Так и произошло. И при чём, произошло очень быстро. Сначала рядом с князем вспыхнули десятки светящихся японских иероглифов, а затем миг — и они почти полностью покрыли рукоятку катаны-умбры. Княжич немного заволновался. В бою с человеком в маске подобных спецэффектов не было.

— Теперь попробуй призвать силу меча.

Ничего не вышло. Меч молчал.

— Странно. — Волховский пробовал принимать разные стойки, но меч не реагировал. — Почему я не видел этих символов раньше?

— Скорее не заметил из-за стремительности врага, — пояснил князь. — На записи их отчётливо видно.

— Подожди. — Княжич с любопытством взглянул на отца. — То есть, я тоже могу парализовать вражеский меч?

— Любой. — Кивнул князь. — Главное успеть первым. Но, к твоему счастью, об этом приёме знает очень мало людей. Практически никто, кроме тех, кто занимается изготовлением мечей.

На душе стало легче. Когда узнаёшь, что у врага тоже есть уязвимости, перестаёшь чувствовать себя безоружным. Однако вера в победу угасла довольно быстро — ведь когда Волховский владел всего одной ветвью Кенши-умбра, противник мог пользоваться двумя сразу.

— Я рад этой новости, — произнёс княжич, но как-то помрачнел. — Но как ему противостоять? Ты ведь видел, на что он способен.

— Видел. — Князь поместил меч в ножны. — Боюсь, его уровня ты сможешь достигнуть не скоро. Но не надо говорить так, будто это только твоя проблема. Я владею искусством доминационной ветви не так хорошо, как господин Игараси, и раздавить город у меня не получится. Но вот расплющить пару кварталов — вполне.

— Разве подобное возможно? Ты ведь выбрал скоростной путь развития.

— Это будет заключительной частью лекции. — Князь продемонстрировал рукоятку одачи-умбра. — В моём мече бьются те же сердца Пустоты, что и в твоём. Разница только в весе и форме клинков. Катана тебе досталась только из-за габаритов. Однако сила в них одинакова — и эта сила, если просто, сжатия. За счёт силы сжатия я могу замедлять мир вокруг себя, а ты — проводить гравитационные манипуляции. Однако для разных техник подходят разные стойки, и разный ход мыслей. Стойки скоростной ветви в корне отличаются от стоек доминационной. У тебя не выйдет быстро освоить скорость. Даже минимальный прогресс потребует месяцев, которых в нашем распоряжении, к сожалению, нет. Однако паралич вражеского клинка — один из простейших приёмов, которые можно освоить быстро. Если мы будем владеть им вдвоём, то сможем подстраховать друг друга.

— Тогда научи, — попросил княжич.

— Тут не требуется замысловатых стоек. Важен лишь определённый ход мышление, и умение прочувствовать энергию артефакта вражеского меча….

В кармане князя зазвонил смартфон. Звонков в такое время он не ждал, так что с лёгким раздражением взглянул на экран, и увидел открытый, но неизвестный номер.

— Кто это? — поинтересовался Волховский.

— Явно не мошенники, — задумчиво произнёс князь. — Первых, кто пытался развести меня звонками из подпольных организаций, казнены. В их сообществе об этом прекрасно знают.

Князь принял звонок, и услышал в динамике:

— Это Растеряев.

Голос Растеряева князь узнал сразу. Только звучал он встревоженно, дрожал.

— Ну, раз уж ты неведомым образом нашёл мой личный номер телефона, то попрошу сразу к делу. Что тебе надо?

— Я сейчас кое-что тебе расскажу. Это очень важно. Но у меня есть условия.

— Молчанов тоже ставил условия, — грозно ответил князь. — Как видишь, я не склонен делать послабления для преступников. Так что всё зависит от тяжести твоих действий. Например, ты организовал покушение на моего сына. Считаешь, можно простить тебе это?

— У меня не было выбора, — жалобно произнёс Растеряев, он едва не плакал. — Я не подумал наперёд, заключил с человеком в маске духовный контракт. Если ты пощадишь меня, то я помогу его найти.

— Ну ты и мразь, Растеряев, — с отвращением проговорил князь. — Думал тихонько отсидеться в норке, пока якудза и человек в маске сделают грязную работу?

— Мне приходится делать её даже сейчас, — всхлипнул Растеряев. — Прости меня, князь.

— Хватит скулить, — князь едва не скривился от отвращения. — О чём речь? Быстро и к делу.

— Твои заправки будут гореть, — нехотя произнёс Растеряев, будто бы боясь, что умрёт сразу же после этих слов. — Но я могу сказать, какие именно. У меня нет возможности это остановить, иначе сам понимаешь, что будет. Но зато ты — можешь.

— Адреса. — Спросил князь, и жестом показал княжичу, чтобы тот записывал.

Княжич взял со стола листок бумаги с ручкой, и под диктовку выписал адреса.

— Когда?

— В любой момент, — ответил Растеряев. — Точное время исполнители скрыли как раз на такой случай. Одно известно точно — работать будут маги. И князь…. Что теперь со мной будет?

— Ты пошёл на государственную измену, — ответил Волховский-старший. — Но за предупреждение и сдачу подельников у тебя есть шансы облегчить свою участь.

— Что делать с духовным контрактом? Как его расторгнуть?

— С этим мы тоже разберёмся. Не вздумай бежать из города, не пытайся покинуть пределы страны. Если сбежишь, мы тебя в любом случае найдём. А после бегства на амнистию можешь не надеяться. Где ты находишься?

— В своём имении. Я никуда не собираюсь бежать. Пришли сюда своих дружинников. Если этот псих в маске догадается, что я тебе помог — мне конец.

Князь нажал сенсор отбоя.

— Что он сказал?

— Времени на объяснения нет. — Князь выбрал в списке контактов начальника службы безопасности.

— Слушаю, Ваше сиятельство.

— Поднимай моих дружинников, свяжись с силовиками и царской службой безопасности, передай запрос на усиление охраны всех автозаправочных станций «Волхнефти». Возможно, они будут атакованы. — Князь хотел закончить, но нехотя добавил: — И отправь отряд на охрану особняка Растеряевых.

— Вас понял.

Князь отбил звонок, и обратился к сыну:

— Размяться не хочешь?

— А у меня есть выбор? — с горькой усмешкой ответил княжич.

— Есть. — Кивнул князь. — Можешь остаться здесь, и работать над своим бензином. Можешь побыть с Молчановой. А можешь поехать со мной, чтобы научиться защищать активы.

— Дружинники тогда для чего нужны?

— Ты забыл, что я говорил тебе об участии в жизни бизнеса? — напомнил князь. — Плох тот генерал, который сидит за сотню километров от поля боя и раздаёт приказы. Нужно быть со своими людьми, если хочешь сохранить их лояльность. А лояльные подчинённые тебе нужны. Иначе придётся заниматься наукой в заброшенном подвале, а не использовать комфортабельную лабораторию с современным оборудованием.

— Ладно, — нехотя княжич признал правоту отца. — Куда едем? Тут два адреса.

— Мы поедем не вместе, а разделимся, чтобы наверняка отбить атаку. Твой объект — заправка на левом берегу Невской набережной. Её удобнее и проще защищать с тактической точки зрения. Маловероятно, что она окажется в окружении. Вряд ли яки станут форсировать Неву, так что работать тебе придётся всего на два фланга, а не на все стороны света, как мне. Потому езжай. На месте встретишься с дружинниками. Они тебе всё обрисуют.

Княжич кивнул, убедился, что меч крепко висел на поясе, и отправился в путь. До места его доставил кортеж, который остановился около заправочной станции на левом берегу Невской набережной. Тепло было, правда хрен поймёшь этот Питер с его хаотичным климатом — небо было плотно затянуто тучами, как глубокой осенью, но духота стояла вполне летняя. Нева плескалась у основания каменного ограждения, и ветер приносил прохладу с её стороны. Чайки кружили над водой, высматривали рыбу, перекрикивались.

— Дождь будет, — задумчиво произнёс княжич, когда покинул салон лимузина, и осмотрелся.

Невская набережная, которая представляла из себя тротуар, примыкающий к четырёх полосной трассе, была перекрыта с двух сторон четырьмя бронированными фургонами с фамильным гербом Волховских на бортах. Съезды к заправке со стороны города тоже перекрыли фургонами, но это были машины законников с геральдикой городской администрации. Всего в охране станции задействовали около сорока человек, десять из которых были одарёнными Кенши. Мечи их не выделялись ничем особенным, выглядели как оружие серийного производства. «Ширпотреб для войны с США» — княжичу вспомнились слова отца.