За ложь.

За исчезновение.

За молчание.

Я задолжала ему объяснение и извинение.

Возможно после этого я смогу открыться к новым отношениям. Ведь я действительно готова к семейной жизни. Даже если не готова сейчас, то впервые за десять лет я захотела её обрести. Я — Ксения Малахова, захотела создать свою собственную настоящую семью.

На следующий день после поездки на юг я получила от безопасника фото и видео со слежкой Жени. Наступил обед, поэтому я без спешки просмотрела каждый кадр, но ничего подозрительного на них не заметила. Немного подумав, мне пришлось отправить Валентину Яковлевичу отмашку, чтобы он прекратил наблюдение за девушкой. Всё же влазить в чужую частную жизнь без причины не в моих правилах.

Растрепанные чувства мешали работать. Но рабочий процесс не ждал, как и предатель, который затесался в моем агентстве. К тому же как бы дерьмого я себя не ощущала, встреча выпускников дало мне кое-что ценное. Вечеринка наглядно показала мне, что у каждого человека имелся неограниченный запас масок на все случаи жизни, и мне нужно быть осмотрительней, а не самоуверенной. Поэтому я собралась и продолжила упорно работать.

На рабочем столе лежал перечитанный в десятый раз отчет Никиты. Ему тоже приходилось не сладко в финансовом отделе. Ведь он тоже не знал, кому можно доверять, а кому нет. А ещё он забрал множество бумаг к себе, чтобы в свободные часы искать следы пропавших денег. В этом ему помогла информация с данными от безопасника, которые я запросила.

Предосторожность Никиты заставила и меня развить некоторую паранойю. В домашнем сейфе уже хранилось большинство договоров по конкурсу вместе с другими конфиденциальными бумагами. А ещё я попросила Дениса заняться проявкой снимков на другой студии.

Мне хотелось исключить как можно больше возможных утечек.

Потому что кто-то тут явно действовал против меня, но я не имела понятия кто.

— К ней нельзя, — услышала слегка приглушенный испуганный голос Жени.

— Я твой босс! Так что села и не высовывайся, — выкрикнул Анатолий и распахнул дверь в мой кабинет.

Я степенно убрала все разложенные бумаги в стол и мрачным взглядом уставилась на непрошеного партнера.

— Что же ты себе позволяешь? — Холодно уточнила я, наблюдая как под брендовой полосатой рубашкой тяжело вздымалась грудь Хрусталевского.

Между бровями Анатолия проявились две искривленные морщинки, к которым он всегда был нетерпим, его губы вытянулись в тонкую едва видимую линию, а рука крепко сжимала дверную ручку, от чего его костяшки побелели. Он мягко толкнул дверь, будто сдерживал всю накопленную ярость для меня, и решительно шагнул. Он нагло обошел стол, а затем, упираясь рукой в моё кресло, нагнулся ко мне и прорычал.

— Что ты себе позволяешь, Малахит? Ты мне не доверяешь? Ты дискредитируешь меня? Какого черта, ты присылаешь ко мне юриста, который хочет выкупить мою долю.

Я удивленно моргнула и хмыкнула. К нему я точно никого не посылала, а это значит, что Марков решил действовать за моей спиной. Интересно до поездки или уже после? Но судя по реакции Анатолия, он прибежал сюда сразу после встречи с неизвестным юристом.

Я ладонью хлестнула по его руке, которая опиралась на кресло, а затем встала, когда Анатолий уподобился отступить.

— Это не причина, чтобы врываться в мой кабинет и кидаться претензиями, — грозно проговорила я. — У меня были причины захотеть отказаться от такого партнера, как ты. И нигде не сказано, что я не в праве выкупить твою долю, если захочу.

Как только стих мой голос, тишина вокруг будто стала тяжелее. Я демонстративно молчала, давая время Анатолию принять решение. Хотя я сомневалась, что он сейчас согласиться на сделку, но всё же надеялась, что он где-нибудь проколется. Ведь Анатолий мог случайно проговориться, если бы заволновался из-за намека на подозрение в его нечестности. В то же время я знала, что говорить прямо опасно. Ему нельзя знать, что мои люди прознали про махинации со счетами. Если Анатолий причастен к ним, то он уничтожит все улики после нашего разговора. А если нет, то он может использовать этот момент, чтобы лишить меня доверия со стороны других бизнес-партнеров и спонсоров.

— И какие же причины? — Не повелся на удочку Анатолий. — Я нахожу тебе новых модельеров, которых ты почему-то не приглашаешь. Выполняю работу на показах, хотя мне приходится самому искать приглашения для себя. Ведь ты не удосуживаешься меня внести вип-список. Так почему же ты недовольна мной? И при этом запрещаешь мне высказывать недовольства тобой?

— Наш разговор неделю назад.

— Ах, в этом все дело, — выдохнул Анатолий, отошел к моему бару и, без моего разрешения, налил себе выпить. — Ты дура, Малахит, которая пытается вести себя правильно в рамках морали. Ко мне ЛИЧНО обращались многие девчонки с намеком на то, что они хотят обслуживать особых гостей. Они сами хотят быть содержанками, а не только моделями. Именно поэтому я сделал тебе такое предложение. У Нинель есть выход на богатых мужчин. Её муж Воровицкий достаточно влиятелен, чтобы помочь с этим. От тебя требуется только согласие.

— Вот поэтому, — хмуро проговорила я, подошла к нему и вырвала пустой бокал из рук. — Нам с тобой не по пути. Я собираюсь забрать твою долю, которая попала к тебе случайно. А Нинель можешь вместо меня послать далеко и надолго.

Мы исподлобья глядели друг на друга, а вокруг нагнеталось мрачно-решительное настроение. Обе стороны даже не думали отступать. Анатолий оказался крепким орешком, с этим я прогадала. Когда я впервые встретила его, мне он показался хилым середнячком, которых много, и из-за этого сняла его со счетов. Я даже не заметила, что не осмотрительно повторила ошибку, как когда-то с Ариной.

Недооценила противника, и поэтому оказалась в заведомо в проигрышной позиции. Но битва не вся война.

Нас, к счастью, отвлекли. Кто-то настойчиво постучался, и мы одновременно обернулись на звук открывшегося замка. Марина насторожено заглянула, будто готовилась увидеть чей-то труп, и вошла, оставляя дверь открытой. В приемной мелькнули работники агентства, готовые в любую секунду вбежать в кабинет.

— Нужна помощь? — Спросила у меня Марина, игнорируя Анатолия.

Эта демонстрация ещё сильнее взбесила его; он шагнул ко мне с подрагивающими руками, а я опередив его твердо ответила.

— Нет, Анатолий уже уходит.

Он замер. В ту же секунду по коридору послышался топот тяжелых шагов и в кабинет ворвались двое охранников с вестибюля, а за ними, запыхавшись, плелась Евгения. Огромные мужчины встали и невольно телами загородили для остальных вид на происходящее.

Случился перевес сил и не в пользу Анатолия. Он оскалился охране, понимая, что они легко справятся с ним. Но, вместо того чтобы уйти, он будто шакал глянул на меня и тихо проговорил, чтобы лишь я одна услышала его.

— Ты не понимаешь от чего отказываешься, Ксюша.

— Ксения Валерьевна, — поправила его и продолжила. — Я советую тебе продать свою долю мне.

— И отказаться от прибыльного, и самое главное перспективного места, — хохотнул он, с пренебрежением оглядывая кабинет.

— Либо ты продаешь мне её по-настоящей цене, — угрожающей прорычала я. — Либо за копейки. Это моё последнее слово. А теперь выметайся из моего агентства. Охрана, выведете его.

Охрана с легкостью схватила его за локти, но Анатолий умудрился шагнуть ко мне и прошипеть в самое ухо.

— В следующий раз я буду не один, Малахит.

Вырвав руки из захвата охранников, Анатолий самостоятельно вышел из кабинета. Люди молча пропустили их, а вот Женя сжалась всем телом, когда он проходил мимо. Но Хрусталевский даже не взглянул на неё.

Сосчитав до десяти, я вышла в приемную и громко хлопнула несколько раз в ладоши.

— Внимание! Если вы ко мне по делу, то я начну принимать через пять минут. А пока вам лучше разойтись.

Под моим взглядом работники агентства, среди которых я заметила офисников и моделей, медленно начали расходиться. Постояв минуту на пороге, мне удалось наконец-то вернуться к себе. Марина намеревалась остаться со мной, но я покачиванием головы попросила оставить меня. Мне необходимо одиночество, хотя бы на пару минут.