— Что в таком случае делать? — зашептала я, стуча зубами от страха. Сердце в груди колотилось, будто сумасшедшее, и отнюдь не из-за опасной близости симпатичного мужчины. Я прижалась спиной к холодной стене и сползла вниз, обхватила руками колени и всхлипнула. Детский страх вернулся и крепко поселился в моей голове. — Мы ведь не упадем? Это всё не реально? Лифт почти приехал, значит, и падать некуда. Но если мы всё же…

— Ш-ш-ш, — успокаивающе шипел мужчина, присел рядом на колени, отложил телефон, оставив рассеивать свет в темноту, и ласково заговорил. — Мы никуда не упадем. Даже если вторая линия не заработает, я уверен, что всё очень быстро починят. Так что не нужно беспокоиться. Лучше расскажите, как вас зовут?

Глаза у меня в этот момент расширились от шока. Я не собиралась называть своё настоящее имя ни за что, поэтому с лёгкостью соврала.

— Маша.

— Вот и славно, у вас замечательное имя. Меня зовут Кирилл.

То ли тембр голоса у него был успокаивающим, то ли страхи с возрастом притупились, но я ещё пару раз всхлипнула для полноты картины и уставилась взглядом в пол.

— У вас красивая маска, — усмехнулся по-доброму Кирилл. — Что-то отмечаете?

— День рождения подруги, — завороженно прошептала. — А вы?

— А я без маски, — то ли издевался, то ли пытался отвлечь меня Кирилл.

Краем глаза пробежала по внешнему виду незнакомца и терпеливо уточнила.

— Вы в костюме.

— Всего лишь деловая встреча, — отмахнулся Кирилл. — По работе.

Призадумалась на секунду и вспомнила про Борщёва.

— Интересная у вас работа. И начальство не против посиделок в подобных местах?

Почему-то в тот момент мне показалось, что Колобок при всей его простоте и задоре, был бы против подобного.

— Признаться, именно начальник меня сюда и пригласил, — хрипло рассмеялся мужчина. — Я понимаю ваше негодование, мне и самому было не очень приятно приходить сюда, тем более по такому поводу. Но таковы правила. Остаться без работы не хотелось.

Мне нравилась его честность.

— Давайте лучше обсудим ваше мероприятие. Может, возьмете меня с собой, когда нас выпустят?

Недоверчиво зыркнула на мужчину в попытке понять, не маньяк ли он. Иначе зачем ему напрашиваться на девичник? Впрочем, тогда мне просто показалось, что он — всего лишь бабник. Правда, очень красивый.

— Если я выживу, то пожалуйста.

Мой голос дрожал и раскрывал истинные эмоции.

— Можно на ты? — уточнил и после короткого кивка серьезно продолжил. — Ты обязательно выживешь. Давай немного отвлечемся от плохих мыслей, я расскажу тебе пару забавных историй.

Его голос гипнотизировал. Погружал в транс, заставлял забыться и думать только о том, что шикарный мужчина сидит непозволительно близко.

— Ты родилась в этом городе?

Кивнула вместо ответа.

— В деревне когда-нибудь была?

— Конечно, — прохрипела и сжалась ещё сильнее. — Меня воспитывала бабушка с восьми лет, а до этого времени я с родителями каждое лето жила на даче. Правда, помню плохо.

Затихла, выуживая из воспоминаний хоть что-то позитивное и яркое. Но не получалось. В голову лезли только глупости и страшилки. Однако Кирилл не дал мне уйти в себя. Он с готовностью принялся рассказывать забавные истории из детства. Про полёвок, которых он подкидывал в дом к бабушке, чтоб она наконец завела кота. Про тараканов, что он принёс от друга в спичечном коробке в качестве домашних животных. И как потом они травили этих питомцев.

В его арсенале была целая куча весёлых историй.

— Однажды летом я гостил у бабушки и пытался научить куриц летать. Мне было около семи лет. Взял самую стройную из кур, засунул в новый школьный рюкзак и полез на огромный дуб. У матери чуть инфаркт не случился, — Кирилл усмехнулся. — Она выскочила на улицу как раз в тот момент, когда я сбросил курицу вниз и с надеждой следил за тем, как она полетит. Но не вышло. В общем, мама рявкнула на меня, и я от неожиданности сорвался с ветки. Распорол себе ногу, на бедре до сих пор остался шрам.

Я повернулась к нему и почувствовала себя защищенной глупой девочкой. Которую никто не даст в обиду. Уже позже я поняла, что страхи играли со мной, мозг спасался, как мог, специально концентрируясь на отвлеченных вещах.

Мы сидели очень близко. Настолько, что даже при плохом освещении я могла разглядеть маленький шрам у него над губой, который только прибавлял мужественности.

— А откуда этот?

Мозг отключился. Руки тоже. И я внезапно поняла, что моя ладонь замерла около его лица. Через пару мгновений кончики пальцев дотронулись до кожи рядом с отметиной.

Словно завороженная, я пялилась на его губы, даже не надеясь на нечто большее.

Кирилл прочитал мои мысли и сделал первый шаг сам. Резко, без лишних вопросов он притянул меня своей лапищей и впился в губы, словно странник в пустыне у колодца с водой. И я ответила.

Дальше всё происходило в дымке. Его руки были повсюду, и когда они коснулись кожи возле груди, я окончательно поплыла. Кажется, он что-то спрашивал про отношения. Я отвечала, невнятно и сбивчиво, делая глубокие вдохи между поцелуями. Цеплялась за него, как за соломинку, царапала шею.

Для Кирилла в тот момент я была свободна как никогда.

Но свет зажёгся, и лифт снова поехал вниз.

Затуманенный мозг очистился, прояснел. Я очнулась. Всего мгновение, долю секунды, мы с Кириллом смотрели друг на друга, а после внутренний механизм самосохранения вперемешку со стыдом заставил вскочить на ноги и понестись, куда глядят глаза.

Подругам звонить не стала, только отправила сообщение, отдышалась только на соседней улице около небольшого круглосуточного магазина. Купила бутылку воды, вызвала такси и стала наблюдать, нет ли погони. Но никто и не пытался преследовать меня.

Уже в понедельник поняла, как сильно облажалась, когда увидела в лице нового начальника того самого безумного незнакомца из лифта. Пыталась скрываться и сбегала при первом удобном случае весь день, и только потом до меня дошло, что идея с масками сыграла мне на руку. Кирилл Витальевич меня не узнал. Он превратился в строгого и угрюмого Коршуна, готового разорвать любого, плохо выполняющего должностные обязанности.

Логика подсказывала, что он никак не мог видеть моё лицо, а уж тем более сопоставить факты. В лифте было темно, я неестественно высоко пищала от страха, проклятую блузку надевать не собиралась больше никогда в жизни, да и отличительных примет не имела. К тому же назвала не своё имя. Мало ли Маш в городе? Вот только хмурые заинтересованные очи следили неустанно следили за каждым движением.

Единственное, что меня могло выдать с потрохами — боязнь лифтов. Не такая уж распространенная фобия являлась главной уликой. И любое слово могло привести к краху.

— Я ещё в детстве застряла с бабушкой в лифте часа на три, — без доли смущения и страха ответила, хоть и собрать волю в кулак оказалось сложно. — Отсюда и боязнь. На самом деле я нормально езжу в лифте, когда всё хорошо. Но сейчас не горит свет, и моему организму это не нравится. Кстати, это не такая редкая фобия. Есть специальные форумы, где люди с подобной проблемой общаются.

— И вы, конечно же, сидите на таких форумах? — смешливо уточнил начальник.

Он вышел на лестницу, и мы начали спускаться.

— Естественно, — деловито кивнула, будто защищала докторскую, а не разводила полемику о своем страхе. — Я поддерживаю других, даю советы, как с этим бороться, по крайней мере, притупить эмоции на время. И всё же самой мне не удалось полностью избавиться от фобии.

— А я птиц боюсь, — выпалил вдруг Кирилл Витальевич.

Недоверчиво глянула на мужчину.

Как ОН мог чего-то вообще бояться? В какой вселенной такое возможно? Мозг уже нарисовал отличную картину: Кирилл Витальевич убегает от вороны, шикает, отмахивается портфелем. Покрытый испариной от страха, он каждый раз при виде птицы корчил гримасу ужаса и продолжал бегство.