- Килл, может не стоит так в открытую подбивать клинья под Эвелин? Ещё и делать это на наших глазах. Я понимаю, что ты привык попирать законы общества и даже морали, но шокировать своими радикальными взглядами ещё и вот так с ходу незнакомых тебе людей, лучше не стоит.

- Разве я сказал что-то шокирующее или идущее вразрез с вековыми моралями общественных устоев? Или собираюсь что-то сделать вопиюще аморальное и неподобающее?..

- Тут только от одних твоих слов об аморальном и неподобающем хочется выпрыгнуть из коляски прямо на ходу. Так что, пожалуйста, будь так добр, попридержи собственных коней и желательно в границах своего стойла.

- Ну, если дамы так действительно считают, ещё и просят… - мужчина опять ответил завораживающе мягкой улыбкой, которая скорее подошла бы какому-нибудь непорочному святому (особенно с такой внешностью), нежели человеку его происхождения, с далеко не прикрытыми взглядами на жизнь.

- Тебе задали самый банальный вопрос. Неужели было так трудно сказать, куда мы на самом деле едем, а не превращать свой ответ в метафизический фарс?

- Я просто хотел поддержать беседу. Вам же не мешало слушать подобный фарс в салоне мадам Уейнрайт? Так почему бы и мне не перенять её эстафету в не менее располагающей обстановке?

- Попрошу только без твоих колких шуточек по данному поводу, Килл. Кэсси предсказывает будущее, а ты всего лишь её передразниваешь, что тебя нисколько не красит.

- Хорошо, хорошо! Замолкаю и более не смею раздражать ваш ранимый на этот счёт слух. – Хейуорд даже ладони поднял сдающимся жестом, не переставая при этом улыбаться и не задерживая подолгу взгляда на лице бойкой кузины. Стоило ему вновь посмотреть в глаза Эвелин, как у девушки тут же срывалось в бешенную чечётку и без того беспокойное сердце и окатывало с головы до ног удушающим жаром неконтролируемой паники. Почему-то не спасало даже присутствие Полин и Кристофера, даже стопроцентная уверенность, что они её сумеют защитить.

А может её крыло абсолютно иным источником неведомых ей ранее страхов? Может она боялась не сколько его, а собственной реакции на его присутствие? Был бы он ей безынтересен и так же безразличен, как и большинство молодых людей, с кем ей приходилось когда-либо пересекаться в прошлом и ещё меньше знакомиться лично, едва ли бы она вообще что-нибудь к нему испытывала. Но и обвинять во всём только те случаи, когда они не единожды сталкивались друг с другом при не самых подобающих обстоятельствах, было бы тоже как-то не логично. На вряд ли ею управлял один лишь страх быть скомпрометированной этим человеком, да и он сам никогда в открытую не напоминал ей тех моментах и уж тем более не угрожал и не шантажировал ими. Тогда откуда это обезумевшее волнение и сводящие с ума эмоции, будто с ней и вправду что-то случится крайне плохое, если он вдруг попробует хотя бы прикоснуться к ней? Да и с чего ему к ней прикасаться? Ей бы больше переживать о том, куда они сейчас едут и что их там ждёт на самом деле. Или она настолько доверяет Полин, что даже не задумалась обо всём этом, когда садилась в экипаж? А Полин, в свою очередь, доверяла своему кузену Киллиану Хейуорду, по наводке которого они все куда-то сейчас и направлялись.

Круг замкнулся. Не пора ли начать звать на помощь, пытаясь попутно выпрыгнуть из коляски?

Кажется, она действительно выпила лишнего, успев надумать того, чего нет. Интересно, если она начнёт сейчас просить отвезти её обратно в Терре Проми́з, её просьбу кто-нибудь исполнит?

И даже если примется внимательно следить за дорогой и по каким улицам они едут, едва ли ей это что-то даст. В эти минуты Эва могла жалеть только об одном – что не использовала последние недели, прожитые в Ларго Сулей, для подробнейшего изучения местных окрестностей и городских районов. Уж слишком бдительной в этот раз оказалась сама тётушка, не позволяя племяннице ходить одной за пределы имений Клеменсов и близлежащего Лейнхолла.

- Замолкать не обязательно, главное, не перегибать палку, Килл. – голос Полли тоже мало чем успокаивал, хотя не будь её рядом и не ощущай Эвелин поддерживающего рукопожатия верной подруги, кто знает, какой бы стороной обернулось для неё происходящее.

Но ведь ещё не «вечер»?

- Ты же можешь быть вполне милым и учтивым, когда захочешь?

- Только если дамам так будет угодно. Любой каприз за вашу улыбку. – видимо, последнее было адресовано лишь одной сидящей напротив него персоне, которая никак не желала сдавать своих позиций. Иначе зачем ему так пристально смотреть в лицо блондинки в красном и без стеснения любоваться её реакцией на все его реплики? – Насколько я могу судить из личного опыта, некоторые леди предпочитают далеко не идеальных мужчин, временами вполне даже плохих, а порою и излишне грубых.

- Или не в меру настойчивых, а иногда и крайне навязчивых.

- Только в том случае, если дамам это действительно нравится.

- Боже, Килл, разговаривать с тобой просто невозможно! Обязательно всё выкрутишь лишь в угодную тебе позицию.

- Неправда. Я всегда готов идти навстречу и прислушиваться к собеседнику, если и он не станет настаивать только на своём. Тебе ли не знать, каким я бываю покладистым, когда желания обеих оппонентов не идут с друг другом вразрез.

- Я тебя умоляю, прекрати уже! – конечно, Пол говорила всё это через улыбку и едва сдерживаемый смех, чем нисколько не разряжала напряжённую в салоне фиакра обстановку.

По крайней мере, Эва никак не могла успокоиться, и чем дальше они отъезжали от центра города по направлению к мысу Брунгор, в совершенно противоположную от Картер Лейн сторону, тем сильнее разгоралось внутреннее беспокойство с не менее отрезвляющим волнением.

- Кстати, не забывай, что с тебя штрафная за «опоздание».

- Думаешь, в Готане я сумею отыскать что-то близкое, что сумеет удовлетворить твои нескромные вкусы?

- Это твои проблемы, Килл. Об этом ты должен был позаботиться заранее, тем более я предупреждала, что мне нужно смочить горло. Надеюсь, по прибытию, тебе удастся отыскать достойную альтернативу, способную удовлетворить мои нескромные вкусы. Ты же не захочешь возвращаться обратно в город и терять столь драгоценные минуты?

Какое-то время, слушая диалог этих двоих, Эвелин пребывала едва не в шоковом недоумении. Смысл сказанных ими фраз поначалу звучал в совершенно ином для восприятия ключе, пока, в конечном счете, до девушки не дошло, что речь шла о выпивке. И то она была не до конца в этом уверена. Пока они вскоре не доехали до места назначения и не отвлеклись на окруживший их антураж загородного района для жителей смешанного достатка (или даже полного его отсутствия).

Мощённые булыжником мостовые сменились обычными накатанными колеями по утрамбованной земле между далеко не параллельными линиями (скорее, дугами, а то и целыми зигзагами) сбитых вдоль дороги домов из обычного песчаника или кирпича-сырца. От величественных зданий из тёсаного камня с лепными карнизами, монументальными эркерами и мансардами как минимум трёх зодчих стилей трёх разных эпох, здесь остались лишь одни воспоминания. Зато сколько тут было деревьев и прочей экзотической растительности, которая, казалось, беспрепятственно захватывала любую открытую перед ней территорию, включая стены малогабаритных построек и даже их крыши. Ну и, само собой, своих особых красок к местной экзотике добавляли, как тропическая ночь, так и тусклые фонари вдоль стеснённых улочек и внутри небольших дворов. И, похоже, их экипаж остановился едва не в самом конце района, крайняя граница которого практически упиралась в подножие мыса. Дальше уже можно было взбираться лишь пешим ходом по крутым дорожкам вытесанных либо в камне, либо в песчанике ступеням.

Правда, никуда подниматься они не стали. Прошли от фиакра, видимо, в самый большой здесь двор, окружённый всего несколькими двухэтажными домами с покатыми мансардовыми крышами и более высокими деревьями с раскидистыми кронами-куполами вечнозелёных шатров.