Устроен был чинный обед с участием местных общественных деятелей и их дам. При шотландском гостеприимстве обед длился долго и с многими тостами. И вот в конце обеда пробирается ко мне взволнованная руководительница общества и спрашивает: «Что делать, Владимир? Ваш шеф пьет все подчистую. Ему перестали подливать, так он схватил недопитый бокал сидящей рядом с ним дамы. Она в шоке и в слезах!»

С помощью нескольких членов делегации шеф был «локализован», хотя долго недоумевал, что плохого он сделал. Наутро он вполне искренне оправдывался: «Все мучают меня с этим самолетом... а что говорить?»

«Укрепив дружбу» в Шотландии, делегация в тоскливых чувствах возвратилась в Лондон и там по просьбе главы делегации советский посол, очень жизнерадостный человек, лично сводил делегацию в Сохо на некое живое сексуальное представление, которого я раньше и представить себе не мог. Во всяком случае для меня, проработавшего в посольстве в Лондоне в целом более 10 лет, это был единственный и уникальный поход в «злачное место».

Язвительный читатель может усомниться: «Что, неужели никогда не интересовался?» Не в этом дело, но если бы слишком интересовался, то не продержался бы 10 лет на своей работе, поскольку знал коллег, что «погорели» на «этом».

Вспоминается Канада. В 1967 году в Монреаль на Всемирную выставку прилетала большая делегация советских деятелей культуры во главе с Фурцевой. Делегация заполнила целый самолет ИЛ-18, и на борту в этом длительном рейсе было явно весело. Екатерину Алексеевну, когда она в Монреале спускалась по трапу, аккуратно поддерживали с двух сторон. Ну, укачало! Хотя позже слышали, как она жаловалась: «Этот черт, Славка, все коньяком меня!» (явно имелся в виду Ростропович, входивший вместе с Галиной Вишневской в состав делегации).

Так или иначе, а Фурцевой, как министру культуры, партийно-государственной даме, нужно было сразу «держать ответ» перед толпой журналистов, что она и сделала в аэропорту, после того как подышала несколько минут свежим воздухом на летном поле. Я не был на этой пресс-конференции, но разговаривал сразу после нее с хорошо знакомым монреальским журналистом из русских эмигрантов, прекрасно говорившим по-русски, который был явно впечатлен высказываниями Екатерины Алексеевны. По его словам, на вопросы она отвечала метко и по существу, порой даже весьма изящно.

По правде говоря, тогда и не поднимались острые темы. Тот же мой знакомый не стал этого делать во время пресс-конференции, но после ее окончания улучил момент и приватно поинтересовался, естественно, на русском языке: «Мадам Фурцева, скажите, пожалуйста, почему мы давно не слышали «армянское радио»? И вообще интересно знать, кто это там у вас сидит и пишет для него». — «Вы знаете, как она ответила? — говорил он мне потом с восторгом. — Она ответила одной фразой: «Кто пишет, тот сидит».

Екатерина Алексеевна была, безусловно, неординарной женщиной! А что касается «армянского радио», то для тех, кто не сталкивался с этим явлением, как теперь говорят, «застойного времени», поясню, что со слов «армянское радио спросили...» начинались очень смешные анекдоты с антисоветским подтекстом, которые гуляли по всему огромному Советскому Союзу, и могучая партия ничего не могла поделать с этим «безобразием».

Случилась затем перестройка, и возник у нас какой-то новый, малопонятный капитализм.

Вспомнилась, кстати или некстати, «шуточка», которой мы однажды баловались еще в сталинскую эпоху, будучи студентами МГИМО, на семинаре по марксизму-ленинизму (эти семинары были очень серьезными, по ним определялась наша «политическая зрелость»). Дискутировали тогда, цитируя и сопоставляя высказывания классиков, на тему развития человеческого общества от первобытного — к феодально-рабовладельческому, затем — к капитализму, после которого должно следовать коммунистическое общество через первую свою фазу — социализм. Обсуждали черты построенного в СССР социализма, и кто-то тихонько бросил реплику в том смысле, что капитализма-то у нас толком и не было, вот мы на феодализме построили социализм и пойдем теперь к капитализму.

Поверьте мне на слово, что подобная «шуточка» в те времена да в элитарном институте могла дорого стоить. Но доцент как-то ничего «не заметил», а мы, осмелев, не раз потом подтрунивали над нашим «теоретиком», задавая ему вполголоса ехидный вопрос: «Значит, социализм является всего лишь фазой перехода от феодализма к капитализму?» — на что он только загадочно улыбался. Ныне уже всем очевидно, что наш доцент был провидцем. Угадал будущее страны на полвека вперед и может быть выдвинут кандидатом на Нобелевскую премию!

Продолжаю размышлять и прихожу к мысли, что всю вторую половину XX века россияне прожили под верховодством тех, кто сформировался в суровые годы войны и послевоенной реконструкции. Это поколение, к которому отношу и себя, не скоро выбралось из коммунальных квартир и бесконечных очередей, а выбравшись немного, пожелало себе и особенно своим детям побольше радостей, которые со временем переливались во все более разнообразные удовольствия. С приспусканием «железного занавеса», а затем и сломом его открылось столько соблазнов, ранее не виданных и не изведанных, что не всякая душа устоит.

Вначале, как рассказано выше, «позволяли себе» только самые большие начальники, затем те, что пониже и еще пониже, ну, а когда «перестройка» переросла в обвал — попробовать захотелось всем. Долой запретные плоды! Дух предпринимательства, признанный и узаконенный, заслонил духовные ценности... Сколь долго так будет продолжаться, трудно представить...

На протяжении многих лет получалось так, что, ощущая нашу оторванность и отставание от западной цивилизации, мы торопились по возможности «догонять», но делали все с перехлестом: если шить, «как на Западе», брюки-клеш, то — «много ширше», если устраивать рок-концерт, то громче. Загадочная русская душа!

Но, слава Богу, подрастает новое поколение, которому уже неведома закрытость границ в прямом и переносном смысле. Если нет средств на туристическую поездку в дальний край, его можно посетить через Интернет. А заодно узнать, какие брюки нынче в моде, да и купить их сразу, опять же через Интернет.

Меня легко поймет тот, кто пережил пик зимнего сезона в России с 1998 на 1999 год. Впрочем, не всякий уразумеет, о чем идет речь.

А речь идет о том, сколько праздников отмечали и сколько гуляли на Руси (весело или невесело) эдак с 19 декабря 1998 года аж до 20 января 1999 года. Все подряд праздники, да какие!

Россия сидела в глубоком экономическом кризисе и в долгах, как в шелках, особенно после обвала финансового рынка и большинства банков 17 августа 1999 года. Ну так что? Россия теперь — демократическая страна, побратавшаяся с западным миром, и она должна уважить Рождество с Санта-Клаусом, а значит, прогулять весь конец декабря, хотя бы в знак солидарности с редкими иностранными инвесторами и спонсорами.

А тут и Новый год, главнейший и любимейший праздник россиян со своим, русским Дедом-Морозом и Снегурочкой. С приращенным «уикендом» праздник длился четыре дня.

За Новым годом поспевает святой православный праздник Рождества Христова 7 января, вновь с «уикендом».

Далее — старый русский Новый год (по Юлианскому календарю) с 13 на 14-е. Пусть официально и не выходной, но грех не уважить старину, о которой нынче все вдруг стали вспоминать.

Но и после этого рано расслабляться: 19 января Крещение...