— То есть то, что Генрих Гессенский притащил в парламент нациста и попытался привести его к власти, это никого не смущает? — зло проговорила Августа.

— Он был под чарами этого самого нациста, — пожала плечами Бригитта.

— Если бы не милиционеры из Тюрингии, думаю, нас бы тут не было вовсе. Отто не стал бы церемониться.

— Это домыслы, Августа, — невозмутимо отпил свой чай Альбрехт, — Ты же сама понимаешь, что мы должны действовать, исходя из тех событий, что произошли, а не из того, что могло случиться.

— Альбрехт, я верно понимаю, ты предлагаешь выступить с открытым неповиновением власти Канцлера? — Виктор потёр пунцовую шею и глубоко вздохнул.

— Именно так, — кивнул тот и посмотрел на главу Баден-Вюртенберга, — Он взял власть на штыках, выборы прошли под давлением. Кто мы такие, чтобы склоняться перед силой? Мы все голосовали против него, но тогда наших сил было явно недостаточно.

— А сейчас наших сил будет достаточно? На моей земле расквартированы русские, — с шумом выдохнул тот, — И на земле фрау Вальдхаузен тоже. Также там находятся и мракоборцы, которые подчиняются действующему Канцлеру, открытое неповиновение ставит нас в неудобное положение.

— Русских мало, — снова пожала плечами Бригитта, — А мракоборцев ещё меньше.

— Я не хочу сражения в Байрсброне, — на скулах Виктора заиграли желваки, он недовольно взглянул на свой чай, который остывал в чашке на столе.

— Не будет сражения, — глава Рейнланд-Пфальца внимательно посмотрела на собеседника, — Когда мы публично заявим нашу позицию, мы получим столько союзников, что Кремль не станет идти на прямую конфронтацию. К счастью для нас, эта дура Абрабанель задала тон общеевропейской политики.

— Я напомню, что эта, как выразилась фрау Вальдхаузен, дура, приняла у себя турок, взорвавших наше Министерство Магии, — улыбнулся глава Баварии, — А наш новый Канцлер помирился с их соотечественниками. Он уравнял турок в правах с немецкими волшебниками, так что фактически он не только взял силой власть, но и примирился с теми, кто принёс горе в наши земли. Августа, ты до сих пор хочешь ему подчиняться?

— Я тоже тогда напомню, — фон Вальдбург откинулась в кресле и скрестила руки на груди, — Абрабанели были вчера арестованы, и многоуважаемый герр Виттельсбах, видимо, не учитывает, что подняв мятеж подобным образом, мы можем получить не союзников, а противника в лице Франции.

— Власть Директории слабеет, — Бригитта посмотрела на Августу и улыбнулась, — Арест Абрабанелей подтолкнул чистокровные рода Франции к противодействию этой политике.

— Мне чрезвычайно интересно, откуда же ты узнала об этом, дорогая Бригитта?

— В Шармбатоне зреет заговор, — произнёс Альбрехт Баварский, — Мне пришло письмо от Мишеля Колиньи, в котором он просил оказать содействие со стороны немецких чистокровных родов их замыслу. Замыслу восстановить власть Министра Магии на территории Франции. Я согласился на его предложение.

— Альбрехт, — сокрушённо вздохнула Августа, — Ты серьёзный человек, с каких пор ты стал поддерживать заговорщиков во Франции? Или они пообещали отдать нашему скромнику Бюркелю Эльзас и Лотарингию? — в её голосе звучала неприкрытая насмешка.

От неожиданности глава Саара со звоном опустил чашку на столик, расплескав кофе.

— Мне, — произнёс он дрожащим от волнения голосом, — Мне ничего не известно о подобном.

Виттельсбах засмеялся и обернулся к нему:

— Августа несмешно шутит, никаких таких планов, конечно же, не было!

— Тогда что? — голос фон Вальдбург зазвучал громче.

— Британия, — пожал плечами глава Баварии и аккуратно поставил свою чашку на столик.

— Что Британия?

— Королева назначила им нового Министра Магии, и мы пришли к соглашению.

— До этого момента я считала, что твоя фамилия Виттельсбах, а не Веттин, — бывший Канцлер подняла бровь, — Какие дела могут быть у этих островитян с Баварией?

— Я предполагал нечто подобное, — улыбнулся и посмотрел на собравшихся Виттельсбах, — Я предполагал, что техномаги попробуют взять власть, и, что скорее всего, им это удастся. Особенно, когда Шваниц сообщил о сборе милиции на востоке, — он посмотрел на Августу, — Как только я узнал о том, что Министр Магии снова появился на Альбионе, я написал ему об обстановке в Германии, и мы пришли к соглашению, что в случае узурпации власти техномагами, Британия выкажет нам всестороннюю поддержку по возвращению Германии на путь европейской магии. Им не нужен новый Рейх на континенте, а именно он неминуемо последует за установлением власти техномагов.

— Мне одной кажется, что ты сошёл с ума?

— Нет, он прав, — снова дрожащим голосом произнёс Бюркель, — Французская Директория также склоняется к техномагии, и явно будет следующей страной, где эта зараза укоренится. А потом они будут готовы идти в другие страны. А это война.

— То есть, дорогой мой Карл, — голос Вальдбург был полон сарказма, — Ты считаешь, что развязать гражданскую войну в Магической Германии это такой экстравагантный способ избежать войны в Европе? Мне одной кажется, что превращать нашу страну в руины, это чрезвычайно плохой план?

— Вслед за Британией нашими союзниками неминуемо станут Американские Магические Штаты, — снова улыбнулся Альбрехт.

— Ты уже и с главой Конгресса переговорить успел? — удивлённо, но по-прежнему саркастично, произнесла женщина за столом.

— Это следующий шаг.

— Вслед за развязыванием войны внутри Германии?

— Ещё нас всецело поддерживает Австрия, — глава Баварии проигнорировал последнюю реплику фон Вальдбург.

— Альбрехт, не сочти за трусость, но мне также чрезвычайно не нравится идея прямой конфронтации с Канцлером, — Виктор Церинген с шумом выдохнул, — Я всё понимаю, но в Баварии нет городов с контингентом, подчиняющимся власти Берлина. А я рискую своими землями.

— Виктор, — Виттельсбах взял свой чай и сделал глоток, — Берлин сам не пойдёт на прямое столкновение. Завтра мы объявим о том, что власть Канцлера нелегитимна из-за того, что выборы прошли под силовым давлением, объявим о том, что наши земли не подчиняются воле Вильгельма Эрнста. После этого нас поддержит Магическая Британия и Магическая Австрия, а также, я надеюсь, наши союзники во Франции. А после мы получим поддержку Американских Магических Штатов. Кто поддержит Эрнста? Париж? Он будет слишком занят нашими друзьями в Шармбатоне. Москва? После вступления Вашингтона в противостояние, они не станут в открытую выступать за текущую берлинскую власть.

— Шармбатон допрыгается до нового Альбигойского похода[1], - мрачно произнесла Августа.

— Сдаётся мне, у них множество союзников в Испании и Италии, Директория не сможет им ничего противопоставить, — торжествующе проговорила Бригитта.

— Кроме желания утопить их всех в крови, — покачала головой фон Вальдбург.

— Даже если и так, это не наша забота, — пожала плечами Вальдхаузен.

— В общем план таков, завтра мы объявляем о том, что Бавария, Рейнланд-Пфальц, Баден-Вюртенберг и Саар отныне не подчиняются власти Канцлера Вильгельма Эрнста…

— И получаем отряд оборотней Анны Эберль прямо посреди Майнца, — перебила его бывший Канцлер, — Бригитта, ты согласна?

— С Вестфалией мы разберёмся, — ответила та совершенно спокойно, — Фрау Эберль не будет столь опрометчиво поступать.

— Откуда тебе знать?

— Августа, — в голосе главы Баварии появились властные нотки, — Сегодня вечером, когда каждый из нас вернётся домой, он объявит о сборе военизированного ополчения согласно тем вассальным клятвам, которые у каждого из нас имеются. Мы не будем безоружными перед лицом узурпаторов.

— Я отказываюсь в этом участвовать, — Августа поднялась со своего кресла и упёрлась руками в столешницу.

— Ты обязана соблюдать вассальную клятву своего рода, данную дому Виттельсбахов, — Альбрехт чуть повысил свой голос.

— Вассальная клятва рода фон Вальдбург в отношении рода Виттельсбах перестала действовать в восемнадцатом году, когда Вильгельм Гогенцоллерн отрёкся от власти. Клятва содержала очень чёткую формулировку в отношении того, что она давалась относительно угрозе земли Гогенцоллернов, Альбрехт, может, тебе текст её напомнить? — она прожгла взглядом мужчину в кресле.