Вармердам не стесняется выглядеть необщительным, оставлять без объяснений некоторые моменты и отталкивать часть аудитории циничным юмором и странными сценами, напротив – эксцентричное, преувеличенное является незыблемой основой его мира. Он балансирует на грани нормального и алогичного, размеренного течения жизни и буффонады; его сюжеты, на первый взгляд, узнаваемы, но выбранный ракурс открывает черты гротеска и абсурда. Иррациональное проявляется во внешности и роде занятий персонажей, привычках и мотивациях поступков. Сам режиссёр играет неординарных персонажей: 32-летнего ребенка в детском свитере, который пытается поймать муху ножницами; почтальона, который вскрывает письма прежде чем доставить их по адресу; взрослого мужчину, не умеющего читать; контролера, уверяющего всех в своей «нормальности». Мотив «нормального» проходит через все творчество Вармердама: его герои задаются вопросом, почему жизнь не может быть нормальной, и требуют от окружающих нормального поведения.
Пока раскрученные «Килл Билл» и «Дозор» подмигивают зрителю и пытаются кое-как насытить кадр максимальным количеством модных «фишек», скромные фильмы голландца, кажется, совсем не ищут контакта с широкой аудиторией, не улыбаются после самых смешных шуток и вывешивают на дверь табличку «отождествление с персонажами – дальше по коридору». На пресс-конференциях Тарантино и Вармердама трудно было не обратить внимания на физиогномическое сходство авторов и их картин: первый обильно жестикулировал и работал на публику, второй – спокойный, серьезный, молчаливый – отвечал на вопросы, повернувшись боком и глядя на переводчицу. Велеречивому языку первого необходима встреча с монтажными ножницами, в немногословном мире второго нет лишнего – там можно устраивать познавательные экскурсии для кинематографических болтунов.
***
В 2004-м я продолжил писать «вступительные статьи» в «Total DVD». Понимание эволюции моего стиля невозможно без мысли о том, что на стиль написания текстов в «Тотале» и других изданиях повлиял процесс обучения во ВГИКе. Но и обратное имело место. Например, статьи в «Total DVD» представляют ранний пример того принципа написания текстов, который я позднее отточил в первом томе моей книги о Пауэлле и Прессбургере. Именно тогда, в 2004 году, работая в глянцевом журнале, я впервые стал предварительно готовить «каркас текста» в черновом виде, продумывая внутреннюю драматургию, прежде чем писать «на чистовую».
Красный богатырь
Его рост – два с половиной метра. Любимый цвет – красный. У него есть хвост, рога, которые он периодически подпиливает, и мощь адских наковален в железной перчатке на правой руке. И это – не костюм, в который переодевается время от времени какой-нибудь фотограф. Хеллбой был таким с детства. Российские экраны приветствуют самого необычного героя 2004 года, который добирался к нам почти пять месяцев после мировой премьеры.
СВЕЖИЙ ВЗГЛЯД
Брайан Сингер снимает «Людей Х», Сэм Рэйми снимает «Человека-паука», Ан Ли снимает «Халка». Стивен Норрингтон ставит «Блэйда» и «Лигу выдающихся джентльменов», Питоф ставит «Женщину-кошку», Роберт Родригес – «Город грехов», Кристофер Нолан – «Бэтмэна». Третью часть «Блэйда» предлагают ставить немцу Оливеру Хиршбигелю, «Константина» – индийцу Тарсему Сингху. Даррен Аронофски готовится экранизировать «Дозор» Алана Мура, а Кевин Смит планирует постановку «Зеленого шершня». Тенденция налицо – качественно новый виток обращения Голливуда к комиксам стал возможен, благодаря талантливым режиссёрам, начинавшим свой путь в других странах или в американском независимом кино. Конечно, стремительному возрождению жанра способствовал и технический прогресс, но ключевой предпосылкой стал переход от восприятия комикса как чисто коммерческого продукта к пониманию предоставляемой им почвы для стилистических поисков, проявления бурной фантазии, создания вымышленного кинематографического мира. То, что было очевидно в начале 1990-х после атмосферных «Бэтмэнов» Тима Бёртона и «Ворона» Алекса Пройаса, нашло отражение спустя десять лет. Когда проект «Человек-паук» перешел из рук Джеймса Кэмерона в руки Сэма Рэйми, это было некой передачей эстафетной палочки: сегодня комиксы способны выйти за рамки банальных блокбастеров, они стали областью авторского начала, нестандартного видения, визуального богатства. Их снимают люди, которым есть дело не только до взрывов и спецэффектов: время ремесленников вроде Джоэла Шумахера, похоронившего франшизу о Бэтмэне1, для комиксов уже позади.
«ЕСЛИ ТЫ ЧУВСТВУЕШЬ НЕЧТО, СУЩЕСТВУЮЩЕЕ ЗА ПРЕДЕЛАМИ ФИЗИЧЕСКОЙ РЕАЛЬНОСТИ, ИСКУССТВО И РЕЛИГИЯ – ЕДИНСТВЕННЫЕ СПОСОБЫ ТУДА ДОЙТИ»
Одним из тех, кто за последние годы смог поставить на комикс печать индивидуальности, является мексиканец Гийермо Дель Торо. С детства влюбленный в фильмы ужасов Джеймса Уэйла, Марио Бавы и студии «Хаммер», Дель Торо населяет собственные миры жуками-скарабеями, призраками, вампирами и ожившими мертвецами, оставаясь при этом серьезным, интеллектуальным режиссёром, далеким от инфантилизма современных боевиков. Без настоящего драматизма обходится редкая кульминация его фильмов: обещанное магическим существом бессмертие оборачивается тяжким бременем для героя «Кроноса» (1993), всеми покинутый городок становится последним пристанищем одинокого призрака в «Хребте дьявола» (2001), возлюбленная буквально тает на руках у Блэйда. Тщательная работа с цветом считается другой отличительной чертой режиссёра – трудно не обратить внимание на стилизованную цветовую палитру его фильмов. Дель Торо верен себе и в сугубо личных картинах («Кронос», «Хребет дьявола»), и в коммерческих – хотя и называет «Мутантов» не самым удачным опытом знакомства с Голливудом, а второго «Блэйда» – «генеральной репетицией» перед проектом, о котором он мечтал всю жизнь. Ему предлагали поставить третью ленту об истребителе вампиров и даже «Гарри Поттера и узника Азкабана», но Дель Торо еще до «Блэйда II» знал, что его следующим фильмом станет экранизация серии комиксов о персонаже по имени Хеллбой.
ПАРЕНЬ ИЗ ПЕКЛА
Хеллбой, в отличие от более именитых героев комиксов, родился сравнительно недавно, в начале 1990-х, и не приобрел всемирной известности, а оставался любимым персонажем небольшой группы фанатов. Детище студии Dark Horse и художника Марка Миньолы, серия комиксов о Хеллбое была обречена на локальный успех: она не отвечает ожиданиям широкого круга читателей и традициям американских комиксов вообще – хотя бы потому, что нарисована на черном, а не на общепринятом белом фоне. Комиксам о «Хеллбое» свойственна мрачная готическая атмосфера, действие в них часто происходит в темное время суток, в далеких от внешнего мира местах вроде кладбищ, заброшенных зданий или тоннелей метрополитена. Центрального персонажа вряд ли можно назвать классическим супергероем. Он появился на свет после неудачного эксперимента, произведенного нацистами в 1944 году, но, спасенный американскими солдатами, воспитывался на стороне светлых сил и вырос в могучего агента спецслужб, оберегающего людей от нечисти. Хеллбой – несомненно, положительная фигура, но адское происхождение дает о себе знать: его мощь может быть использована противником в далеко не самых благородных целях. Как и многие его коллеги по комиксам, он остается угрозой для общества, обладает нестандартной внешностью и огромной силой – ему не страшны огонь и взрывы, а своим правым кулаком он легко может поднимать недоступные для человека тяжести. И в то же время Хеллбой – наверное, один из немногих супергероев, кто не относится к себе серьезно. Он переживает из-за своей внешней оболочки, которая мешает ему добиваться успеха в отношениях с возлюбленной, но свою работу воспринимает как веселье, удовольствие. И все же хладнокровному, обладающему циничным чувством юмора Хеллбою не чужда эмоциональность: он обожает котят, называет вырастившего его профессора Брума отцом и трогательно переживает из-за своих неудач на любовном фронте.
