Перед глазами вместо обшарпанных шкафов и покрытой жиром плитой появлялись совсем недетские образы меня в объятиях Кирилла Витальевича. Его руки, жадно изучающие женское тело. Пошлости, срывающиеся с пухлых губ. Именно об этом я мечтала и не смела надеяться ощутить в реальности.

Мы сидели на кухне всего в метре друг от друга, разделяемые лишь стареньким столом, как вдруг Кирилл Витальевич вскочил и буквально ломанулся в ванную комнату. Без объяснения причины. С бешеным взглядом и сжатыми в тонкую полоску губами.

Я думала, что угадала желание шефа, распознала сигналы. Однако он снова удивил. Подозрения прокрались в ещё сонные мозги через пару минут, когда я смогла трезво оценить ситуацию, подлетела к зеркалу в коридоре и придирчиво исследовала отражение.

Чертова пижама и соски, которые стало видно за километр!

К сожалению, отступать было некуда, поэтому я с гордым и максимально невозмутимым видом дождалась, пока начальник покинет ванную комнату, схватила ворох одежды и скрылась за спасительной дверью. Стоило только мне остаться наедине, как щеки покраснели, а всё тело бросило в жар то ли от стыда, то ли от возбуждения.

На сборы пришлось потратить всего пятнадцать минут, ведь нетерпеливый Коршун прислал сообщение с точным временем отбытия. Его не волновало то, сколько мне требовалось усилий и ресурсов для того, чтоб собраться. Единственное, что он добавил в конце нашего короткого письменного диалога, было:

Советую не краситься, без макияжа вы выглядите намного привлекательнее

Его слова постоянно расходились с действиями. И это бесило. Потому что только вчера он подтвердил, что поездку к друзьям можно считать свиданием, хотя перед этим пил кофе с симпатичной девушкой. Сейчас подгонял и вел себя совсем не как джентльмен, зато фактически признал, что считает меня привлекательной.

Это стоило обсудить. Эмоциональные качели, как выяснилось, мне совсем не подходили, скорее просто выбивали из состояния покоя и убивали нервные клетки. Именно поэтому я собиралась высказать всё Коршунову по пути на злополучную дачу, когда путей для отступления нет.

Стратегию загона в угол и прессинга шеф предугадал, поэтому всю дорогу до места отдыха общался по телефону с Мастеровым, обсуждал детали недавно подписанного договора и стратегии продвижения. При этом мужчина косо поглядывал на меня и ехидно улыбался.

Впрочем, один козырь в виде фото от наших бухгалтеров я припасла и намеревалась использовать. Ткнуть ничего не подозревающего Кирилла Витальевича в доказательства нечестной игры и выпытать всё. Казалось, план идеален. Ни единого изъяна.

Но так было до того момента, пока белый седан не остановился около небольшого аккуратного домика, из которого выпорхнула Лиза Морозова. И всё полетело к чертям.

Здравый смысл подсказал, что нужно поздороваться. Улыбнулся, протянуть руку и пожать, сделать вид, будто всё нормально. Хотя бы махнуть ладонью, как ребенок. Однако всё, на что меня хватило — вылезти из автомобиля, глупо таращиться и непонимающе хлопать ресницами.

Я мечтала научиться убивать одним взглядом, стрелять глазами-лазерами наповал. Чтоб без промедления избавиться от Коршуна и его…любовницы? Девушки? Жены? Кем бы Елизавета ему не приходилась, определенно подходила под свой статус.

Воздушная и лёгкая в цветном сарафане на бретелях она олицетворяла собой яркое лето. Девушка со звонким смехом подбежала ко мне и обняла. А я замерла и не знала, как себя повести. К счастью, она оказалось очень понимающей.

"Да она же идеальна! От совсем не секущихся кончиков волос до ослепительно белых зубов, прикрытых пухлыми розовыми губами идеальной формы! Куда уж мне с такой тягаться?" — отметила про себя. Лиза в это время без умолку рассказывала об уже приехавших ребятах, которые вовсю пытались разжечь мангал. Кирилл Витальевич в ответ смеялся по-мальчишески открыто и беззаботно. На любое изречение блондинки он реагировал, шутил в ответ, комментировал действия других людей, подкалывал девушку.

Создавшийся странный треугольник меня совсем не вдохновлял. То ли потому что я ожидала, будто такой мужчина как Коршун мог воспылать чувствами ко мне, то ли потому что Лиза и правда была непревзойдённа во всём. Ревность не давала мыслить здраво.

— Вы очень красивая пара, — блондинка растянула губы в обезоруживающей улыбке и даже подмигнула.

“Враньё! Это ты с ним красивая пара, а не мы!” — хотелось крикнуть в ответ, однако я прикусила язык и заставила себя помолчать. Ссоры на отдыхе были ни к чему, да и мы едва заявились. Зачем настраивать народ против себя?

— Прекращай, Лиза, — прошипел недовольно Кирилл Витальевич. Девушка пошла по дорожке к беседке, а мы следом за ней. И хоть эти двое говорили достаточно тихо, я всё прекрасно слышала.

— А что такого, Кира? — если Лиза играла, то и это делала мастерски, потому что непонимание в её голосе было похоже на искреннее. — Вы и правда отлично смотритесь вместе.

Начальник тихо зарычал.

— Мы и так это знаем, спасибо, но лучше помалкивай.

— Ой, как всегда любишь всё скрывать, — отмахнулась девушка.

Я не понимала, какие именно отношения были между ними. Для любовников они не слишком скрывались, не боялись находиться в одной компании, совершенно свободно и спокойно вели себя в обществе друг друга. Может, эти двое всё же просто дружили? Вполне правдоподобно у них получалось ругаться и фыркать.

В таком случае всё выглядело ещё более странно, чем я предполагала. Курьер, которому передавалась информация, и дружба с дочерью конкурирующей компании? Слишком много совпадений для одного человека.

В огромной резной беседке, куда нас привела Лиза, сидело пять парней. Они с кислыми минами пытались что-то придумать с мангалом и тихо бранились, однако стоило нам появиться в поле их зрения, как все пятеро мгновенно замолчали и натянули вежливые улыбки.

— Ребята, принимайте гостей, — звонким голоском обратилась к ним девушка, схватилась за столб рядом с беседкой, к которому была прикреплена перекладина с верёвками для сушки одежды, и величественно махнула рукой в мою сторону. — Кира вы все знаете, а рядом его девушка Эвелина. Прошу любить и жаловать. Главное, руки не распускайте, иначе поедете домой мятыми и с синяками, Кир это обеспечит.

Она предостерегающе шикнула на притихших мужчин, пока те с довольными ухмылками по очереди представлялись, и повернулась ко мне.

— Поможешь с готовкой? А парни пусть тут разбираются.

Взглядом раненого зверя, загнанного охотником в угол, я посмотрела на начальника и мысленно взмолилась, чтоб он понял намёк. Уходить с Елизаветой я совсем не горела желанием. Однако Коршунов только пожал плечами и расслабленно пошёл к мужчинам в беседку. После рукопожатий он совсем забыл о моём существовании и стал разглагольствовать о том, как именно нужно разжигать мангал.

— Мужчины, — философски изрекла девушка и чуть веселее добавила. — Но мы будем веселиться без них. Пошли в дом, я тебя со всеми познакомлю.

Ничего не оставалось кроме как пойти следом за девушкой к широкому крыльцу. Напоследок я обернулась и поймала на себе взгляд Кирилла Витальевича. Мужчина на секунду завис и отвернулся, словно боялся, что нас застанут за этим.

Его вечно меняющееся настроение мгновенно ушло из списка проблем, когда передо мной выскочила довольная Яна из бухгалтерии, а за её спиной и Машка. Обе девушки возникли в дверях так неожиданно, что я едва не подпрыгнула. Одна из них стояла с победной улыбкой и скалилась, вторая мило махнула рукой и упорхнула в дом. Не требовалось иметь экстрасенсорные способности, чтоб понять, что именно Белова была настроена ко мне враждебно и открыто показывала свои эмоции.

— Ты ведь знаешь Машу и Яну, да? — Лиза с надеждой уставилась на меня своими большими голубыми глазами как у оленёнка Бэмби и обошла застывшую подругу. — Пошли, познакомлю с моей мамой.

Я пролезла следом за блондинкой, как бы случайно задев локтем Машку по ребрам, и отметила про себя скромное убранство дома. Если эта лачуга являлась дачей четы Морозовых, то финансовое состояние семьи явно оставляло желать лучшего. Дом сильно покосился, крыльцо хоть и выглядело массивным и крепким имело дыры в углах, внутри пахло сыростью, а рядом с русской печью в потолке зияла сквозная дыра и виднелось голубое небо в облаках. Один скудный стол и пара лавок — всё убранство комнаты, куда меня привели. Над большим ярко-бирюзовым тазиком склонилась круглая невысокая женщина и что-то бормотала.