Перейдя от основных блюд к десерту, капитаны предались бурным воспоминаниям. Конечно, им было что вспомнить и о чем поговорить. Во время разговора они очень шумели и много шутили. При этом обожали хлопать друг друга по плечам.

Мальчик и девочка слушали, потягивая через соломинки приятный клюквенный напиток, иногда от восторга и волнения забывая даже дышать. Во время бесед двух опытных астронавтов Данила и Аулита всегда приобретали для себя массу интересных сведений и новых познаний, так пригодившихся им обоим в очень скором будущем.

В центре стола, на хрустальном блюде лежал подарок Аулиты. Минерал звукоцвет принимал в разговоре самое активное участие. Он живо реагировал на все громко произносимые слова, смех и дружеские похлопывания по спине. В основном камень излучал радостные желто-красные всплески огней. На лицах и потолке играли разноцветные блики, что очень оживляло беседу и придавало ей фантастическую окраску. Тем более что и темы бесед звучали за столом космические.

– Помнишь, Коля, – гремело в гостиной, – как ты меня из Черной дыры вытащил? На максимальной-то тяге! А? Кто кроме тебя смог бы такое сделать!? Отражатели расплавились, гелиевые охладители полетели. У самого от перегрузки кровь из носа хлещет. Я ведь тогда подумал – все, конец мне пришел, затянет проклятая насовсем… Так нет же, состыковался на максимальной скорости и вытащил!

– Оставь, дружище! – следовал ответ, сопровождаемый коротким взмахом руки и оранжевой вспышкой звукоцвета. – Я сам перед тобой в долгу. Там на Центавре, в метеоритном потоке, когда ты сманеврировал и мою ракету своей броней прикрыл. Весь метеоритный удар на себя принял! Сам ведь рисковал смертельно. Так что, Сева, мы с тобой в расчете.

От героических тем отцы плавно переходили к обсуждению тонкостей навигационного искусства. Беседовали о новых галактических маршрутах, проложенных ими за последнее время. Вспоминали старых друзей. Тех с кем им доводилось летать прежде, отмеривая миллионы и миллионы километров звездного пути.

– А как Славик Лисянский сейчас поживает? Три года прошло с тех пор, когда я последний раз видел этого закоренелого и милого холостяка.

– Коля, ты не поверишь! Но он уже не холостяк. Женился Старый Лис! Женился, наконец, бродяга!

– Не может быть! Нет, он, конечно, не такой уж и старый… лет тридцать пять, не больше. Но мне всегда казалось, что скорее космический холод сменится космической жарой, чем этот ценитель уединения и покоя решится на такой шаг как женитьба. Может быть, ты ошибаешься? Информация точна?

– Об ошибке не может быть и речи! Дело в том, что все предсвадебное действо происходило на моих глазах. Более того, скажу тебе откровенно, даже при моем непосредственном участии! Вот, вот, представь себе! – после этих слов Всеволод откинулся на спинку стула и торжествующе посмотрел на друга. – Мы в те дни блуждали в туманности Андромеды. Летели уже третий месяц. Честно говоря, начали откровенно скучать. Скорость небольшая. Там ведь особо не разгонишься, сам понимаешь… И тут, очевидно, медики решили нас немного встряхнуть и хоть как-то развлечь. Весь экипаж в полном составе взывают на очередную запланированную ими порцию прививок. Ты сам знаешь, я с неприятностями тянуть не люблю. Пошел на экзекуцию в числе первых. Смотрю – в процедурном кабинете новенькая медсестра. Молоденькая… на первый взгляд показалось, ну, совсем девочка! А хорошенькая – просто прелесть! Губки бантиком, глаза голубые на пол-лица… Видно только из практиканток. И вся заботливая такая, участливая. Можно сказать, пока все десять инъекций мне делала, вместе со мною навзрыд и плакала. Так вот, следующим пошел Славик. Вернулся примерно через час. Стоит у дверей и за стенку держится. Весь бледный, дышит тяжело. Я скорее к нему. Согласись, Николай, бывает ведь так: прошел парень, как говорится, огонь и воду, а прививок боится. При виде иглы в обморок падает.

«В чем дело? – спрашиваю, – Славик, тебе что, плохо?» «Нет, – отвечает, – мне хорошо. Так хорошо, словно я без скафандра сквозь солнечную крону пролетел… До того хорошо». «Ну, – думаю, – все, сделали свое дело эскулапы! Не выдержал парень перегрузок у медикологов. Докололись на этот раз Айболиты, перестарались!»

А он спрашивает: «У тебя одеколон есть и расческа?» Я не понял. «Какой еще, – говорю – одеколон? Зачем? Может быть, лучше нашатырный спирт? Могу предложить. Понюхаешь – сразу легче станет». «Нет, – говорит, – одеколон давай. И расческу! Я свою… потерял кажется… давно. Только одеколон мне самый лучший нужен! У тебя какой? Как называется?» «Есть, – отвечаю, – приличный. «Космический бриз» называется». «Давай сюда твой бриз, говорит, скорее!» Остался я один и думаю: «Интересно, в чем тут дело? Лиса такие мелочи как собственный внешний вид никогда не интересовали».

– Ник, ты, наверное, помнишь его прическу?

Николай Селиванов кивнул.

– Голова у Лисянского всегда выглядела так, словно только что из открытого иллюминатора Вселенную разглядывал. Волосы постоянно дыбом стояли.

– Вот-вот.

Всеволод Дежнев сделал паузу и отпил из бокала.

– Папа, рассказывай, что дальше произошло, – попросила заинтересованно Аулита. – Интересно же!

– Интересно? – улыбнулся отец. – В таком случае, продолжаю… Появляется он следующим утром. В парадном мундире, на груди знаки отличия, медали в два ряда. Из них, между прочим, две серебряные звезды. И причесан Лис, прилизан просто до неприличия. B руках мой одеколон держит. «В чем дело? – спрашивает. – Крышка никак не открывается!» Я ему как ребенку объясняю: «Крышку открывать не надо, потому что ее невозможно открыть. Просто нажми вот эту кнопку. Видишь? Вот отсюда, из этого маленького отверстия брызнет аромат. Вот так! Понял?» «Понял», – отвечает. И давай тут же на эту кнопку давить! Поливает себя со всех сторон, как из огнетушителя! Я его за руку схватил. «Ты что делаешь!? – говорю. – Иди скорее проветрись, пока в отсеке из-за сильной загазованности аварийная сигнализация не сработала!» А он в ответ: «Не беспокойся! Кашу, мол, маслом не испортишь!» И давай у зеркала вертеться, чего за ним никогда не наблюдалось. Повертелся и за дверь! Через месяц узнаю новость: у нас на борту звездолета свадьба! Лисянский женится на медсестричке Лейле Поляковой! Вот так, брат. Между прочим, сейчас у них уже есть ребенок, девочка. А через пару месяцев чета Лисянских ожидает еще прибавления. И вот что… В заключение отвечу на твой вопрос. Судя по лоснящемуся и довольному виду Старого Лиса, в новом для себя качестве прилежного семьянина он чувствует себя очень даже неплохо.

Данилу и Аудиту позабавила трогательная история любви Лисянского. Посмеялись они и над его прозвищем Старый Лис. Данила, впрочем, давно знал, что астронавты обожают давать друг другу безобидные, чаще всего смешные прозвища. Между тем, друзья астронавигаторы продолжили беседу. Тема разговора, которую они затронули на этот раз, оказалась чрезвычайно интересной для мальчика и девочки. Данила и Аулита, позабыв обо всем на свете, приготовились слушать, превратившись в само внимание.

– Сегодня утром, – рассказывал Всеволод Дежнев, – ко мне обратился мой давний знакомый. Он предложил мне, как сам выразился, посетить одну интересную научную конференцию в одном не менее интересном научно-исследовательском институте. Им там, оказывается, был позарез нужен консультант по межзвездным перелетам. Кстати, незадолго до нашей с ним встречи я совершенно случайно узнал, что мой знакомый с некоторых пор числится сотрудником Главного Управления Космической безопасности.

– Серьезное ведомство, – заметил Данин отец. – Интересно, какого рода научной деятельностью решила заняться космическая разведка?

– Я как раз к тому подхожу, Коля, – сказал Дежнев. – Сам понимаешь, отказывать сотрудникам космической безопасности было бы с моей стороны просто не красиво. Поэтому я согласился, спросив лишь, как называется этот интересный институт. Ответ прозвучал коротко: НИИСАВ.