Ламейн отбрасывал на её белую кожу золотые блики, а грудь немного колыхалась при неторопливых движениях Королевы.
Оба хотели большего… задвигались быстрее, любя друг друга и отдаваясь по полной, пока не вскрикнули, содрогаясь от восторга. Перевернув жену на спину, вошел снова, так глубоко, насколько позволяло ее тело, целуя и обнимая. Вдавливая податливо её в себя, воспламеняя и одурманивая.
Эсмонд улыбался, искренне удивляясь, как девчушке удалось смести его оборону? Забыть о других желаниях? Забыть о грубости и плетке?
Эйрин поднялась, не смущаясь своего обнаженного вида и его голодного взгляда, потянулась, выбрасывая руки вверх и подставляя тело теплым лучам, вгляделась в сад, омытый ночным дождем.
Она вздрогнула, когда оказалась в кольце его мускулистых рук.
- Умываться и завтракать, девочка!
- Может, прогуляемся? Такое утро...
Он укусил мочку её уха.
Девушка вскрикнула и шлёпнула его по руке:
- Не смей!
- Прогуляемся. Только после того, как ты поешь. Эйрин, ты такая худенькая...
Эйрин и вправду очень проголодалась. Страстные ночи выматывали её. Она потянулась к кувшину , чтобы налить сока, но рука Эсмонда, опередила ее. Наполнив стаканы, протянул один ей. Их руки соприкоснулись. Ее тело вспыхнуло вновь, делая белье мокрым от желания снова принадлежать ему. Волны страсти и восторга с новой силой обрушились на нее, посылая всю эту горючую смесь порока к изнывающему бугорку. Эсмонд закашлялся, выпил сок, отвлекая жену и опустив её на грешную землю.
Она улыбаясь, стыдливо пряча лицо, прикасаясь губами к бокалу, делая большой глоток, искоса наблюдая за переменившемся в лице мужем.
Эсмонд не сразу понял в чем дело. Его язык немного одеревенел. Чувствовалась некая вязкость. Его ипостась проснулась, словно освобождаясь от продолжительного сна. Зверь потихоньку овладевал телом. Эсмонд пытался контролировать его, стискивая руки в кулаки, пытаясь понять, что же произошло.
“ Опасность, опасность, “ - прорычал зверь, затихая - Яд! СМЕРТЬ!!!"
Эсмонд оттолкнул руку жены, вышиб пустой стакан, подхватил на лету ее тело.
- Девочка моя… маленькая… только не закрывай глазки, молю… не закрывай глазки…
К горлу подступила тошнота и страх, взявшиеся неизвестно откуда. Стало трудно дышать. Эйрин смотрела в расширенные от страха и ужаса, любимые и родные глаза мужа, не до конца понимая суть происходящего. Ее веки слипались. Бороться со сном было невозможно и она сдалась, забвение понесло ее тело по волнам спокойствия и умиротворения.
Слышен был вой зверя, словно издалека.
Внезапно ее тряхнуло, с плеч свалились тонны груза, очищая и придавая силы. Она воспротивилась грубой силе, что сейчас выталкивала её сознание, поднимала из самой темной глубины, на поверхность. Осознание происходящего пришло позже, когда все увидели ее в новой оболочке. В ипостаси зверя и чудовища. Девушка заглянула в его глаза и увидела в них свои, ярко - желтые, звериные…
Кто - то завопил, что - то упало.
Они не обратили внимания. Лишь оглядывали друг друга с шипением, подмечая невероятную красоту и сходство...
Чудовища. Нагаты. Звери...
******
Казнь отравительницы была назначена ранним утром.
Стояла прохлада, ленивый, заспанный Ламейн едва проснувшись, сердился - не выспался, бедняга, а от него уже что то хотят... Потому то и кутался сейчас в рвань серых, редких облаков, капризничал, вредничал и злился.
На главной площади Лоннлейнского Королевства, вычищенной до блеска, подготовлен был эшафот. Плотники наносили последние штрихи, приколачивая последние доски, закрепляя клетку, проверяя надёжность замков.
- Вот на что это? - позёвывая и почёсывая под лопаткой, спросил молодой парнишка - племянник плотника, черноволосый и лупоглазый - На что замки? Куда она сбежит, шлюха эта?
Плотник, плотный и коренастый, ткнул ученика в шею кулаком:
- Не твоего ума дело, на что! Работай, а то сейчас самого туды засуну, в эту клетку! Вон, гвозди бери...
Парнишка послушно взял молоток.
Вздохнул, покрутил инструмент в руке...
- Дядька, а она красивая?
- Кто? - плотник наклонился за очередной рейкой и закряхтел.
- Ну... девка та? Что Королеву травила?
- А мне почем знать?! Красивая, наверное! Королевская же шлюха... Стал бы Змей некрасивых трах...
И, вдруг поняв, что говорит лишнее, прикрикнул:
- Ты это! Работай! Не о том думаешь... молоко на губах не высохло, а туда же...
- Жалко... Красивых жалко. Эээх! - парнишка ударил молотком.
... Эйрин нервничала. И не из - за предстоящей казни - зрелище это её не пугало. Видано - перевидано было ею немало таких зрелищ. Лавилли, как дворяне, не могли избежать принудительной чести присутствовать на всех казнях, проводившихся в Лоннлейнском Королевстве. В детстве уже насмотрелась она и на повешение, и на отрубание голов гильотиной, и на прочие прелести правосудия.
Но вот сейчас... Как то это было... Несправедливо, что ли? Она то, Эйрин, жива... А та шлюха сегодня умрет...
А ведь Эсфиль оказала ей услугу... Если бы не яд, одни Светлые Боги знают, сколько бы пришлось Эйрин ещё таиться от мужа. И во что бы это, в конце концов могло вылиться.
- Эсмонд... - начала она, отставив в сторону бокал с яблочным напитком.
Король поднял голову от тарелки:
- Что, детёныш?
- Может, ты... Может... - она комкала салфетку, мямлила, не решаясь сказать - Я не знаю...
Наг вопросительно посмотрел на жену:
- Эйрин, ты прекрасно знаешь, я терпеть не могу твоих вот этих " может быть "! Что тебе надо? Говори прямо.
Она выдохнула:
- Помилуй её!
- Кого?!
- Свою наложницу. Эту девушку...
- У меня нет наложниц. Гарем будет продан на днях. Я не знаю, о ком ты.
Эйрин опустила глаза. Провела по столу ладонью. Слабые блики Ламейна играли, преломляясь в гранях бокалов, тарелок и столовых приборов. Утренний свет колыхнулся и задел кроваво - гранатовый камень обручального кольца...
- Она оказала мне услугу. - Королева нервно стукнула ногтями по скатерти - Она оказала услугу НАМ, Эсмонд.
- Что?! Услугу? - Король грохнул по столу кулаком - Она оказала услугу, отравив тебя?! Да ты не в своём уме, похоже! Знаешь что? Давай ты не будешь указывать, как мне следует поступать с преступниками!
Эйрин резко встала:
- Зато тебе теперь все ясно! И не кричи... Будь сдержаннее. Мы должны не только казнить. Но ещё и проявлять милосердие. Хотя бы иногда, Эсмонд. Жаль... Очень жаль, что ты этого не понимаешь.
Он замер.
Подобные слова когда то произнесла Руминна, его мать... Отец не внял ей. Не услышал. Родители страшно поссорились тогда... Не разговаривали. Жили в разных комнатах. А он, будучи ещё сопливым ребёнком, тщетно силился понять, что же произошло?
- Эйрин! - он встал из - за стола и подошёл к жене.
Теперь они стояли друг напротив друга. Её голова не доходила ему даже до плеча. Белые пряди волос сегодня были скручены в какой то хитроумный жгут, переплетённый тонкими золотыми нитями с тёмными бусинами... Синие глаза смотрели в упор. Но не умоляюще...
Они давили. Приказывали. Ждали...
- Преступница должна быть казнена, Эйрин. По законам Экрисса и моему повелению. И больше я не намерен обсуждать это. Ни с тобой, ни с кем либо ещё.
- Эсмонд!
- Ты перегибаешь палку, девочка. - он прошептал это ей в ухо, нагнувшись - Ты готова жалеть всех... Всех, кроме меня.
- Что ты говоришь...
Он подхватил жену подмышки, как ребёнка и усадил на край стола:
- Ты забываешься, Королева Экрисса... Ты забываешься и забываешь.
Девушка уперлась ладонями в каменную грудь. Наг рывком притянул жену к себе, запустив пальцы в волосы. Голова её запрокинулась и тёмные бусины посыпались дождем из причёски на каменные светлые плиты пола...
