Должен сказать, что главной помехой для успешной работы подобных межсоюзнических конференций являлось то, что не только перед принятием решений, но даже при обсуждении какого-либо серьезного вопроса участники комиссии могли заявить, что не имеют соответствующих полномочий. В результате важные дебаты оборачивались простым обменом мнениями.
Министр Покровский уже пришел тогда к выводу, что для обсуждения и решения вопросов, представляющих обоюдный интерес для нескольких союзных государств, необходимо создать в Париже постоянно действующую межсоюзническую конференцию или комитет. Все по той же указанной мной причине – из-за отсутствия полномочий – никакого решения по этому поводу принято не было. Предлагая создать подобный орган, представитель русского правительства тем самым признавал, что участие России в нем будет менее значимым, поскольку наши союзники будут иметь возможность включить в его состав глав своих правительств – людей, наделенных правом и обсуждать, и решать любые вопросы. В то же время Россия, даже в случае присылки представителя, наделенного особыми полномочиями, должна будет либо предоставить ему право решать самые важные вопросы, не будучи достаточно информированным, либо воздерживаться от обязывающих решений, запрашивая инструкции из Петрограда. Не бывает противоречивых ситуаций, из которых возможен удовлетворительный во всех отношениях выход. Тем не менее позитивные результаты создания постоянного Межсоюзнического комитета перевешивали его недостатки.
В эти дни по пути из Румынии в Англию меня посетил британский полковник и член парламента сэр Джон Норман Гриффитс. Он ездил в Румынию со специальной миссией – удостовериться, что румынские нефтяные промыслы совершенно уничтожены. Большая их часть работала с использованием британского капитала и управлялась английскими инженерами. Предложение об уничтожении нефтепромыслов было встречено в Румынии с большой враждебностью. Румынское правительство под давлением общественного мнения не могло решиться на отдачу необходимых распоряжений. Приехав на место и оценив положение, Гриффитс обратился за помощью к русским войскам, и в первую очередь – к нашей кавалерии, которая, прибыв раньше пехоты, уже вступила в контакт с неприятелем. Благодаря объединенным усилиям местных английских инженеров и с помощью русских частей Норман Гриффитс с успехом выполнил задание, с которым был прислан. Перед началом войны с Румынией Германия ежедневно получала из этой страны в среднем более двухсот цистерн с нефтепродуктами. Теперь же должно было пройти немало времени – по крайней мере несколько месяцев, – прежде чем германцы смогут снова получать такое количество нефти и смазочных материалов.
Несмотря на то что шла война и большинство делегатов конференции, в первую очередь – ее русских участников, было сильно перегружено делами, поскольку работа на конференции не входила в круг их обычных обязанностей – несмотря на все это, заседания перемежались с официальными обедами в министерствах и посольствах. Должен заметить, что этот скверный обычай был заведен не нами – мы только придерживались традиции, установившейся на межсоюзнических конференциях, проходивших ранее в других странах. Следует признать, однако, что эти обеды играли и свою положительную роль. Они давали гостям возможность в перерывах между подачей блюд обменяться мнениями, лучше познакомиться друг с другом и переговорить на темы, которые не всегда удобно было обсуждать на заседаниях.
В посольства кроме русских участников приглашались только те делегаты конференции и их сопровождающие, которые приехали из страны, представляемой послом. На обед, устроенный в британском посольстве, был также приглашен Родзянко. На приемах, устраивавшихся представителями русских властей, собиралось значительно больше народу – очевидно, туда приглашали всех представителей союзных правительств. Особенно многолюден был парадный прием, устроенный главой русского правительства князем Голицыным. Присутствовали, помимо всех иностранных гостей, множество русских общественных деятелей, членов Государственного совета и Думы. Меня там не было, поскольку в тот момент я отлучался в Могилев.
Ближе к концу конференции все ее участники были приняты императором, устроившим в их честь обед. Хорошо было то, что на этом обеде не нужно было выступать. Члены комитетов более чем достаточно заседали, обмениваясь мнениями и произнося речи. Казалось, что все вопросы уже обсуждены, и очередные выступления на парадных приемах теперь представляли собой или простое повторение прежнего, или совершенно ненужные рассуждения общего характера. Исключением стал обед в Царском Селе, на котором император в кратком слове поблагодарил участников конференции и выразил уверенность в том, что их работа послужит ко благу союзных держав и будет способствовать их усилиям, направленным на достижение общих целей и намерений. Было решено, что никто из глав иностранных делегаций не станет произносить ответной речи. Императрица Александра и дамы из ее свиты на обеде отсутствовали. Возможно, это было сделано для того, чтобы ведущие представители союзников имели возможность расположиться за столом недалеко от императора и лично с ним побеседовать. После обеда все гости, по заведенному правилу, собирались в одной из гостиных; образовывалось то, что французы называют cercle[157].
В это время обер-гофмаршал императорского двора граф Бенкендорф[158] приглашал главных гражданских и военных представителей союзников и по очереди провожал на прием к императрице Александре.
Сразу же после того, как все перешли в гостиную, я подошел к императору, чтобы попросить его отложить мои регулярные доклады на два следующих дня, отведенные для работы Межсоюзнической конференции. Потом наш разговор с его величеством переключился на другие темы и несколько затянулся. Тем не менее спустя примерно четверть часа император сказал: «Я не должен забывать, что принимаю гостей. Мне следует быть любезным». После этого царь начал обходить приезжих иностранцев, беседуя с каждым, причем с некоторыми – достаточно долго. Он распорядился, чтобы ему сообщили, когда императрица закончит прием гостей, но, даже когда аудиенции закончились, продолжал ходить между присутствующими, расточая вокруг любезности. В это время граф Фредерикс и я отошли в сторону и имели тот самый разговор об императрице Александре, уже упоминавшийся мной в одной из предыдущих глав. В тот день cercle продолжался значительно дольше обычного. Назавтра, с раннего утра, работа конференции пошла обычным порядком. Я использовал дни, не занятые работой комиссий и подкомиссий, для индивидуальных консультаций с руководителями зарубежных делегаций, разъясняя и обсуждая вопросы, не попадавшие в категорию дел, подлежащих рассмотрению на общих или раздельных заседаниях, то есть касающихся только России и одного из союзных государств. В конце работы конференции под председательством министра Барка было созвано совещание для консультаций по финансовым делам. По большинству вопросов Барк уже достиг согласия с лордом Ревельстоком. Оставалось обсудить только несколько принципиально важных моментов. Я лично считал, что было бы полезно привлечь общее внимание к тому, что курс русской валюты во время войны непрерывно снижался. Если не будут приняты меры, призванные остановить или хотя бы, сколько возможно, замедлить этот процесс, то мы можем оказаться в ситуации, когда курс рубля упадет очень значительно по сравнению с валютами союзников, оставаясь при этом неизменным по отношению к германской марке. В результате в будущем нам окажется существенно легче поддерживать торговые отношения с сегодняшними противниками, нежели с государствами Согласия. Львиная доля прибыли от подобных коммерческих связей достанется нашим нынешним врагам. Надеяться на необыкновенный патриотизм в ситуации, когда плата за него чересчур высока, не приходится. Расчеты должны опираться на действительные факты и реальную выгоду. Кроме того, быстрое обогащение Германии за счет России будет означать новую громадную поддержку германского милитаризма, а значит – и новую угрозу европейскому миру. Главные представители Великобритании и Франции в принципе были со мной согласны, но, ввиду отсутствия у них соответствующих полномочий, данный вопрос не получил детального освещения, оставшись в области благих намерений.
