Создалось впечатление, будто со мной что-то не так.

Его кривая ухмылка заставила меня нацепить туфли и со скоростью ракеты отправиться в туалет, чтоб проверить свой внешний вид. Может, у меня что-то в зубах застряло?

Полное исследование показало, что облик как был обыденно-удручающим, так и остался. Нет, страшной меня назвать никак нельзя: светло-русые волосы, невыделяющиеся черты лица, серые глаза, родинка на щеке, фигура в пределах нормы, если не считать пары лишних кило. В общем, меня можно описать одним словом — обычная.

Таким дают мало чаевых при работе в кафе. Такие обычно не купаются в лучах внимания парней, поэтому либо выходят замуж рано за первого парня, либо подолгу не могут начать отношения. Мимо таких проходят и не запоминают. Хоть и одевалась я всегда неплохо, всё же в толпе наших офисных красоток я не то что отходила на второй план, скорее терялась и сливалась с фоном. Будто бы была мебелью. Мы с Машей походили друг на друга, нас иногда принимали за сестёр. Только подруга с тонной макияжа всегда выглядела эффектно и умела соблазнять мужчин. Меня же воспринимали как ответственного сотрудника, который в трудную минуту придёт на помощь и подскажет, что делать. Как старшего товарища. Стажёры видели во мне только суровое начальство. Но не как соперницу или потенциальную любовь всей жизни.

Однако странные долгие взгляды начальника продолжились. Каждый раз, когда он проходил мимо моего стола, сидел на своём шикарном кожаном кресле или бродил по кабинету, пялился на меня.

Может, из-за того, что в отделе был бардак? Но я ведь не имела права никого увольнять.

Или он думал о том, чтоб и меня гнать в шею с насиженного местечка?

Времени на размышления у меня не осталось, пришлось погрузиться в работу с головой.

День пролетел незаметно. Машка сперва предложила помощь, но быстро сослалась на большую загруженность и объемный проект. Хотя сама с бухгалтерами пила кофе и хихикала, кидая пожирающие взгляды в сторону Кирилла Витальевича.

В шесть вечера, как по часам, все в кабинете повскакивали со своих мест и позорно сбежали. Около семи заглянула Светка и предложила довести до дома.

— Ваш Мистер Робот всё равно опять до поздней ночи просидит, — соблазнительно убеждала подруга. — А твой рабочий день закончился. Тебе что, больше всех нужно?

— Просто хочу доделать отчёт и бросить его в рожу Коршунову, — со злостью призналась. — Чтоб он больше не смел говорить, что я плохо справляюсь со своими обязанностями.

Глянула коротко на кабинет и ссутулившегося над столом босса: он либо что-то очень внимательно изучал, либо уснул лицом в бумагах.

— Жалко, что он такой зануда, — вздохнула Калашникова. — Ты бы могла с ним замутить. Задница у него точно что надо.

Махнула предупреждающе рукой и вспомнила, как бессовестно щупала его пятую точку в лифте. Щеки мгновенно зарделись, а тело охватил пожар. Это не скрылось от глаз Светки, но она лишь задумчиво поцокала.

Действительно, задница у него что надо.

— Тогда пока. Не засиживайся, у нас на районе опять дорогу ремонтируют, уже час как автобусы ходят только до Первомая. А там парк, ну, ты знаешь.

Она выразительно подняла брови и поджала губы. Да, этот небольшой зеленый участок с прудом знали все в городе, но только потому, что пару месяцев назад там нашли тело убитой девушки. Теперь все боялись этого места и обходили его стороной за милю.

— Такси возьми, в общем, — завершила наконец Лана и проворчала, выходя из кабинета. — Ну, хоть сверхурочные платят, и то хорошо.

Я осталась в одиночестве, если не считать крепкой мужской фигуры за стеклом, которая не двигались добрых полчаса. Уснул что ли?

По совету Светы всё же составила сводную таблицу с клиентами, пометила ушедших от нас заказчиков красным цветом, прикинула потерянную выгоду, расписала причины. Очень крупных клиентов выделила зеленым, невыгодных — серым, планирующих уходить — оранжевым. Ни к одному знаку в этой таблице нельзя было придраться. К сожалению, столбец с затраченным времени по задачам заполнить не смогла, не хватило данных. Да и оставшуюся часть отчёта не сделала, не хватало доступа и, самое главное, времени.

Я любовалась своим шедевром, откинувшись на спинку стула, упивалась им. На секунду прикрыла глаза и представила, что же скажет Коршунов. Как его глаза расширятся от удивления, как он признает неправоту, как похвалит за труд и выпишет премию.

— И над этим вы трудились целый день? — саркастичный тон вырвал меня из раздумий так резко, что я дёрнулась.

Старенький стул предательски скрипнул, и я рухнула вместе с ним на пол. В последнее мгновение перед падением мне всё же удалось различить эмоции на лице Коршунова. Он был удивлён не меньше меня, скорее даже шокирован.

С треском ткани и грохотом пластика о паркет на фоне я приняла лежачее положение, свернулась калачиком, прикрыла глаза и сделала вид, что умерла. Или хотя бы в обморок упала. Попытка держаться молодцом не увенчалась успехом, ведь я покраснела полностью и стала похожа на помидор. Кирилл Витальевич бросился ко мне и запричитал, как бабуля:

— У вас что-то болит? Ушиблись? — а руки тем временем исследовали мои плечи и шею, застыли неуверенно около ложбинки на груди.

“Вот сейчас будет сцена, как в фильмах с цензом 18+,” — пронеслось в голове.

— Что вы вытворяете, Эльвира Павловна? Жить надоело? — рявкнул начальник и потрепал меня за плечо. — Вставайте же, хватит пол протирать. Я знаю, что вы в сознании, вижу, как у вас глаза двигаются.

Неохотно приподняла ресницы, старательно делая вид, будто только очнулась. Стыд всё ещё сжирал изнутри, ведь короткая серая юбка в клетку позорно треснула по шву. И стоила ли красота таких жертв?

Неловко присела, нащупала пальцами дырку сбоку и чуть по-настоящему не упала в обморок — в неприличном разрезе, образовавшемся посредством несчастного случая, виднелись не только мои чулки, но и трусы.

Машинально прикрыла срам руками, прокашлялась и тихо уточнила у начальника:

— Вы чего домой не уходите, Кирилл Витальевич?

Мужчина удивлённо поднял брови, завис на пару секунд и нахмурился.

— Мне же нужно закрыть кабинет, — потряс ключами в воздухе. Раньше эта обязанность была на мне, но после прихода Коршунова всё перешло к нему. — А вы тут лежите.

— Так оставьте мне их, — едва не вырвала связку из его цепких пальцев, натянула вежливую улыбку, прикрыла пострадавшую юбку руками и попросила. — Оставьте их мне, я всё закрою.

На суровом мужском лице промелькнула тень улыбки.

— Не беспокойтесь, я подожду, — он сложил руки на груди и доверчиво добавил. — Видите ли, мне сказали, что в здании новый охранник работает. Ему пока не доверяют, поэтому сам Семён Михайлович лично попросил меня всё закрыть. Сказал, чтоб ни в коем случае никому не передавал ключ. Даже под угрозой смерти.

Тяжело вздохнула и уставилась на Коршунова снизу вверх в поисках прежней серьёзности и даже злости. Обычно с женщинами он вёл себя не лучшим образом — холодно и отстраненно. Шуток и смешков удостоились лишь бухгалтера. Втайне девчонки называли его Мистер Робот и Мистер Суровость.

Тем временем мужчина поставил стул на место, скинул чёрный пиджак с широких плеч и протянул его мне.

— Повяжите на поясе, ну, или придумайте что-то, — неловко пробормотал. — Я пока выйду.

Дрожащими от ужаса пальцами схватила явно дизайнерскую дорогую вещь и прижала к груди. Коршун покинул опенспейс и прикрыл дверь.

А я тем временем подползла вплотную к столу, прижалась к нему, стараясь прикрыть свою задницу от вездесущих камер наблюдения, обмоталась пиджаком и с сожалением осознала, что этот предмет одежды после эксплуатации мной и моей задницей Коршунов вряд ли когда-нибудь наденет. Зачем? У него таких наверняка полный шкаф.

Закрыла рабочий день, выключила компьютер. Часы показывали половину одиннадцатого, отчего нахлынула грусть. Тратиться на такси я не хотела, да ещё и по двойному тарифу, как это обычно бывало по поздним вечерам.