Я помню — они оба что-то говорили. Дрейк, накрыв моё обнажённое тело плащом, пытался забрать Эдди, но мальчик только головой мотал и цеплялся за мою шею изо всех сил. Потом Ари вызвала Эллейн, Аравейна и ещё одного мужчину, который, как я позже узнала, оказался главой Тайной службы императора. Он ушёл почти сразу вместе с Аравейном, захватив с собой напавших на нас тёмных эльфов. Элли и Араилис хлопотали возле Карвима, а Дрейк…

Он сидел рядом со мной и молчал, уже не пытаясь отнять Эдди.

А я… я смотрела ему в глаза и думала: зачем это тебе? Ведь это ты, ты, больше некому… Тёмные эльфы, магия Крови… Но не слишком ли это просто?

Все стрелки указывали на Дрейка, будто специально расставленные…

Лианор уже был во власти ночи, когда мы с Араилис и Эдвином возвращались домой. Мальчик дремал, уткнувшись тёплым носом мне в шею, а мы… мы почти не разговаривали.

В окно кареты дул прохладный ветерок, он пах приближающейся осенью, и я наслаждалась этим запахом, прикрыв глаза. Я всё ещё не могла прочувствовать и осознать до конца, что теперь действительно могу называться оборотнем.

Радовало это меня или огорчало? Не знаю. Ничего не знаю…

— Ронни… — тихий голос Араилис ворвался в мои ленивые мысли. Я отвернулась от окна и посмотрела на девушку. — Ты не сердишься на меня?

— Сержусь?.. — то ли вопрос, то ли утверждение… я сама не поняла.

Белые волосы Араилис казались мне продолжением лунного света. Красиво. Я в шестнадцать лет была совсем другой… впрочем, я и сейчас не слишком отличаюсь от себя прежней. Нос и волосы только стали иными.

— Да. Ты не сердишься? И не обижаешься? Ронни, пожалуйста, скажи.

Я улыбнулась.

— Кто из нас прорицательница, Ари? Ты же сама должна знать, сержусь я или нет.

— Я знаю не всё… И не всегда… Ронни, ну пожалуйста!..

Мне очень хотелось протянуть руку и прикоснуться к ней, чтобы утешить и поддержать. Араилис было трудно. Наверное, труднее, чем остальным, ведь она знала всё-таки немного больше других. Знала, но не говорила.

Но я не могла толком пошевелиться — боялась потревожить Эдвина.

— Я не сержусь и не обижаюсь, Ари. Честное слово.

Она так обрадовалась, будто я сказала что-то замечательное. А потом вдруг подалась вперёд и сжала мою руку.

В ту секунду глаза Араилис, вобравшие в себя лунный свет, казались мне не голубыми, а серебряными.

— Я хочу, чтобы ты знала, — произнесла она мягко. — Я уже давно никому и ничего не говорила, но тебе хочу сказать. С Эдди в любом случае всё будет в порядке. Ты понимаешь? В любом случае.

У меня перехватило дыхание, а сердце на миг будто остановилось. А потом забилось вновь — с удвоенной силой, когда я осознала, что именно поведала мне Араилис.

В любом случае… Это значит, что Эдвин останется жив во всех вариантах развития будущего! О Дарида, спасибо!

Я хотела выразить Ари свою благодарность, но никак не могла найти правильных слов, и просто хлопала ртом и глазами. Но она, кажется, и так всё поняла, потому что тихо рассмеялась и сказала:

— Только не говори об этом больше никому, как бы ни хотелось. И береги… своего волчонка.

Я кивнула и, закрыв глаза, прижалась щекой к тёплому лбу Эдди.

Как странно — я не прожила здесь и месяца, а уже в мыслях называю мастерскую Дарта и Тора домом.

Именно об этом я думала, когда карета остановилась возле деревянного здания, и мы вышли наружу. Вокруг нас замерцал воздух — это Ари прощупывала пространство на предмет незваных гостей. Но их не было, и мы спокойно вошли в дом.

— Ронни? Ари? Что случилось, вы должны были прийти уже давно… И где Дрейк? — раздался голос Грэя. — И почему на тебе его плащ?..

Я никак не могла разглядеть Грэя. Черты его лица расплывались, размывались, словно отражение на водной глади.

— Я объясню тебе всё сама, Грэй. Ронни, иди наверх!

— Но…

— Оставь её, потом поговорите.

Эдвин забормотал что-то во сне, и я, кивнув, поспешила на второй этаж. Быстро уложив мальчика, помылась и направилась в свою комнату. На пороге меня встретил громким лаем взволнованный Элфи. Я села рядом с хати на пол и обняла его лохматую шею.

— Привет, дружок.

Он обнюхивал меня, и я почти физически чувствовала удивление Элфи.

— Да, всё верно. Сегодня я впервые превратилась в волчицу.

— Р-гав, — ответил хати.

— Почему так получилось?.. Я очень сильно испугалась за Эдди. Очень сильно. И… вот.

Взгляд умных голубых глаз напомнил мне о Дэйне, и я, встав с пола, направилась к кровати. Постель была такой холодной, что я поёжилась и непроизвольно поджала пальцы ног, укрываясь одеялом с головой и сворачиваясь калачиком. И вспомнила дартхари. Интересно, он был бы рад, если бы узнал, что я всё-таки стала оборотнем?

Я думала, что усну очень быстро, но этого не случилось. Потому что в тот момент, когда голова коснулась подушки, я вдруг осознала невероятный факт…

Они приходили за мной.

«Где девчонка?». Именно так сказал один из эльфов. Значит, им была нужна именно я. Ни Эдди, ни учитель — я.

Почему? Кому я помешала? Зачем я была нужна этим эльфам? Или тому, кто их послал.

Я сжала кулаки. Теперь я не боялась. Как сказала Араилис, с Эдди в любом случае всё будет в порядке — а с остальным я разберусь.

Но всё-таки… как я умудрилась расшвырять их так быстро и просто? Они ведь тоже маги, а я победила их, будто они были обычными людьми. Я закусила губу, вспоминая…

И вспомнила, но не сразу, что в тот момент, когда я обратилась в волчицу, из меня вырвалась магия Разума, сковав противников по рукам и ногам — так, как я и хотела сделать в самом начале, но не смогла. Почему-то обращение помогло мне сосредоточиться…

… В этот раз сон пришёл внезапно, будто кто-то ударил сзади чем-то тяжёлым по голове, вызвав не сон, но обморок.

Я оказалась на Великой Поляне. И вздрогнула от ужаса, осознав, что попала не просто на Поляну — я вернулась в прошлое, очутившись здесь в ту ночь, когда должно было свершиться моё первое обращение. Всё было точно так же, как тогда — я шла в центр Поляны, чувствуя, как подкашиваются и дрожат ноги, да и руки тоже, как темнеет в глазах.

В горле пересохло. Я попыталась сглотнуть, но не смогла.

Холодными и немеющими пальцами я принялась раздеваться, постепенно скидывая на землю одежду, чуть не плача, потому что они смеялись — по-прежнему смеялись, как и тогда…

Что же это такое?! Прошло почти десять лет! Очнись, Рональда, та ночь давно ушла, растворилась в небытие, исчезла!..

Смех. Ехидный, злой, презрительный и беспощадный. И так хочется втянуть живот и прикрыться руками…

— ТИХО!

Этот голос… он пронзил меня насквозь, как молния пронзает небо во время грозы. И я обернулась — как в ту ночь, сразу обернулась, потому что больше жизни хотела увидеть обладателя этого голоса.

Дартхари смотрел на меня, а я смотрела на него, вновь переживая то удивительное чувство, когда впервые его увидела. Только теперь у меня почему-то сильнее сдавило грудь, в глазах защипало, а сердце забилось так, словно хотело выпрыгнуть из горла.

— Продолжай. Обряд ещё не закончен.

Да, именно так он сказал тогда. И после его слов я вдруг осознала по-настоящему — это сон. Сон, в котором не имеет значения, что я сейчас сделаю — потому что на самом деле всё это происходит лишь в моей голове.

И я просто пошла вперёд. Не обращая внимания на собственную наготу, не слыша удивлённых вздохов и возмущённых шепотков, ничего не слыша… Я смотрела на дартхари Нарро.

Смотрела так, как никогда не смела смотреть — прямо и открыто.

В его присутствии мне всегда хотелось опустить глаза, но только не сейчас. Я шла вперёд, не отрывая взгляда от Вожака, и остановилась лишь когда подошла к нему так близко, что вполне могла бы дотронуться.

— Сегодня я впервые обратилась, — сказала я тихо.