— Михалёв! — рявкнул я, поднимаясь на ноги.

— Я, боярин! — вытянулся десятник.

— Пошли кого-нибудь по нашим детям боярским! Объяви срочный сбор!

— Дружины тоже собирать? — уточнил Умник.

Вот чем мне нравится Михалёв, так это сообразительностью. Другой бы на его месте ринулся выполнять приказ разгневанного боярина. И через пару часов на улице перед усадьбой собралась бы пятисотенная рать. И сразу бы всполошила всех кого только можно.

— Нет, только детей боярских.

— Понял, боярин. Выполняю!

— Маркус, надо Мару в её комнату отнести, — тихо произнесла Василиса. — Не дело это, что она тут просто так лежит.

— Хорошо, — кивнул я и взял мёртвую девушку на руки. — Показывай где её комната.

Спустя три часа, когда уже рассвело, в доме стали собираться мои боярские дети. Рассаживались за столом в столовой, опасливо поглядывая на меня.

А я просто пил кофе и молчал. Хотя внутренне весь кипел. Какие-то уроды снова попытались причинить мне вред. Решили для чего-то похитить Ваську. И, походя, убили молодую девчонку, которой ещё бы жить и жить! Хотелось рвать их голыми руками!Вот только пока непонятно, кого именно надо рвать! Все те, кто проникли в дом — мертвы. Экипаж с кучером укатил, так и не нашли. А разведка моя совсем мышей не ловит! И с этим надо срочно что-то делать! Вот прямо сейчас и займусь. Как только все соберутся. И если Васильев снова не появится, то прикажу его сюда в связанном виде доставить!

Но он приехал. Собрались вообще все, кроме Бэй Линя. Сидят, смотрят и ждут, когда я им буду люлей прописывать. Ну, за этим дело не заржавеет…

— Лао Хе! — посмотрел я на второго Богатыря.

— Да, боярин? — вскочил он, словно новобранец перед сержантом.

— Где Бэй Линь?

— Он на стройке остался, боярин. Дождь…

— Какой ещё дождь⁈ — зарычал я. — Я, кажется, ясно выразился, когда сказал, что собрать всех моих детей боярских!

— Я понял, боярин, — как болванчик закивал Богатырь и попятился к выходу.

— Сам не вздумай ехать! Пошли кого-нибудь. И пусть напомнят ему, что сегодня ещё над усадьбой тучи разгонять. На заднем дворе столы накрывать. Так что пусть силы не тратит, — приказал я.

— Да он ещё злее княгини, — негромко произнёс боярин Иванов, обращаясь к кому-то сидевшему рядом.

— Злее? — снова зарычал я. — Да я добрый, как мать Тереза! Другой за такие косяки головы бы каждому десятому уже рубил!

— Маркус, — подошёл ко мне Сильнов, и положил руку на плечо. — Тебя несёт. Успокойся.

— Господин! — неожиданно раздался заполошный крик от входа в помещение, а затем по столовой словно смазанная тень пронеслась. Я только и успел, что к оружию потянуться, а передо мной уже стоит на коленях Юшенг и протягивает рукоятью вперёд свой меч. — Я виноват, господин! Домой на ночь решил сходить. Возьми мой меч и покарай, как я того заслуживаю!

— Да вы вообще все охренели⁈ — ещё сильнее завёлся я, обводя взглядом детей боярских. Затем посмотрел на Юшенга. — В задницу себе свой меч засунь! Покарай, блин! Сядь в углу и не отсвечивай! Позже поговорим!

— Я понял, господин! — поклонился китаец. Затем ловко поднялся на ноги и с убитым видом поплёлся в угол.

— Теперь ты! — я перевёл взгляд на Сильнова. — Успокоиться, говоришь? А с чего мне успокаиваться, дядь Саш? Я понимаю, что все сейчас стройкой заняты. Но это не значит, что на всё остальное плевать можно! Вы все знаете, что боярин из меня пока никакой! Ничего толком не знаю и править не умею. Но вы тогда все на что⁈

— Маркус… — виновато пробормотал Александр Сергеевич.

— Уже много лет Маркус! Ты по Кусаиновым справки навёл? Всё узнал?

— Я…

— А ты, Васильев! — не дал я договорить Сильнову. — Где мой пароход, боярин?

— Ищем, боярин! — склонил голову глава разведки. Вот только какого-либо раскаяния на его лице я не заметил. Скорее недовольство мелькнуло.

— А чем ты недоволен, боярский сын? — удивлённо и почти спокойно спросил я. — Ты вообще свою работу делаешь? Почему о том, что Иван Васильевич Дёмин вернулся, я от посторонних людей узнаю? А не от тебя, который даже среди ночи должен был мне такую весть принести⁈ И это далеко не единственный твой косяк! Если я всё начну…

Я замолчал, потому что случилось нечто, абсолютно неожиданное.

Кровь словно закипела в жилах, по мышцам и сухожилиям пробежала волна Силы, обжигая их, а мои энергетические каналы рывком расширились.

Пару секунд и всё прошло. Осталось лишь внезапное осознание, что я стал сильнее.

— Боярин? — слегка испуганно окликнул меня дядя Саша. — Что случилось?

— Кажется, я ранг взял, — пробормотал я, удивлённо глядя на него.

— Такое бывает, — неожиданно заявил вредный дед Скворцов. — После боя, да потрясений, да если ещё и накрутишь себя… Поздравляю, боярин!

— Любо! — заорали вдруг все дети боярские. Ну, почти все. Один вот молчал. Лишь зыркал недовольно исподлобья.

— Тихо! — поднял я руку, останавливая ликование. А когда все замолчали, заговорил: — В общем, я тобой недоволен, боярский сын Васильев. Занимаемой должности ты не соответствуешь. А потому и нечего её занимать. Юшенг! Хватит там плакать в углу! Отныне ты будешь отвечать за разведку рода. Людей у Васильева заберёшь. Посмотришь. Если не подойдут, то гони в шею. Остальных сам подберёшь. Вон, боярский сын Сильнов поможет. Да, дядь Саш?

— Конечно! — важно кивнул он. И даже улыбнулся одними губами. Понял уже, что разнос закончен. Да я и сам это понял. Действительно слегка занесло. А всё нервы. Но как же удачно вышло с новым рангом! Я и не знал, что так бывает. И главное, что бой-то по сути для меня совсем не опасным был. Только вот переживал сильно за Ваську. Да и смерть Мары…

— Ладно, — произнёс я, и потёр лицо ладонями. — Пока на этом всё. Не забываем, что нам сегодня братчина предстоит. Скоро уже жрица Живы должна прибыть. А там и род Корневых соберётся. Быть всем! Это понятно? Тогда расходимся и готовимся. Стоп! Бояре, тело Мары с собой заберите. Отнесите матери. И без меня пусть тризну не справляют.

А дальше началась привычная перед приёмом гостей суета. Все куда-то носились, что-то таскали, наводили порядок и так далее…

Сам я зависал на кухне. Объяснял повару и его помощникам и помощницам, как готовить блюда с майонезом. Контролировал всё и снимал пробы. И так до полудня, пока не прибежал Вторуша и с загадочным видом доложил, что прибыла жрица. Но не одна.

Встретить я её хотел на крыльце. По обычаю, чтобы выказать уважение. И ничуть при этом не играл. Жива — единственная богиня, которая вызывает у меня симпатию. Так что к приёму я подготовился, раздав все необходимые распоряжения.

Но сразу всё пошло не так, когда за спиной немолодой женщины в жреческих одеяниях я разглядел двоих парней.

— Егор! — радостно воскликнул я, и начал спускаться с крыльца.

— Егорушка! — крикнул кто-то в унисон со мной женским голосом. А следом мимо пронеслась Мейли. Маленькая китаянка чуть не снесла служительницу Живы с ног и, с разбега прыгнула на Зареченского, обвила его ногами и руками и начала осыпать его лицо поцелуями.

— Хрена себе! — остановился я и почесал ёжик коротких волос на затылке.

— Боярин! — раненым зверем промычал рядом Юшенг. Даже не заметил, как он подошёл. — Я поговорю с сестрой. Это не допустимо!

— Оставь, — отмахнулся я, рассмеявшись. — Оно и к лучшему. Вот же тихоня Зареченский. У боярина своего невесту увёл.

Пока Егор был занят, я поприветствовал Боголюба, который уверенно стоял на двух ногах, а так же познакомился с жрицей. И лишь минут через десять Зареченский нашёл меня в доме.

— Боярич, — покаянно пробормотал он, повесив голову. — Я хотел рассказать, да всё некогда было. Прости…

— Да забей! — радостно облапил я друга. — Лучше рассказывай, как сам?

— Не помню ничего, — растерянно пожал он плечами. — Помню, что какие-то воины на меня напали и всё.

— А остальное всё помнишь? — слегка перепугался я. Всё же у него мозг был капитально повреждён.