меня, истощенного, несли на импровизированных носилках, я представил хищное существо, которое ждет меня в грязной клетке. Спира! Какая-нибудь очередная зубастая тварь.

Но я ошибался.

Попал я конечно не в апартаменты, но в довольно ухоженную лачугу, без всяких тараканов и грязи. Даже с маленьким окошком под потолком и кроватью, на которой я, собственно, и валялся.

Дэм внутри затих. Видимо ему тоже было тяжко или осваивается, паразит, в моем теле.

Спира оказался жутко неприятным персонажем, выполняющим роль надсмотрщика. Это я так думал. Но вновь ошибся. Он не был все время привязан к месту: все время выходил, заходил, советовался со стариком, который заглядывал, изучая меня и протирая свои слезящиеся глазки.