— Чисто, — громко сказала она.

В квартиру зашёл Кайдзи, покрутил головой и остановился возле кровати.

— Какой план? — спросил японец, скрестив руки на груди.

— Звони наблюдателям, — велела кореянка, опершись на стену. — Наверное, уже выяснили его прошлые шаги до квартиры.

На тумбочке у окна лежала смятая салфетка с остатками шоколада на ней. Мисаки заглянула внутрь каждого ящика — пусто. Закинув обратно на кровать одеяло, девушка заглянула под неё — там валялся один чёрный носок.

«И что я пытаюсь сейчас найти? Тут уже бесполезно искать подсказки, куда он может пойти. Хотя Алекс мог отправиться в какой-нибудь торговый центр или транспортный узел. Вот только их тут больше десятка вместе взятых. Пара автовокзалов, один железнодорожный вокзал, в довесок ещё есть куча стоянок для автобусов. Но самое главное: частные извозчики, которые могут стартовать вполне откуда угодно», — подумала Мисаки, продолжая лежать на полу.

Она встала, отряхнулась и приоткрыла шторы — окно выходило на проезжую часть. На улице бурлил оживлённый поток из людей и машин.

«Уже обед прошёл, народ повыползал, а мы до сих пор не знаем, куда делся Алекс», — подумала девушка, осматривая улицу.

— Мощи-мощ. Это Кайдзи. Выяснили что-нибудь по беглецу? — наконец-то дозвонился японец.

На всю комнату прогремела музыка, доносящаяся из сумочки Мисаки. Девушка вздрогнула всем телом, у неё сердце вмиг разогналось, отбивая ритм марафонца.

«Только не это!» — мысль пронеслась в голове у кореянки быстрее пули.

Она рванула к сумочке, которую оставила в прихожей вместе с туфлями. Лихорадочно дёрнула молнию, трясущимися руками вытащила телефон и нажала «ответить».

— Привет, малышка! — вкрадчиво сказал женский голос.

Мисаки постаралась неслышно сглотнуть, выдохнула, выпрямилась и прислонилась к стене.

— Здравствуйте, Йоко-сенсей, — ответила девушка, практически не дрогнув голосом.

— Ты провалилась, — с той стороны просто констатировали факт. Ровным спокойным голосом. Без эмоций.

У Мисаки дрожала левая рука, словно жила своей жизнью.

«Мне конец, наверное, за мной уже выслали убийцу», — подумала она, закусив ноготь на большом пальце, чтобы хоть как-то унять трясучку.

— Твоё следующие задание: убить Алекса Нагорных, — холодно произнесла госпожа Йоко. — Ясно выражаюсь?

— Да, Йоко-сенсей. — Девушка поклонилась, хотя в этом не было никакой надобности.

— Срок: пока глава будет милостив, — сказала женщина, добавив сталь в голос.

Сердце у Мисаки еле сдерживалось, чтобы не выскочить. Она глубоко вздохнула, отпустила ноготь, вытерла руку — собралась.

— Извините за мою дерзость, госпожа, — кореянка сделала паузу. — Почему поменялась миссия?

— Наглая, это хорошо. — Кажется, на той стороне трубки улыбнулись. — Но ты ответишь ещё за своё поведение. Судя по отчёту наблюдателей, он не принял бы любое предложение. Бессмысленно давать человеку что-то, если он не готов принять.

Ту-у-у. Ту-у-у. Ту-у-у. Мисаки сползла по стенке, а гудки продолжали назойливо стучаться в ухо.

Девушка уткнулась головой в колени. Она сжала телефон со всей силы, до треска пластика в соединениях.

«Зачем меня посылали на задание, если они заранее знали исход?! В чём смысл?!» — подумала Мисаки, стукнув себя кулаком по ноге.

В комнате Кайдзи наворачивал круги у кровати, то и дело бросая взгляд на девушку. Но Мисаки провалилась в пучину размышлений и не двигалась.

«То есть меня специально на убой послали? Что им мешало меня устранить ещё в Токио? В постели с Юкио. Или в машине сенсея. В чём задумка отправить меня в Африку, практически через полмира, чтобы тут убить?» — размышляла девушка, стиснув зубы.

Кайдзи выключил телефон, положил в нагрудный карман и подошёл к Мисаки. Скрестил руки и стал ждать.

«Или они ведут Алекса куда-то? Специально направляя, заставляя ощущать погоню, чтобы держать его в тонусе? Вот только куда гнать человека, который и так загнан в угол? А может, всё проще, и меня использовали по прямому назначению — как последний шанс уговорить. Вот только я хреново сработала, раз обновили цель задания», — подумал девушка, поднимая голову.

Она сощурилась от света, проникавшего через окно. На коленках остались маленькие водяные пятнышки, которые уже практически высохли.

— Успокоилась? — спросил японец, подавая руку.

Мисаки встала сама, проигнорировав предложение. Кайдзи вздохнул и опять скрестил руки.

— Нашли свидетелей. Один трансвестит заметил цель, явно спешащую куда-то, а также опросили всех таксистов, которые подвозили клиентов на этот адрес, — мужчина обвёл рукой периметр квартиры.

— Это, конечно, хорошо, но мы до этого пункта и так сами добрались. Есть ещё что-то? — спросила девушка, отряхнув платье.

— Нет. Больше нет ничего полезного, — мотнул головой Кайдзи.

— Так. Раз у нас нет вариантов, то надо их придумать, — сказала Мисаки, надевая туфли. — Пошли.

Девушка быстро летела по лестнице, и японец не отставал.

Двор оживился. Ранний вечер, жара спала, и на улицу вышла куча народу, готового на маленькие приключения. То тут, то там сидели японцы с банками пива, мило беседующие между собой. Парочка шатающихся субъектов прокурсировала мимо машины. Один из них практически упал на багажник, но его поймал второй, спасая от испепеляющего взгляда Кайдзи.

— Пошли своих людей на вокзалы и в аэропорт. Пускай там выясняют, — приказала девушка, облокотившись на машину.

Кайдзи кивнул и немного отошёл в сторону. Девушка же продолжила смотреть во двор пустым взглядом.

«Убить Алекса… Я и так не смогла этого сделать в прошлый раз, а теперь…» — подумала Мисаки, засмотревшись на воркующую пару, которая шла через двор наискосок.

«А теперь у меня нет выбора. Либо он, либо я. Большего не дано, — девушка выпрямилась, прищурила глаза. — Время платить по счетам».

Подошёл Кайдзи и открыл дверь, задержавшись перед тем, как сесть.

— Я отправил людей, — сказал он, стуча пальцами по крыше.

— Хорошо. — Девушка кивнула и медленно развернулась. — Ещё есть информация?

— К сожалению, нет. — Он мотнул головой.

Мисаки открыла дверь, и они почти сели, как к ним подбежал белый пацанёнок.

— Дяденька Кайдзи! — крикнул мальчуган.

— А вот один из наших осведомителей, — тихо сказал японец. — С чем прибежал?

— Тот мужчина вышел из дома коричневым, мне так брат сказал. — Мальчик развернулся и убежал обратно на детскую площадку, к ребятне.

Мисаки пожала плечами и села в машину. Кайдзи занял водительское место и поправил зеркало заднего вида.

— Коричневый, значит… — сказал он, заводя машину.

— Он, что ли, замаскироваться решил? — спросила Мисаки, пристёгиваясь.

— Вероятно, — кивнул японец. — Куда едем теперь?

Мисаки не ответила. Она посмотрела через окно на то, как играют детишки, как на улице становится всё больше народа.

«Жара спадает, время утекает. А мы до сих пор не нашли Алекса. Если он загримировался, то его ещё труднее отыскать. Хотя черты лица сменой оттенка кожи не изменить. Но вот если он пошёл дальше с макияжем, то будет ещё труднее. Мы до сих пор не знаем, куда он мог деться. Но есть в этом городе, по крайней мере, два человека, что связаны с Алексом: Тэкео, который сейчас бесполезен, и Мисиро, глава местных якудза», — подумала девушка, грызя ноготь на большом пальце.

— Едем к якудза, — решила Мисаки, приходя в себя.

Кайдзи посмотрел через зеркало заднего вида на девушку, задержался, словно раздумывая, и кивнул.

На выходе из двора их поджидала пробка, в которой машины двигались со скоростью муравьёв.

Мисаки трясла коленками, уже не скрывая нервозность. Кайдзи только вздыхал в промежутках между короткими движениями.

Через час они подъехали к бару «Юме». Казалось, что пробка тянется через весь город и не собирается рассасываться и за его пределами.

Дверь машины открылась, и из неё вылетела Мисаки, как пробка из бутылки шампанского. Упругим стремительным шагом она зашла в бар. Девушка быстро окинула взглядом помещение: хозяина нет. Не обращая внимания на персонал и на посетителей, она пошла напролом на кухню.