Взрослые и дети гуляли по дороге в обе стороны с надувными кругами, игрушками, в шляпах, сланцах и с большими пляжными сумками. На берегу был большой лодочный причал с одной стороны и пляж – с другой.
– Какая красота, – вырвалось у меня, когда мы вышли из машины и осмотрелись. – Я бы тоже здесь пожила недельку-другую.
Водитель ушёл в администрацию, а мы с Савелием зашли в беседку и сели на лавочку. Я достала воду и разглядывала природу, оборотень тоже вертел головой и принюхивался. Я только хотела пошутить и спросить, что он здесь нанюхал, как нас позвали зайти внутрь.
В кабинете сидела женщина лет пятидесяти и что-то писала. Увидев, что мы зашли, она с нами поздоровалась, представилась Ларисой Михайловной и приветливо улыбнулась, а потом попросила сесть на стулья рядом со столом. Водитель сказал, что подождёт меня в машине, и вышел.
– Мне Сергей Николаевич сказал, что приедет молодой человек, а тут ещё и девушка, – она посмотрела на меня. – Вы тоже будете работать?
– Да нет, – немного растерялась я, – а что, для меня тоже есть работа?
– Есть, у меня завтра две горничные увольняются, а я смогла найти только одну на замену. Пойдёте? – она с надеждой посмотрела на меня. – Соглашайтесь, не пожалеете. У нас здесь хорошо, и отдохнёте заодно. Рабочий день с 8 до 17 часов, трёхразовое питание входит в зарплату. Потом – свободное время. Все переработки оплачиваются по двойному тарифу. Жить будете в этом корпусе, на втором этаже. Ну как?
Она с надеждой посмотрела на меня. А я растерялась. Конечно, мне подработка не повредит, но я пока о ней не думала. И с мамой надо бы посоветоваться. Я Ларисе Михайловне сказала, что мне надо позвонить, оставила Савелия и набрала маму.
– Ну что? Как ты считаешь? – спросила я у неё, обрисовав ситуацию.
– Ты же всё равно планировала поработать летом месяц. Я думаю, что это отличная работа. Свежий воздух, общение, природа… Я – за! Точно! – мама загорелась этой идеей, и я поняла, что теперь даже если передумаю, то мне придётся остаться, потому что у неё в голове уже всё выстроилось и сложилось. – Я буду к тебе на выходные приезжать, и тоже немного покупаюсь и позагораю. Здорово, дочь, ты придумала, могу вечером тебе вещи сама собрать и привезти …
– Стоп! – остановила я её, пока она в полёте своей фантазии не придумала ещё чего-нибудь. – Я сейчас приеду в город, сама соберу вещи и сама приеду обратно, договорились?
– Ой, прости, родная, меня немного понесло. Конечно же, приезжай. Я вечером пирог с ягодами испеку. С собой возьмёшь, приготовлю...
– Мама, здесь меня будут кормить, я же тебе говорила, – перебила её я.
– Да знаю я, как там вас будут кормить, – щи да каша. Вкусненького и домашнего ведь тоже хочется…
– Мама, не начинай! – я закатила глаза, понимая, что мне придётся тащить ещё и сумку с едой.
– Всё, дорогая, мне надо бежать, до вечера, – мама быстро свернула разговор и положила трубку.
– Блин, я так и знала, что это плохая идея, – пробормотала я и пошла обратно в кабинет администратора.
Лариса Михайловна уже распечатала несколько документов и подсунула их Савелию, чтобы он подписал. Он взял в руки ручку и немного повертел её в руках, а потом вопросительно посмотрел на меня.
– Ой, извините, пожалуйста, нам надо выйти буквально на минуточку, – спохватилась я, поняв, в чём заминка, и потащила его в коридор.
– Мы же с тобой не придумали, как ты будешь расписываться, – прошептала я и потащила его к подоконнику.
Достала из сумки блокнот, вложила ему в правую руку ручку и сказала:
– Подпись ставится на документах в знак того, что ты согласен с тем, что там написано, понял?
Он сначала кивнул, потом помотал головой.
– Так, раз ты Савелий, значит, пусть будет буква «С» и какой-нибудь завиток. Давай, я твоей рукой выведу, а ты запоминай, чтобы потом сам везде так расписывался.
Я взяла его руку и вывела корявую букву.
– Руку расслабь, а то я не могу её сдвинуть в места, – зашипела я. – Вот… так лучше… теперь загогулину…
Получился полумесяц с хвостом.
– Теперь сам точно так же раз десять, пока руку не набьёшь, только давай быстрее, не будем задерживать человека. Ты тренируйся, я пока скажу, что тоже остаюсь.
Глаза у оборотня радостно сверкнули, и он расплылся в улыбке.
– Тренируйся! – пошептала я и зашла в кабинет.
Администратор очень обрадовалась моему решению и тоже оформила нужные документы, после того как я дала ей свой паспорт. Я уже начала подписывать их, когда зашёл Савелий и спросил, где он должен поставить подпись.
Лариса Михайловна поставила в нужных местах галочки, и он уверенно поставил там закорючки. Я чуть не рассмеялась, глядя, с каким важным видом Савелий выводит импровизированную подпись, которая во всех местах была абсолютно одинаковой по размеру и форме.
– Ты молодец, отлично справился, – прошептала я ему на ухо, пока женщина подшивала бумаги и складывала папки.
Он улыбнулся и прошептал мне прямо в ухо в ответ.
– Много тренировался, – и протянул мне блокнот, где на каждой странице было написана буква «С» с хвостиком.
– М-м-м… – только и смогла я издать звук, чтобы не выругаться. Мой любимый блокнот, где я записывала важные для меня вещи и дорожила каждым листочком, был испорчен. Но я, не разжимая зубы, улыбнулась ему.
– Что-то не так? – спросил он, немного смутившись.
– Всё хорошо, – успокоила я и его, и себя.
Лариса Михайловна проводила нас на второй этаж и показала нам комнаты, в которых мы будем жить. Там был длинный, через весь этаж, коридор и шестнадцать комнат, по восемь с каждой стороны. В конце – небольшая кухня и два санузла с душем – мужской и женский.
– Мальчики – направо, девочки – налево, – объяснила она и открыла две крайние комнаты друг напротив друга.
В узкой комнате, в которой стояла кровать, маленький столик, тумбочка и один стул, больше ничего не было. Да и не поместилось бы.
– А шкаф? – вырвалось у меня.
– Вот, вешалка, – показала она за дверью небольшую нишу. – Здесь, – она открыла под вешалкой дверку тумбы, – можете поставить обувь, а сверху – сумку. Или – под кровать. Так, – она посмотрела на Савелия, – молодой человек, у нас строгие правила. Шуметь и девушек в комнаты водить нельзя, отбой в двенадцать часов, уборка – своими силами. Чайник, посуда, плита и два холодильника – на кухне, если захотите перекусить. Расписание завтраков, обедов и ужинов я вам дала, к этому времени будете подходить в кафе вместе с остальными работниками базы.
Она осмотрелась, нахмурилась, вспоминая, что ещё забыла сказать.
– Вроде всё. Ах, да! Подъём в семь часов по общему будильнику, не пугайтесь.
– Как в армии? – спросила я.
– Почти, – улыбнулась она, – ладно, ребятки, я побежала, у меня много работы. Устраивайтесь, осматривайтесь. Немного позже я вам покажу фронт работ для каждого, а пока отдыхайте.
– Мне надо за вещами съездить, – сказала я.
– Хорошо, значит вам, Ольга, покажу позже. Только прошу очень поздно не приезжать. В десять вечера ворота закрываются.
Лариса Михайловна ушла, Савелий остался в свой комнате. Я его попросила запомнить, что ему расскажет администратор, и дождаться меня.
– Я тебе покажу, как правильно пользоваться приборами, которых ты ещё не знаешь, приеду часов в семь.
Он взял меня за руку и сказал, что будет ждать моего возвращения. Я кивнула и побежала к машине. До города ехала в немного смятенных чувствах. Я люблю всё планировать заранее, такие быстрые решения мне не свойственны, поэтому немного сомневалась, правильно я поступаю или нет. Мы хотели с подругой устроиться на подработку в продовольственный магазин, а теперь, получается, что я её бросила, поэтому чувствовала себя немного не по себе.
«Надо ей позвонить», – подумала я и набрала её номер. Она трубку взяла почти сразу и на моё признание, что я строилась на работу без неё, ответила с явным облегчением и радостно:
– Это очень хорошо, потому что вчера мне подруга мамы предложила поработать курьером, а я не знала, как мне поступить. Там неплохо можно заработать, а место только одно. Звёзды сошлись, подруга! Звони, не теряйся!
