— Ошибаешься, может, и имеет. Мы думаем, предатель связался с Морриганом и сообщил, что они взяли не того. Мерзавец увидел Генри, который вернулся в школу и сообразил, что все пошло не по плану. Возможно, он дал им неточные сведения по глупости или еще по какой-то причине. Не исключаю и того, что твоя личность сыграла роль. Может предателю было не жалко пустить в расход Уотерса, а к тебе он относился иначе, — речь Роберта перебил смешок Роуз.

— Не думаю, что кого-то могло тронуть то, что попалась я.

— Самокритично, — хмыкнул Роберт.

— Я не «Мисс популярность» и не всеобщая любимица. В школе у меня мало друзей.

— Ни за что бы не поверил, — произнес Роберт, осматривая Роуз снизу вверх. — Если бы не изучил твое личное дело, конечно же, — теперь он ехидно улыбался. — Но, в любом случае, это только одна из гипотез, все могло быть совсем иначе. Мы рассматриваем все варианты, даже самые нелепые. Потому что очевидные точно не подошли. По ним мы прошлись в первую очередь. Безрезультатно.

— Но это же глупость несусветная, кто бы мог так облажаться? Дать такие неточные данные?

— Мы об этом думали, конечно. В вашей школе дураков не держат. Поэтому эта версия лишь одна из многих. Все остальные есть в файлах, которые я тебе выслал. Что-то из них мы уже проработали и отсеяли наверняка, что-то набросали в порядке бреда, что-то — только зацепки без какой-либо определенности. А в целом остались не самые здравые гипотезы.

— Это точно, дураков в «Blackhills» нет. Все это странно, здесь явно что-то не так.

— Мы отмели уже практически всех, никто не подходит, мы зашли в тупик. Все ученики были на виду во время учений. Сама знаешь, какой в школе контроль. Тем временем Морриган уже идет к своей цели, пока мы тут разыскиваем предателей и его самого. Создатель бомбы вновь передаст данные, только теперь Мортимер будет осмотрительнее. Он знает, что мы его ищем. И чертов злой гений — создатель игрушки знает, что мы тщетно пытаемся выследить его, — Роберт едва заметно напрягся, в голосе проскочили нотки раздражения от собственного бессилия, но он быстро вернулся к привычному образу. — Но мы справимся. Как обычно.

— Какой у вас план? Я хочу быть максимально полезна.

— У нас, — улыбнувшись, сказал Роб.

— Что, прости? — Роуз думала только о том, как помочь, что она могла сделать и как дать понять Роберту, что она готова на любые действия. То, что задумал этот страшный тип — Морриган, и то, что произошло с Роуз, вызывало у нее бурю внутри. Злость и нервное возбуждение накатывали волнами. Кларк буквально слышала, как пульсирует кровь в венах.

— Ты сказала, какой «у вас» план. Я поправил — «у нас». Ты теперь часть команды.

Роуз ничего не ответила, только на мгновение подняла уголки губ в подобие улыбки. Роберт уловил ее растерянность и, возможно, другие чувства, которые переполняли Кларк в эту минуту. Он читал ее, как открытую книгу, и ловко управлял ситуацией, словно не давал Роуз окончательно упасть в эмоциональную бездну.

— Вообще, мне нравится твое рвение. План есть. Но пока он довольно абстрактный, потому что с того дня, как Морриган сбежал, о нем нет никаких вестей. Мы усиленно ищем. Пока это самое важное. Остальное будет зависеть от того, кого найдем первым. Сейчас твоя задача — сосредоточиться. Всеобщими усилиями как можно скорее нужно найти предателя из «Blackhills». Может, он приведет нас к Морригану. А может, и нет. Но этот вариант забрасывать не стоит. Мы не знаем, сколько у нас времени в запасе, и как теперь будет действовать Мортимер. А значит, нужно отрабатывать все варианты.

Роуз еще так много хотелось спросить, но она сдержалась. Роберт подготовил файлы, возможно, в них были ответы на все вопросы. В школе учили сначала изучать всю предложенную информацию и только потом заполнять пробелы, если они оставались. Пороком Кларк была торопливость. Ей часто приходилось себя одергивать, потому что хотелось сразу получить результат. Это был как раз тот случай. И Роуз решила, что необходимо направить энтузиазм и любопытство в нужное русло. Поэтому от вопросов воздержалась и спросила только:

— Какие на сегодня будут указания?

Все это время Роберт продолжал изучать ее, всматриваясь и поглаживая подбородок. Весь его вид выражал расслабленность и непринужденность, согнутая нога закинута на другую, в позе и жестах читались свобода и воля. Весь разговор он словно оценивал подопечную.

— Пока только одно — изучить все, что я тебе отправил. Хочу послушать, что ты думаешь. Может быть, появятся свежие мысли.

Роуз не представляла, чем будет заниматься на стажировке. Она и подумать не могла, что ее мнением будут интересоваться. Эта новость приятно удивила, в голове тут же закрутились мысли о том, как бы она могла проявить себя. Роберт дал понять, что разговор окончен. Он встал, и уже вдевая в ухо гарнитуру и набирая номер на телефоне, произнес:

— А теперь прошу меня извинить, если вопросов больше нет, вынужден тебя оставить. Если буду нужен, я всегда на связи.

— Вопросов больше нет. Все понятно, — коротко ответила Кларк.

— Тогда, до встречи, — с этими словами босс покинул кабинет.

После разговора с Робертом Кларк сразу же приступила к делу. Она с головой ушла в задание: работала, как заведенная, с жадностью поглощала информацию и вникала в процессы. Ей так хотелось быть полезной, так хотелось доказать Роберту, что он не зря взял ее на стажировку, что она по праву находится в SWORD.

Спустя считаные дни многочисленные файлы с наработками по делу предателя были изучены. Роуз верила, что свежим взглядом быстро найдет что-то уникальное, чего раньше никто не замечал. Вдобавок она видела все изнутри и лучше других, не считая Генри, знала обитателей «Blackhills». Не всех, конечно, но как минимум своих однокурсников знала хорошо.

Кларк составила четкий план. Сначала она выделила все самое важное в наработках Генри и других агентов, затем до мелочей восстановила в памяти события учений и плена. Была проработана каждая деталь, даже самая незначительная на первый взгляд. В свободное время Генри помогал Роуз. Поиски предателя быстро стали единственной темой, которую пара обсуждала вечерами и за завтраками. Другого времени не было — Генри работал над своими задачами и редко бывал на базе. Сначала его умилял тот энтузиазм, с которым Роуз приступила к заданию, но очарование длилось недолго. Он старался относиться с пониманием и проглатывал обиду, но позже стал показывать чувства. Их диалоги превратились в вечную погоню за тенью предателя.

Вечерами Генри часто спрашивал:

— Как прошел день?

— Никаких зацепок. Полутра пытала Сэма по его записям, но так ничего стоящего и не выяснила.

Роуз даже не смотрела в сторону Генри. Они сидели за кухонной стойкой и ужинали. В гостиной было людно, но тихо. Каждый занимался своим делом. Том, по обыкновению, работал за ноутбуком, Лэсли читала, сидя в углу, Сэм вышел мгновением раньше, чтобы ответить на телефонный звонок, а Карл и Тим играли в приставку со звуком на минимуме, чтобы не отвлекать остальных. Роуз повсюду таскала с собой блокнот на случай внезапных идей или новой информации. В тот момент она рассматривала записи, сделанные при разговоре с Сэмом. Генри изменился в лице, он не был вспыльчивым, но ответ Роуз, очевидно, вызвал в нем раздражение. Правая бровь поднялась в возмущении, на мгновение он весь напрягся, затем глубоко вдохнул, закрыв глаза и шумно выдохнул. Не изменяя себе, он ответил почти спокойно после длинной паузы, которую Роуз даже не заметила.

— Так как прошел твой день?

Кларк, наконец, подняла глаза от записей и посмотрела на Генри с раздражением.

— Я только что ответила. Ты, кажется, совсем меня не слушаешь.

Генри ухмыльнулся.

— Думаю, все с точностью до наоборот.

— Что ты хочешь сказать? — в голосе Кларк звучал вызов, от усталости и регулярной эмоциональной встряски она становилась раздражительной.

— Ничего, кроме того, что ты не ответила на мой вопрос. Я спросил про твой день, а ты снова заладила про дело.