– Я не собираюсь тебе помогать, не стану укрывать от следствия… – начинаю я, но он перебивает:

– Не о том речь, Ангелин. Помоги найти настоящих преступников. Меня подставляют, возможно, пытаются убрать, но я не убивал Лику. Если ты честная женщина, честный следак, то помоги. С твоими возможностями и моими связями мы в два счёта найдём виновного. И разойдёмся, как в море корабли.

– Я не могу, Юджин, – тихо говорю ему. – Это противоречит всем моим принципам. Ты должен уйти. Сейчас. Твой план не сработает. Если тебе действительно нужна моя помощь, приходи в понедельник, дашь официальные показания по делу…

– Я могу не дожить до понедельника, – грубо перебивает он. – С этим жить сможешь?

– Если всё действительно так, то поезжай прямо сейчас к дежурному…

– Ты кажешься мне достаточно сообразительной, кукла, – раздражённо бросает мужчина, ударяя мне в грудь ксивой. – Ты представляешь, кто может стоять за владельцами клуба? Кто может быть этими владельцами? Я не могу просто прийти в ментовку и сообщить о покушении. Меня грохнут раньше, чем следователь притащит свой зад в отдел. Ты – следователь, и я уже в твоём доме. Ты должна мне помочь, а я должен помочь тебе.

– Помочь мне? – удивляюсь я.

– Конечно. Нас вели от самого клуба, слежку я отвёл, но ведь нам неизвестно, как скоро они узнают личность девушки, с которой скрылся тот, кто им нужен.

– Я смогу за себя постоять, особенно, если тебя не будет поблизости, – отмахиваюсь я.

– Нет, не сможешь, если тебя отстранят на время проведения внутреннего расследования. – парирует он. – Я не стану молчать, потяну тебя за собой. Заявлю, что мы давно знакомы…

– Ах, ты, скотина! – выкрикиваю я, бросаясь на мужчину с единственным желанием вцепиться наконец в его ненавистную рожу. Но Юджин ловко перехватывает меня, фиксируя руки, и прижимает к себе.

– Нас судьба свела, Ангелин. Просто прими это. Чем быстрее мы найдём убийцу Лики, тем быстрее ты отделаешься от меня.

От досады мне хочется разреветься как девчонке, но я с силой кусаю внутреннюю сторону щеки. Чувствуя, как металлический привкус крови расползается во рту, лягаю мужчину по ноге и шиплю:

– Твоя взяла, придурок! Но у меня будет несколько правил.

– Само собой, – серьёзно кивает он. – Я слушаю.

– Первое: никогда больше не смей меня трогать. Второе: никогда больше не смей меня шантажировать. Третье: если окажется, что ты хоть каким-то боком причастен к смерти Лики…

– Не причастен, – заверяет он. – Вот увидишь, мы сработаемся.

– Это вряд ли, – брезгливо кривлюсь я.

Не уверена, что моей выдержки хватит надолго, но один неоспоримый плюс в этой затее всё же имеется. “Держи друзей близко, а врагов ещё ближе”, – так, кажется, говорят? Вот я и последую мудрому совету. Буду держать засранца за самые яйца, пока не придёт время отправить его за решётку. Может, он и не причастен к смерти Лики Велегурской, но грешков на нём и без этого будет предостаточно, я уверена.

Телефон противно жужжит где-то над ухом, и я нехотя потягиваюсь. От клубных коктейлей, явно смешанных из дешёвого пойла, во рту стоит сухость, а голова готова треснуть пополам. Чёртово приключение!..

Резко сажусь на кровати, точнее, пытаюсь. Зажатое неведомой преградой с одной стороны одеяло натягивается, и я врезаюсь в него, пружиня обратно на подушку.

Скашиваю взгляд в сторону… Только не это!..

– Свалил нахрен из моей спальни! – кричу на нахала, вольготно раскинувшегося на соседней подушке, одновременно пытаясь спихнуть его на пол.

– Доброе утро! – ухмыляется он. – Тебе уже говорили, что у тебя просто ангельский характер?

– Выметайся. Из. Моей. Спальни! – шиплю я, швыряя в него подушкой.

– Ангелочек, да не кипятись ты! – как ни в чём не бывало зевает тот. – Ничего криминального, честное слово! Твой телефон орал как потерпевший всё утро, и я отключил звук и забрал его на кухню. Пока готовил завтрак, он не прекращал надрываться, а потом некто Власов написал: «Твою мать, Власова, если ты сейчас же не возьмёшь эту чёртову трубку, я приеду с группой захвата и вынесу твою дверь!», вот я и пришёл к тебе поближе, чтобы вовремя разбудить, когда начнётся самое веселье…

– Юджин, признайся, а, тебя мама в детстве часто роняла? – со стоном спрашиваю у него, вырывая свой телефон.

– Вроде нет, а что? – округляет он глаза.

– Ну должна же быть объективная причина, почему ты такой кретин! Если Власов явится сюда по твоей милости, ей-богу, сдам тебя, и дело с концом!

Нахал смотрит недоверчиво, словно сомневается, что я могу это сделать. О, красавчик! Ты даже не представляешь, с кем связался!..

Пока слушаю гудки, на уме крутятся все те вещи, которые я хотела бы сотворить с гражданином мерзавцем прямо сейчас, и постепенно я расслабляюсь и даже начинаю улыбаться этим мыслям.

– Мне не нравится это мечтательное выражение на твоём прекрасном личике, Ангелочек, – говорит Юджин, и я цыкаю на него.

– Власова! – гаркает Ярослав. – Где тебя черти носят, голубушка? Я уже полгорода поднял на уши!

– Что опять стряслось? – спрашиваю у бывшего, вращая глазами от Юджина к двери, но он упрямо не желает понимать моих намёков.

– Что стряслось? – хохочет Яр. – Ты, вероятно, издеваешься? Убийство Велегурской само себя не расследует! Константин Альбертович насел на Фролова, тот давит на Семёнова, а наш старый хрыч всех собак на меня спускает. Так что ты мне нужна, Гель. Где ты есть?

– Дома я, Власов. Дай мне полчаса, только проснулась.

– Хорошо, через полчаса заеду за тобой, – бросает он и скидывает звонок.

Игнорируя присутствие постороннего мужика, я подхватываю из ящика комода свежее бельё и снимаю с вешалки брючный костюм. Пара секунд уходит на сложный выбор: рубашка или водолазка, но быстрый взгляд на окно помогает определиться, и я швыряю на кровать голубой кашемир.

Пять минут на душ, пять – сделать укладку, и я чертыхаюсь, вспоминая о госте. Халат я взять позабыла, а накидывать влажное полотенце не хочется, поэтому приходится вынырнуть из ванной в одном нижнем белье. На его же удачу, Юджина нигде не видно и не слышно, но стоит мне только взяться за дверную ручку спальни, как за спиной раздаётся протяжный свист.

– Оу-оу, Ангелочек, да я, оказывается, чёртов везунчик! Детка, ты просто секси!

Я слегка поворачиваюсь, чтобы выдать нечто нелицеприятное, но натыкаюсь взглядом на его руку, обхватывающую прямо через штаны увесистый стояк.

– Ты просто омерзителен, – припечатываю я и быстро скрываюсь за дверью, хлопая от злости так, что всё вокруг дребезжит.

Вот попала! Он же просто мелкий, гнусный, гадкий мужичонка! Преступник, аферист, мошенник! Ну как, скажите, меня угораздило попасть в такую глупую ситуацию?! Почему я должна терпеть его присутствие в своём доме, в своей жизни, вечное нарушение личных границ, бессонные ночи?

«Потому что ты дура, Гелька, – услужливо подсказывает подсознание голосом Власова. – Сама заварила кашу, тебе и расхлёбывать!»

Я поджимаю губы. Идеальный Власов как всегда прав, даже если только сидит в моей голове!

На то, чтобы одеться, уходит минуты три. Ещё столько же я трачу на макияж. Тональный крем, пудра, тушь для ресниц. На большее у меня нет ни сил, ни желания.

Я бросаю телефон в сумочку и проверяю на месте ли удостоверение. С таким соседством уже не знаешь, чего ещё ожидать!

Направляюсь сразу в коридор, надеясь перехватить Власова до того, как он поднимется ко мне. Может, мне и хочется избавиться от навязавшегося преступничка, но для начала я должна убедиться, что это избавление не принесёт мне кучи ненужных проблем.

– Уйдёшь не позавтракав? – вкрадчиво спрашивает Юджин, возникая из ниоткуда.

– Отравить решил? – брякаю я, начищая сапоги.

– Ангелин, я отлично готовлю и вовсе не собираюсь тебя травить. Хотел бы убить, бросил бы в лесу снастоящимипреступниками.