– Все в порядке? – спросил Артур, критически осматривая людей. – Надо идти дальше. Пойдемте.

И с каждым шагом дальше от покойника людям становилось все лучше. Гадкое чувство обреченности постепенно покидало их истерзанные событиями умы.

Артур же не чувствовал ничего, кроме острого напряжения и чувства опасности. В армии он участвовал в сотнях различных тренировок и полностью реалистичных симуляциях. А особенности системы нейронного контроля позволяли ему сохранять самообладание даже в такой ситуации. Ведь когда в тебя заливают информацию извне, мозг это все воспринимает как правду. И именно поэтому армейские симуляции и славились, как те, которые закаляют характер. Или превращают человека в контуженного овоща. Как повезет.

Добравшись до конца проулка, Артур снова остановил группу. Впереди стоял окруженный низенькими домами двор. Четырехэтажные, стоящие буквой «Г» дома огибали площадку двора с обеих сторон, открывая только два прохода. Напротив одного из них сейчас и находилась группа. И этот маршрут Артуру очень не нравился. Между домами и дорогой были только узкие пешеходные дорожки, все остальное было густо засажено плотным и аккуратно подстриженным квадратным кустарником. Такое же обилие растительности было и во дворе, но только под окнами. И сам факт того, что там легко может кто-то спрятаться, заставлял Артура искать другой маршрут.

Это свое опасение он тихо объяснил Дивану и, оставив его возле угла наблюдателем, открыл скаченную карту города и начал искать пути отхода. Но что странно, на карте не было этого двора…

– Эм. Ребят, там кто-то идет, – подала голос заплаканная девушка в хвосте группы.

Артур даже не успел ничего сделать. Один из его спутников, мужчина представительного вида, резко обернулся в сторону проулка.

Ту-дух!!!

Шмяк.

Громом в проулке ударил выстрел, а в следующую секунду на асфальт упало обмякшее тело несчастного.

Все. Их нашли.

– Все бегом! – закричал Артур, резко стартуя в сторону двора.

Перебегая дорогу, он еле увернулся от большого, высокого авто, которое, по-видимому, пыталось его сбить. Сзади гремели выстрелы и режущие слух визги. Но Артура от большинства группы уже отделял ряд машин, вставших перед входом во двор.

Диван бежал первым, за ним Артур, следом бежал еще кто-то, но этого он не успел понять. На границе двора, из-за угла вынырнула массивная фигура в бледно-желтой броне и схватила бегущего за Артуром человека. Послышался сдавленный девичий крик, и довольный голос объявил: «Иди сюда!».

Диван резко остановился. Противоположный выход со двора был заблокирован двумя машинами. Но он не растерялся и рванул в сторону подъезда. Дверь была открыта, и друзья смогли туда вбежать. Только у самой двери их догнал крик: «Куда! Стоять, суки!». Стоило им скрыться в подъезде, как в дверь ударила автоматная очередь.

Счет шел на секунды. Диван сходу впечатал ногой в дверь с надеждой, что та вылетит, и они смогут уйти через окно. Но дверь оказалась крепкой. Артур ударил плечом другую, но результат был тот же.

За дверью послышались шаги, и друзья рванули к лестнице. Но когда они были на полпути ко второму этажу, они услышали щелчок двери.

Вбежав на второй этаж, они увидели, что одна дверь открыта, и из нее выглядывает пожилой, лысоватый мужчина с пышной бородой. Он широко открыл дверь, жестом приглашая ребят к себе.

Ни Артура, ни тем более Дивана не пришлось просить дважды. Они ввалились в квартиру и тут же услышали голос хозяина: «Направо и в окно. Там кусты».

Друзья рванули по коридору до гостиной. Артуру резко бросилось в глаза обилие религиозной символики в доме. Видимо, им решил помочь человек, который искренне верит в добродетель. И в этот момент ему стало не по себе от осознания того, как сильно этот человек рискует ради помощи незнакомцам вроде них.

В конце коридора, справа, была гостиная с большим и уже открытым окном. Сзади с грохотом упала на пол выбитая дверь. Диван вскочил на подоконник…

Громовой канонадой в уши ударил грохот автоматной очереди. Пули разорвали стекло и устремились наружу. Вслед за обмякшим телом Дивана, который теперь, с разорванной грудью и изорванной спиной, падал вниз, на кусты у дороги.

Диван был мертв.

А в следующий момент Артура нагнал тяжелый удар в челюсть, отчего он повалился на пол, при этом что-то зацепив рукой. Послышался звук битого стекла. А за ним последовал новый удар, уже ногой. Потом еще один и еще. Неизвестный трамбовал его тяжелыми ботинками, обшитыми керамической бронеоболочкой, постоянно приговаривая: «С хера я за, сука, вами бегать должен, мля». Удары были тяжелыми, но не сильными. И у Артура промелькнула мысль, что тот, кто его бьет, не умеет пользоваться своим снаряжением. Он не солдат. Максимум, чему он учился – это минимальный инструктаж курса подготовки.

Наконец, видимо, устав, неизвестный прекратил избиение. Схватил Артура за воротник, дернул его вверх и перевернул на живот, чтобы в следующую секунду больно заломить его руки за спину и стянуть их вместе пластичной лентой. Пластик натянулся с такой силой, что Артур почувствовал, как скрипят суставы на запястьях.

В квартире послышались голоса. И по доносящимся звукам Артур понял, что несчастного, который пытался им помочь, сейчас бьют и не одна пара ног. Все это сопровождалось гневными криками, обвинениями в предательстве, изрядно разбавленными грязным, двухэтажным матом.

Да какое еще предательство?

В тот момент обдумать это было невозможно.

Тот, который бил Артура, не стал присоединяться к общему веселью и потянул своего пленника прочь из квартиры. Но стоило им покинуть гостиную, в спальне напротив резко изменился климат. Откуда-то, словно из самой стены, выбежала девушка лет двадцати. С криками «Папа» она кинулась с кулаками на тех, кто избивал мужчину. Тот мгновенно поднялся, оттягивая дочь от вооруженных людей и пряча ее за собой. Перед ним встал, видимо, главный. Широко расставив ноги в стороны, он смотрел на перепуганных отца с дочкой. Остальные стояли рядом с ним. Как будто стая ожидавшая команды вожака.

И вожак произнес: «Дочка у тебя симпатичная».

Мужчину тут же положили лицом на пол. А вожак, схватив девушку за волосы, повалил на кровать и начал рвать на ней одежду. Все пространство вокруг заполнилось гневными криками и угрозами, а потом и мольбами. Мужчина пытался что-то говорить и умолять. Но его уже не слышали. Стая почуяла запах крови.

Их обоих волоком выволокли из квартиры. И уже за порогом они услышали, как притихшая на мгновение девушка разрывается душераздирающим воплем.

Их потащили к выходу. Мужчина не кричал, но, крепко зажмурившись, тихо плакал от собственного бессилия.

Когда их проволокли по ступенькам и, наконец, бросили у самого крыльца подъезда, Артур еще раз убедился в том, что в городе правит хаос. Вопли и крики не умолкали. Из окон над ними истерично вопила дочь пожилого мужчины.

Также во дворе, кроме них, лицом в асфальт лежали еще с десяток человек. Кроме этого, всех их объединяло одно: одежда. На всех были надеты костюмы и плащи служащих Корпорации.

Гремели выстрелы. Стая бегала по домам, вламываясь в квартиры и устраивая там свои порядки.

Тут Артуру стало реально плохо. Почему-то ему казалось, что именно он виноват в том, что весь этот двор попал под удар. Если бы они сюда не побежали, ничего бы не случилось.

Кто-то из бандитов задал вопрос, обращаясь, видимо, к подчиненному: «Это чья птичка?», указывая на кружащий над ними беспилотник. И, не получив ответа, закричал: «Ну так узнай!».

Сверху, из окон дома, громыхнула автоматная очередь.

Через минуту из подъезда вышел вожак стаи, поправляя на ходу криво надетые штаны. Проходя мимо них, он обратился к пожилому мужчине:

– Хорошая у тебя дочка… Без башки только! – И громко рассмеялся.

От услышанного мужчину прорвало криком горечи. Он кричал и проклинал всех, кто был рядом. И от осознания, что все это произошло по его вине, Артур принимал эти проклятия и на себя тоже.