— Обещаю, если вы сможете меня убить, вам зачтут экзамен автоматом, — сказал Гробаш.

— И отправят в Карцерику, конечно же, — пробормотал Катетти.

— Обязательно, но экзамен зачтут. Итак, меня сейчас окружает телекинетическое защитное поле. Любой предмет, достигший его, автоматически ловится и останавливается. Прискорбно для вас, хорошо для меня. Именно с помощью таких полей телекинетики обычно останавливают стрелы и прочие снаряды. Ловить их вручную, как можно догадаться, не хватит никакой реакции.

— Но это нечестно! — выкрикнула Астрид. — Ты же сказал, что если мы попадем в тебя, ты нас отпустишь!

— Ну да, и слово сдержу. Попади.

— Но это же невозможно!

— Теоретически возможно. Просто не для вас.

Астрид уставилась на гирьки на ногах. Может, просто отстегнуть их? Гробаш их не на замок запер, он же не поехавший.

Не поехавший же?

Она потянулась к гирькам…

— Что, Дегатти, вот и все? — раздался голос учителя. — Так быстро сдаешься? Тяжело тебе жить, как смертные?

— Смертные, что, чувствуют себя так, словно у них на ногах гири⁈ — заорала Астрид.

Но она отвела руку. Нет уж, старый варан не дождется. Она не проявит слабость.

— Я просто лодыжку почесать хотела! — с вызовом бросила она.

Лахджа с интересом осматривалась в холле общежития Ингредиора. Вот так, значит, живут совсем юные волшебники. Ну ничего, добротно, минимум три звезды. На стенах портреты знаменитых выпускников, а из столовой вкусно пахнет.

Не так, конечно, вкусно, как то, что у нее в руках. Сегодня Лахджа явилась не по работе, не на очередную демонстрацию демона, а своим ходом, через «глаз», который Майно провел в Валестру, на улицу Тюльпанов, 22. Прошло уже семь дней с тех пор, как Астрид вылетела из гнезда, и любящая мать немного соскучилась.

Ну да, дочка каждый день прилежно зеркалит. Но это не то. И помня ее жалобы на сотворенную еду, Лахджа пришла с гостинцами.

Сообщив консьержу, к кому пришла, и получив разовый пропуск, она проследовала на второй этаж и остановилась у двери «1−1–5». Общага группы Астрид. Вот этот клочок картона, что выдал консьерж, пропустит внутрь, но только при условии, что Лахджа сказала правду. Если она солгала о цели визита, он вспыхнет и сгорит с тревожным воем, а сюда примчится служба безопасности.

Но Лахджа не солгала ни единым словом, так что дверь гостеприимно распахнулась, и в холл вошло огромное блюдо с пирожками, а за ним вся остальная Лахджа.

В других руках у нее тоже были гостинцы. Во всех восьми. Она хорошая мать, и у нее как раз созрело всякое в саду. На мужа и младших дочерей надежды нет, а соседи сами ищут, кому сплавить свой урожай. В Радужной бухте каждую осень начинается циркулирование щедрых даров меж усадьбами.

Лахджа давно избавилась от части старых, одичавших деревьев, зато посадила новые — хорошие, сортовые. Не только плодовые, декоративные тоже, но все равно одних только яблочных паданцев каждый год столько, что хоть Фурундарока в гости зови.

Чтоб не гнило и не прело, Лахджа даже начала перегонять это добро в сидр. Один из друзей Вератора смонтировал в саду волшебный агрегат, в который просто загружай плоды — и получай с другой стороны декалитры ароматного напитка.

В итоге подвал теперь снова забит бочками и банками. Компоты, моченые фрукты, джемы, варенье, соленья и маринады. Хорошо хоть, Вероника все это обожает, но сколько там может съесть пятилетняя девочка?

А остальные совсем не выручают. Астрид съехала, Лурия еще маленькая, у фамиллиаров другие предпочтения в еде, волостной агент приходит на чай не так уж часто, а Майно ест все это лишь эпизодически. Когда Лахджа предложила наквасить еще и рыбы, он что-то совсем не заинтересовался и пробормотал, что подобные эксперименты в Мистерии запрещены.

— Мир вам, мэтресс, а вы к кому? — донеслось с другой стороны пирожковой горы.

— А где бы мне тут Астрид Дегатти повидать? — спросила Лахджа, удлиняя и изгибая шею так, чтобы увидеть собеседника.

Это оказался вихрастый, усыпанный веснушками мальчишка. Он немного вздрогнул, когда Лахджа так сделала, но тут же воскликнул:

— Приятно познакомиться, мэтресс Дегатти! Я староста группы, Ромулус Смог! Вы проходите направо, Астрид там где-то! Тренируется!

— Спасибо, — сунула ему пирожок Лахджа. — Угощайся.

А потом подумала и дала еще два. А то он худой какой-то.

— Пафыба, — ответил староста, разумно рассудив, что мама Астрид, конечно, демон, но вряд ли будет травить учеников. Она же не ведьма из «Старых сказок», которая угощала детей пирожками с козьими шариками.

Астрид была в гостиной. Занятия на сегодня закончились, до ужина оставался еще час, и она лежала на мате, делая подъем корпуса. С тремя гирьками на каждой лодыжке это было паргоронски тяжело, но Астрид не сдавалась.

— Я ему покажу!.. — пыхтела она. — Я ему, тля, покажу!..

Рядом кряхтела Свизанна. Ей было обидно, что Гробаш числит ее в отстающих и каждый урок говорит что-то неприятное. Вареная макаронина, тесто, желе с костями… или просто вставляет букву «н» между «и» и «з». Вроде и просто оговаривается, но так оскорбительно, что Свизанна едва не плакала.

— Он мудак! — кинула ей Астрид. — Мы накачаемся и отмудохаем его! Копченый, ты чо филонишь⁈ Качайся тоже!

Копченый о чем-то болтал с Витарией. Та зашла вроде как случайно, но почему-то осталась и уже полчаса обсуждала с Копченым всякую ерунду, что Астрид почему-то злило.

— Да ща!.. — отмахнулся этот Друлион. — Ща!.. ой, мир вам, тетя Лахджа!

Астрид резко вскинула голову. В смысле?..

— Ой, мама! — ахнула она. — И… и пирожки!

Она аж подлетела, на секунду забыв о гирьках. И это краткое мгновение каким-то образом уместило целую бездну мыслей, сложнейшую дилемму, сводившуюся к решению — делиться ли пирожками с одногруппниками или перебьются?

— Налетайте, а то она сейчас одна все сожрет, — сразу поняла все по лицу дочери Лахджа.

— Не, я бы поделилась! — запротестовала Астрид.

Витария и Свизанна сначала-то заробели, но увидев, что Копченый маму Астрид не боится и уже уминает пирожок с курицей, тоже подошли. Свизанна, поблагодарив, взяла по пирожку в каждую руку, а Витария спросила, есть ли в этой горе эльфийские пирожки.

— То есть без мяса? — уточнила Лахджа. — Есть с картошкой, с вишней и яблоками.

— А с клевером и одуванчиками? — с надеждой спросила Витария.

— Не, такого не делаем, у нас вкусовые рецепторы другие.

— Хорошо, я приму то, что есть, — взяла пирожок с вишней девочка. — Но в следующий раз сделайте.

— Но… — опешила Лахджа.

— Это несложно, — заверила Витария, взяв еще и пирожок с яблоками.

— Мне проще будет не угощать тебя, — улыбнулась Лахджа.

Витария стушевалась, а потом, к удивлению Астрид, попросила прощения за неучтивость. Она не имела в виду ничего худого, просто предположила, что благородной матушке Астрид неизвестен рецепт пирожков с клевером и одуванчиками, и дала добрый совет, предположив, что ей самой будет приятно такое отведать.

Пирожками мамины дары не ограничились. Она спросила, есть ли тут холодильный сундук, и торжественно вручила Астрид целую гору даров земли.

— Спасибо, ма… — пробубнила Астрид, тщетно пытаясь вернуть все обратно. — Спасибо за… все… но… зачем мне кабачки⁈ И тыква⁈

— Ты теперь живешь отдельно, — наставительно сказала Лахджа. — Как твоя мать, я теперь могу отдавать тебе тыквы и кабачки, чтобы они гнили у тебя, а не у меня.

— Такова судьба всех съезжающих от родителей мистерийских детей, которые живут в сельской местности, — изрек Мариус, который пришел на запах пирожков.

Его тоже вчера мама навещала.

Потом Астрид показывала маме общагу и рассказывала, как учится. Хотя пока было особо и нечего рассказывать — прошло всего семь дней, у них даже еще не все предметы были… да, точно, высшей магии еще ни разу не было. Наверное, позже начнется.