Одеревеневшие пальцы с трудом отпустили ткань. Я чуть отстранилась и прошептала едва слышно.

— Простите, они начали подозревать.

Через силу заставила себя открыть глаза и посмотреть на Коршунова. Я ожидала найти в нём злость, уже привычный холод, раздражение или непонимание. Но на мужественном лице вырисовывалось совершенно непонятное мне выражение. Которое я не могла разгадать, хоть и пыталась представить, что у него на уме.

Миссия провалилась. И я с плохо скрываемым сожалением спрятала взгляд, чтоб только не думать о произошедшем. Пора было возвращаться на своё место. И начинать искать новую работу. А ещё лучше вообще пораскинуть мозгами над переездом в другой город. Или страну. Или планету.

— Тогда нужно устроить им представление, — аккуратным движением мужчина взял меня за подбородок и приподнял лицо так, что наши глаза вновь оказались на одном уровне. И в следующее мгновение его сильные руки притянули меня максимально близко, а губы обрушились на мои со всей полагающейся нормальным отношениям страстью.

Этот поцелуй был похож на наш первый из лифта. Одна ладонь шефа зарылась в мои волосы и чуть сжала, а вторая крепко обнимала за талию и не отпускала. Я неосознанно выгнулась, прильнула к крепкому телу и обхватила руками шею мужчины. Из-за не совсем удобной позы ноги начали скользить по кафельному полу. Но Кирилл Витальевич придерживал меня.

Я хотела быть ближе к нему. Пусть всего на миг. Короткий и сказочный. И тогда мне казалось, что Коршун жаждет точно того же. Его язык испытывал и исследовал, заставлял голову заполняться сладостным дурманом, отметать все доводы прекращения “огня”.

Сама не заметила, как оказалась сидящей на коленях у начальника. Его пятерня по-хозяйски бесстыдно сжимала мою задницу.

— Снимите уже комнату, — кто-то весело возмутился, и нестройный хор голосов согласился с предложением.

Спектакль нужно было завершать. Однако я не могла оторваться от мужчины. Царапала шею, ёрзала и пыталась надышаться в коротких перерывах.

Всё закончилось так же резко, как началось. В порыве эмоций я укусила Кирилла Витальевича за нижнюю губу, и, кажется, он даже замычал от удовольствия. И уже через мгновение оторвался от меня.

Наши испуганные взгляды снова встретились. На лице шефа застыл самый настоящий ужас и — о боже! — сожаление.

Что же ты наделала, Эва?

Я торопливо слезла с колен начальника и отошла на безопасное расстояние. Строить из себя монашку было поздно, но я хотела сохранить лицо и сделать вид, будто всё так и надо. Словно я не поддалась эмоциям, а хладнокровно исполнила свой замысел. Должный эффект на зрителей всё равно удалось произвело.

— Так его! — воскликнула Софья Сергеевна и показала отогнутый большой палец, направленный вверх в знак одобрения. С бешено колотящимся сердцем, подкашивающимися ногами и абсолютным спокойствием на лице я вернулась в очередь и проворчала:

— Всё у нас нормально. Просто работа есть работа.

Говорила я намеренно отстранённо и безэмоционально в попытке обуздать чувства. Мне хотелось одновременно петь, танцевать и рвать на себе волосы от отчаяния. Насколько можно быть глупой, чтоб поверить в ложь? А я в тот момент верила. Каждому движению губ, каждому рваному вздоху. Это казалось реальным.

К счастью, моя очередь подошла быстро, а бухгалтерская гвардия успокоилась и отвлеклась на совершенно другую тему. Они внезапно вспомнили о нашем споре и вынуждали Машку нести деньги, ведь она проиграла. На что подруга кидала разъярённые взглядов в мою сторону, скрипела зубами и обещала со всеми рассчитаться.

— Это вообще неспортивно, — рявкнула Белова и бросила вилку на стол. — Эвелина не могла участвовать, она же знала о том, что Кирилл Витальевич недоступен для заигрываний. Так что деньги я отдам всем остальным.

— Ещё чего! — возмущённо фыркнула я в ответ. — Тебя никто не заставлял идти на этот спор, сама ввязалась.

За меня заступилась и Тамара Алексеевна.

— И правда, это же всё ты начала, Машенька. Тебе и расхлёбывать.

Сколько бы подруга не пыталась открещиваться от своих обязанностей, всё же пойти против авторитета Софии Сергеевны была не способна, поэтому в итоге сдалась. Хотя злобных ядовитых взглядов и не менее неприятных комментариев я удостаивалась до самого вечера.

Конечно, до конца дня Коршунов избегал моего пусть и не самого приятного общества, а в четыре часа вообще свалил в закат с вещами якобы на важную встречу с потенциальным крупным клиентом. Ребята сочувственно качали головами, хоть и не понимали, что между нами происходит.

Я точно так же терялась в догадках.

К счастью, от участи ехать в общественном транспорте меня спасла Светка: ввалилась после конца рабочего дня в кабинет с широкой улыбкой и помахала всем засидевшимся коллегам.

— Чё такие тухлые, народ? — уточнила подруга и бросила задумчивый взгляд на пустующее место Машки. Блондинка поправила причёску тонкими пальцами, конечно же зацепила кольцом прядь и раздражённо зарычала. Пока пыталась привести в порядок непослушные выбившиеся локоны, сухо уточнила. — Белова уже свалила?

— Ага, ещё десять минут назад, — кивнула и продолжила разбираться с компьютером.

— Ты тоже шевели колготками, — недовольная Светлана вертела на пальце ключи от своего старого жигуля. — Карета уже подана, а ты телишься тут. Пошли уже, у меня на сегодняшний вечер планы.

Я растерянно покосилась на внешне спокойную Калашникову. Обычно перед походом в клуб она вела себя иначе: словно перевозбуждённый ребёнок носилась и паниковала. И тот факт, что предложение Ланы не включает в себя посещение злачных мест, слегка напрягал. Она веселилась исключительно на тусовках.

— И куда мы идём? — поинтересовалась осторожно и вцепилась пальцами в сумочку.

Подруга только хмыкнула на это действие, явно удовлетворённая эффектом.

— Будем всю ночь сидеть у тебя и умываться слезами, — ни одной эмоции не отразилось на хорошеньком лице, но уже через мгновение девушка растянула пухлые красные губы в коварной улыбке, обнажила ряд белоснежных зубов и таинственно прошептала. — Шучу. Мы идём на выставку.

Она разгладила ткань блузки, сбившуюся в районе живота, плюхнулись на стул Машки, закинула ногу на ногу и начала нервно тарабанить пальцами по столу.

— Ждать тебя долго? Билеты же продадут, выставка до девяти работает, а нам ещё добраться нужно.

Я с сомнением оглядела свой брючный тёмно-синий костюм и вульгарный вырез на белоснежной шелковой блузке подруге. Мы не были соответствующе одеты, да и настроение так и болталось на нулевой отметке. Однако спорить со Светкой себе дороже. Отказов она не принимала.

С самым горестным вздохом я выключила компьютер, собрала сумку и направилась к выходу. Подруга с довольным выражением скакала рядом и опять вертела ключи от авто.

Выставка оказалась совсем небольшой, касающейся исключительно современных художников и очень скучной. Мы бродили среди холстов с абстрактными картинами, пытались выискивать тайные значения, вертели головами и удручённо сходились во мнении: подобные мероприятия не для нас.

Калашникова не упустила случая посетить ресторан, раз уж мы выбрались из дома. После плотного ужина она собиралась отвезти меня домой. Мы топтались около её жигули в попытке открыть дверь с водительской стороны, ведь её снова заело, как вдруг услышали:

— Эва! — радостная интонация сменилась вопросительной. — Света?

Как по щелчку мы обе выпрямились и обернулись с натянутыми глупыми улыбками.

— Костя, — приветственно махнула рукой и косо зыркнула на подругу. Та не шевелилась и была белой, как мел.

Не ожидала встретить старого знакомого?

Мужчина тем временем кивнул мне, спрятал ладони в карманы брюк и слишком уж оценивающе просканировал Лану. Она же в ответ покраснела и отвела взгляд, словно боялась Мастерова.

— Вот так встреча, — ухмыльнулся мужчина и плотоядно улыбнулся. Его взгляд теперь был прикован полностью к внезапно оробевшей подруге. — Что вы так увлечённо делали?