– Лихо нам! Ой, лихо! – вразнобой откликнулись на истошный призыв другие панические голоса.

– Пустите!!! Не то сожрут меня чудища окаянные!

– Это все за грехи наши тяжкие! Говорил же я вам, братья, не надо было подати-то с народа лишние взимать…

Высокие и широкие дворцовые двери не могли одновременно пропустить всех желающих выйти. Образовалась давка. Трещали ребра царских советников и раздираемые в клочья шубы. Через две минуты зал опустел. Салтан остался совершенно один. Сбежала даже стража. На полу вокруг трона валялись брошенные телохранителями топоры, клочья собольего меха и боярские шапки. Обмякший на троне царь приготовился принять лютую смерть.

Данила и Аулита поспешно сняли шлемы и бросились успокаивать Салтана. Тот с удивлением и радостью рассматривал улыбающиеся юные лица и понемногу успокоился. Окончательно придя в себя, он даже несколько посочувствовал драконам, понимая, что теперь им уж точно придется совсем несладко.

Предчувствие его не обмануло. Четверо огнедышащих любителя телятины поплатились головами за свой необузданный аппетит. Зубы драконов, в соответствии с давней рыцарской традицией, Данила торжественно высыпал из перчатки на стол перед плачущим от счастья царем.

– Вот видишь, Даня, как все хорошо получилось, – подвела затем итог Аулита. – А явись мы к царю в коротких штанишках с чупа-чупсами в руке. Что тогда? Посмотрел бы он на нас, вывел бы обоих за ворота и поддал коленом пониже спины. А драконы, тем временем, последних коров сожрут. И останутся дети без молока с задержкой в развитии. Разве не так? Капитану оставалось в знак согласия лишь молча развести руками.

Девочка засиделась перед монитором до позднего вечера, изучая и конспектируя труды известных классиков, педагогов и философовгуманистов. Подготовила на следующий день основательный план первого урока, сложила отпечатанные листки в папку и только тогда отправилась спать. Проснулась рано и в прекрасном настроении. Торопливо позавтракала, выпила стакан фруктового сока и выскочила из комнаты. Бегущая дорожка, извиваясь по бесконечным коридорным туннелям, вынесла ее к заветным дверям.

– Океан, пляж! – звонко и нетерпеливо отдала она команду.

Пропуская девочку, дверь гибко всколыхнулась и стала прозрачной. Перед Аулитой открылся чудесный вид голубой лагуны. Она побежала по горячему песку к белому береговому прибою. На бегу сбросила легкую тунику. Сложив над головою ладошки, рыбкой нырнула в набежавшую с шумом изумрудную волну. Водная лазурь расступилась, с удовольствием принимая ее разгоряченное тело. От освежающей прохлады океана перехватило дыхание. Аулита открыла глаза и увидела удирающих по желтому дну крабов. Пеструю рыбу, с достоинством уплывавшую в таинственную глубину. Хрустальную медузу, пульсирующую фиолетово-розовой бахромой, повисшую над головой, словно торжественная люстра в парадном зале. Исчерпав запас воздуха, девочка вынырнула. Проплыла немного, сделав несколько сильных гребков, перевернулась на спину и закачалась на волнах. Над нею раскинулось бездонное, как сам океан, небо с несущимися в порывах ветра перистыми облаками.

Рядом стремительно пролетели две чайки и, едва не коснувшись крыльями волн, дружно взмыли ввысь.

– Я люблю вас, облака! Я люблю вас, чайки! Будьте счастливы! – крикнула она им вслед и, помахав на прощание рукой, поплыла обратно.

Набежавшая сзади волна помогла девочке выйти на берег. Попрыгав на одной ножке, Аулита присела на большой теплый валун.

Подножие камня лизали длинные шипящие языки океанского прибоя. Наслаждаясь восхитительным пейзажем, высушила волосы. Затем, подхватив лежавшую на песке одежду, быстро прошла между двумя склоненными друг к другу пальмами. Вновь растворившаяся дверь пропустила девочку в реальный замкнутый мир космического корабля. Мир, ограниченный стальной оболочкой, за которой холодная пустота. Пустота, которую оказались не в силах разогреть миллиарды и миллиарды пламенеющих повсюду светил. Она постояла немного, привыкая к перемене ощущений. Подумав, негромко позвала:

– Звездочка!

Возникшее слева свечение подсказало Аулите, где появится разум звездолета, воплощенный в человеческий образ. Сверху пролился сверкающий дождь из золотых и голубых блесток. Когда он прекратился, появилась Звезда, мудрая, всезнающая, с неизменной улыбкой на губах.

– Доброе утро, Аулита. Как ты сегодня спала?

– Спасибо, заснула как убитая. Устала за день очень. С этой шайкой столько хлопот, ты не представляешь. Они просто несносны!

– Знаю, знаю, – сочувственно сказала Звезда. – Не забывай, милая. Иногда они выглядят совершенно безобидно, но все же они демоны и уже сделали свой выбор. Ты можешь зря потратить время и усилия.

– Ничего, как-нибудь справлюсь.

Звезда рассмеялась. Ее смех прозвучал перезвоном серебряных колокольчиков, принесенным дуновением ветерка откуда-то издалека, с цветущих цветочных полей. Переливчатый и очень мелодичный.

– Сочувствую тебе. Но все же желаю удачи.

– Скажи, а где сейчас Данила? Он мне срочно нужен.

– В данный момент капитан находится во втором ландшафтном зале, Аулита. Он вошел в него два часа назад, – ответила Звезда.

– Ага, понятно. Ладно, я побежала. Пока!

– Пока, Аулита.

Девочка сошла с эскалаторной ленты и остановилась перед дверью, за которой находился второй ландшафтный зал. Но входить туда не торопилась. Вваливаться вот так, не узнав предварительно, в какой обстановке находится там капитан, крайне неразумно. У нее уже был небольшой опыт на этот счет. Как-то раз Аулита точно так же искала Данилу. Девочка опрометчиво вбежала к нему в ландшафтный зал, не поинтересовавшись вначале, какой уголок природы выбрал для себя капитан на этот раз. В одном легком платьице, шлепанцах на босую ногу, держа в правой руке надкусанный банан, она вошла в пропустившую ее по команде дверь. Сделала шаг и тут же провалилась по пояс в снежный сугроб! Одновременно она услышала ужасающий рев океана. Шум прибоя, сокрушавшего береговую линию. Грохот, похожий на раскатистые, многократно повторяющиеся пушечные залпы. В ту же секунду тело девочки пронзило шквалом ледяного ветра. По лицу больно, словно битым стеклом, хлестнуло секущим снегом. Из-за инея, мгновенно слепившего ресницы, Аулита с трудом открыла глаза. В снежных вихрях она едва различила неподвижную фигуру капитана.

Скрестив на груди руки, мальчик стоял на заснеженной возвышенности. Он был одет в меховую ветровку с опущенным капюшоном. Лицо закрывали поднятый воротник свитера и большие защитные очки. Данила, не отрываясь, смотрел, как от берегового шельфа со страшным треском откалываются огромные ледяные скалы. Обрушиваясь в воду, они поднимали многометровые фонтаны брызг. Огромные льдины медленно и величаво уплывали прочь от берега, уносимые течением и громадными свинцово-тяжелыми океанскими волнами. Капитан, оказывается, наблюдал, как рождаются айсберги. Каким-то образом он почувствовал появление рядом своей помощницы. Обернулся и крикнул: – Это Антарктида! Пойди оденься, здесь минус пятьдесят два!

– М-мам-мочка, м-моя… – только и смогла произнести Аулита, с трудом выбираясь из сугроба.

В коридоре она долго приходила в себя. Стоя босиком, продолжала вздрагивать и выстукивать дробь зубами. Вспомнила про банан. Посмотрела на побелевшую ладошку. Его в ней не оказалось. Банан выпал из онемевших пальцев и остался там, за дверью, в Антарктиде.

Девочка осторожно коснулась двери. Блестящая поверхность пришла в движение. В месте прикосновения появились волнообразные концентрические круги, словно от брошенного в воду камешка. Аулита осторожно погрузила в вибрирующую поверхность пальчик, затем ладонь. Тепло! Но тут!.. Она быстро выдернула ее обратно. На запястье, надуваясь от выпитой крови, сидел комар. Прихлопнув его ладонью, немного почесавшись, она пожелала покойному всяческих успехов в загробной жизни и смело шагнула вперед…