Разумеется, разговор пойдет о мужчине и женщине. Хочу сразу предупредить, что он будет полушутливым. Вы спросите, почему полушутливым? Отвечу откровенно: никакой серьезный разговор на эту тему не способен просветлить мой разум. Так, может быть, и не стоит его заводить? Но тема уж очень занятная, как можно ее обойти молчанием!

Еще Библия поведала нам, что «сотворил Бог человека по образу своему... Мужчину и Женщину сотворил». Здесь все ясно: оба творения равны и Богоподобны. Но обескураживает другая библейская строка («Бытие», кн. 1, гл. 2): «... И создал Господь Бог из ребра, взятого у человека, жену, и привел ее к человеку».

Как тут не задуматься! Много рефлексирующих мужчин и женщин на протяжении веков пытались осмыслить эту двойственную ситуацию, а туман не рассеян по сей день.

Русское православие веками склоняло женщин к состоянию «Адамова ребра». Еще более рьяно следовали и продолжают следовать этому ортодоксальные мусульмане. Просвещенные демократии в XX веке, пережив многочисленные протесты суфражисток, кажется, признали полное гражданское равенство женщин с мужчинами, подтвердив это равенство законами.

Но все ли так гладко в реальной жизни? Библейский туман все еще туманит головы, и подсознательно мужчина продолжает мнить себя более значимым, чем женщина, тогда как она порой досадует, что не может быть такой же, как мужчина. Кто-то не согласится с этим суждением, но все же я утверждаю, что это — распространенное явление.

Нужно ли сокрушаться по этому поводу? Какой-то острослов заметил: «Слабый пол является в действительности сильным полом ввиду слабости сильного пола к нему».

С большим интересом читал двухтомное историческое повествование Ларисы Васильевой «Жены русской короны», в котором писательница со своим женским проницательным умом обратила внимание на скрытые, внутренние пружины жизни российских монархов на протяжении веков.

Лариса, на редкость мудрая женщина, не красуясь, не хорохорясь, не «задирая мужиков», ненавязчиво, но убедительно показывает, что «мужику еще далеко до женщины», пусть даже женщина всегда традиционно оставалась, да и теперь еще часто остается на втором плане. Она приводит очень кстати меткую народную поговорку: «Женский ум догадлив и на хитрости повадлив».

В упомянутой книге меня поразила мысль о том, что веками освященные правила наследования русской короны «по мужской крови», по отцу отнюдь не обеспечивали в действительности преемственность царствующего рода. Были ли отпрыски Рюриковичей или Романовых во всех поколениях таковыми, я теперь уже сильно сомневаюсь. Настолько убедительно проведен в книге анализ браков, внебрачных увлечений и рождений в кругу знатных фамилий. Женский ум был поистине повадлив на хитрости, перед которыми не могли устоять и каноны престолонаследия.

Книга «Жены русской короны» запомнилась мне еще одним интригующим откровением: русских царей женили все больше на заморских принцессах, особенно немецких, но в любимые они себе выбирали русских.

С годами прихожу к пониманию того, что женщины быстрее и лучше прочитывают мужчину, чем наоборот. Читал где-то сравнение. Мужа можно, как собачку, вымуштровать так, что он будет во всем слушаться. С женой это не получается: она, подобно кошке, «гуляет сама по себе».

Мой жизненный опыт также подсказывает, что женщина в сравнении с мужчиной имеет очевидное преимущество и, я бы сказал, достоинство: она, как правило, более красноречива и находчива в споре. И спор ведет более убежденно, увлеченно. Но здесь же таится и женская слабость, которую я вижу в том, что женщина сама подпадает под магию своего красноречия и порой теряет способность отличить подлинный аргумент от надуманного. Увлекшись своей собственной логикой (уточним: женской, которая не всегда близка к мужской), женщина начинает верить только этой логике и теряет способность вникнуть в логику мужчины. А заодно и отрывается от некоторых реалий жизни.

Женщина не менее, чем мужчина, склонна к самолюбованию. Но мужской характер чаще корректирует возникающее состояние нарциссизма, поскольку мужчине по складу характера или в силу обстоятельств чаще приходится подавлять эмоции и больше анализировать свои поступки.

Выражая, что естественно, мужской взгляд на увлекательную тему «мужчина — женщина», брошу этот взгляд на то, чего добилась женщина в ушедшем веке, борясь за равноправие.

Думаю, что добилась она многого. Путь от демонстраций в Лондоне в начале века суфражисток, требовавших предоставления женщинам избирательных прав, до премьерства в конце века Маргарет Тэтчер, самого протяженного в истории Британии, был долог, но дал блестящий результат, и не только в этой колыбели западной демократии. Женщины стали подниматься на высшие государственные посты в Индии, Шри-Ланке, Израиле, Аргентине, Норвегии, Финляндии. Какие-то потуги на признание женщины в политике делались и в России.

Но все ли пошло во благо женщине? Это, как говорится, вопрос. Борьба шла за политические, гражданские права женщин, а их роль в жизни семьи, составляющей основу общества, отодвигалась на второй план. Потеснив мужчин в политике, на государственной службе, в бизнесе, женщины не смогли добиться многого в перераспределении долга перед семьей.

Да и победы в политике доставались женщинам дорогой ценой. Страдало не только воспитание детей, но и, как ни парадоксально, благополучие самой женщины, которая не имела уже минутки свободной — ни покрасоваться перед зеркалом, ни позаботиться о здоровье, ни привести в порядок эмоции. Часто женщина, увлекшись карьерой, терпела поражение в семье.

Много парадоксов преподнесла женская эмансипация в Америке. Агрессивная эмансипированная американка стала пугать мужчин-американцев, и все чаще они ищут себе жену-иностранку, для которой счастье заключается прежде всего в семье.

Истинной грозой для мужчин становится американка в офисе, вооруженная законом «о сексуальном приставании», по которому начальник может схлопотать «срок» только за то, что дружески похлопал секретаршу по плечу.

Посещая Америку, каждый раз стараюсь настроить себя на то, что мне не положено уступать дорогу женщине, открывать перед ней дверь и, Боже упаси, помогать ей надеть пальто...

В потоке американской хроники меня поразило сообщение о том, что 9 октября 1999 года в Сиэтле состоялся первый в истории боксерский поединок между мужчиной и женщиной. На ринге сошлись 36-летняя местная жительница Маргарет Макгрегор (59 кг) по прозвищу Тигрица и 34-летний канадец Луи Чоу (57 кг). У Маргарет, как отмечалось в захватывающем репортаже, была весомая причина дать бой всему мужскому роду: ее часто колотил муж, с которым она в конце концов рассталась. Но меня это не убеждает. Продолжаю верить в то, что главная сила женщины — в ее слабости, обезоруживающей мужчину, а сила мужчины — в умении уступить женщине.

Горько отмечать, что продвинутые демократии — в Америке, Голландии или Англии — принимают законы, разрешающие создание однополых семей. Не могу согласиться с тем, чтобы брак двух мужчин либо двух женщин был поставлен в один ряд с брачным союзом двух существ, созданных друг для друга самой природой. Признаю, что, видимо, отстал в своих понятиях от стремительного «прогресса цивилизации».

От прогресса, разумеется, не уйти. Общество ищет и находит решения этических проблем искусственного оплодотворения, создания ребенка «из пробирки». В результате счастье даровано многим семьям. На очереди еще более захватывающий вызов нашим традиционным представлениям: достижения генной инженерии, клонирования, в том числе — живых существ, которые возможно будут символом нового века...

И то ли еще будет! Остается лишь надеяться на то, что поколения XXI века найдут решения, которые не позволят «отменить» человека, как такового.

А закончить хотел бы хвалой высшему Божьему дару — драматической и чарующей разнице между мужчиной и женщиной.

Vive la difference!