А сейчас я задрожала, когда Грэй снял с меня рубашку, и прохладный воздух комнаты коснулся обнажённой кожи. Я задрожала, когда он положил смуглую руку поверх моей груди. Я задрожала, когда Грэй прошептал:

— Ты такая красивая…

И я поверила ему. Я всегда ему верила, с самого начала, каждому слову…

По телу бежали мурашки, когда Грэй начал медленно и осторожно гладить меня, при этом неотрывно глядя мне в глаза, словно пытаясь что-то там прочитать.

А я смотрела на него. Закрывала глаза я только тогда, когда он целовал меня. Нарочито медленно, будто смакуя удивительное лакомство.

Как и когда Грэй успел снять свою рубашку — не знаю. Я только почувствовала, что под моими пальцами перекатываются тугие мышцы, обняла его изо всех сил, стремясь быть как можно ближе… А он целовал меня всё глубже и настойчивей…

Рывок — и мне показалось, что Грэй улетел куда-то в стену, по пути что-то опрокинув. Это что-то зазвенело так, что у меня даже уши заложило.

А потом я увидела императора. Он стоял посреди комнаты, глядя на Грэя с таким выражением на лице, будто хотел его убить. И разразился длинной тирадой на орочьем языке, в которой я поняла лишь два слова, и то потому что это были общепринятые ругательства.

Говорил император долго. А Грэй молчал. Он уже поднялся из кучи разбитой посуды, которую свалил на пол, врезавшись в каминную полку после того, как Эдигор «снял» его с меня. И просто стоял напротив императора, не говоря ни слова и хмуря брови.

— Не ругайте его, ваше величество. Я сама виновата.

Я сказала это тихо, но они услышали. Грэй посмотрел на меня удивлённо, император — насмешливо.

— Несомненно, ты виновата, Рональда. Ты виновата в том, что тебе не хватило твёрдости характера хорошенько врезать этому олуху с самого начала. Вместо того, чтобы пойти по правильному пути, Грэй выбрал самый лёгкий. Он не захотел или побоялся быть честным и решил сначала провести с тобой ночь, а потом разбираться с накопившимися проблемами. А накопил он их по собственной дурости очень много.

— Я… — начал Грэй, но Эдигор не дал ему сказать.

— Ты меня очень разочаровал. И не только сегодня. Моё терпение подходит к концу. Я и так долго шёл тебе навстречу, но в последнее время твоё поведение переходит всяческие границы. Даю тебе три дня. А теперь — ВОН!

Я никогда не слышала, как кричит Эдигор… до этого момента. И чуть сама не сорвалась с кровати на бег, но всё-таки сдержалась.

А когда Грэй ушёл, император направился к шкафу в другом конце комнаты, открыл его и достал оттуда точно такую же рубашку, какая была на мне несколько минут назад.

— Держи, — сказал он, подходя к кровати и осторожно положив ночнушку поверх одеяла. И только тут я осознала, что всё это время сидела перед императором абсолютно голой!

Испуганно пискнув, я быстро развернула рубашку и натянула на себя. А когда просунула голову сквозь ворот, увидела, что Эдигор смотрит в сторону и улыбается.

— Оделась? Ну вот и отлично, — он сел рядом, но не в кресло, которое так и осталось валяться перевёрнутым на полу, а на постель. — Как себя чувствуешь?

Я вздохнула.

— Честно?

— Конечно. Кто же врёт императору? — он подмигнул, и я не смогла не улыбнуться.

— Физически неплохо. А вот морально…

— Понятно, — Эдигор взял меня за руку. — А давай мы с тобой поужинаем? Только не здесь. Что скажешь насчёт крыши? Сегодня тёплый вечер, завернёшься в плед, и не замерзнёшь точно.

Я кивнула, изо всех сил стараясь сдержать постепенно подступающие слёзы.

Глава 12

После ужина на крыше я вновь спала хорошо и спокойно. И совершенно не видела снов… ни одного. Наверное, так надо. Слишком уж много снов выпало на мою долю.

Не хочу думать о них.

Утро встретило меня аппетитным запахом свежих овощей и фруктов, пирожков, ароматного чая… А ещё ласковым шёпотом возле уха:

— Просыпайся, сонька!

Я медленно приоткрыла один глаз… и тут же радостно подскочила на кровати.

— Элли!

Утренний лучик солнца разбился о её волосы и запутался в них алыми искорками… Волшебно.

— Я так рада тебя видеть, — вздохнула я, взяв герцогиню за руки. Она засмеялась.

— И я тебя, Ронни. Сегодня мы можем принять посетителей и спуститься в парк. Хочешь?

— Ещё спрашиваешь! Да я скоро себе мозоль на щеке протру подушкой. — Чуть повернув голову, я заметила, что на столе стоит поднос с завтраком, и с аппетитом облизнулась. — Это мне, да?

— Ну а кому же ещё? Конечно, тебе. Давай, ешь, а потом оденемся и пойдём вниз. Тебя все уже заждались.

Настроение у меня было замечательным. Я быстро проглотила завтрак, нацепила принесённое Эллейн платье — пришлось воспользоваться её помощью, так как самостоятельно я его натянуть и застегнуть была не в состоянии — и, схватившись чуть подрагивающей от волнения рукой за ладонь герцогини, вышла из комнаты.

Замок будто гудел от сотен голосов, в окна лился яркий солнечный свет, освещая каждый уголок и преломляясь в тысячах зеркал, а стражники… они кланялись нам с Эллейн. Как же сильно это отличалось от жизни в Арронтаре, где вслед неслись не поклоны, а презрительные взгляды.

По лестнице я спускалась медленно и с большим трудом, с одной стороны держась за Элли, а с другой — за поручень. Мы постепенно, не торопясь, достигли главного входа и вышли в парк.

— Ты что-то помнишь из того, что случилось после?.. — поинтересовалась Эллейн тихо, и я кивнула.

— Я помню всё. По крайней мере мне так кажется, — я усмехнулась. — Зная некоторых, начинаешь сомневаться даже в собственных воспоминаниях.

— На этот раз можешь не сомневаться, — ответила Элли тихо. — Хотя он думал, что ты забудешь… Но не из-за чьего-либо вмешательства, нет, — быстро добавила она. — Просто не все уносят с собой воспоминания о том, что было в посмертии.

— Значит, мне повезло, — фыркнула я.

Эллейн вздохнула.

— Прости меня, Ронни. Я не могла нарушить данное слово.

Я не ответила. Наверное, когда-нибудь я смогу простить и забыть. Но пока мне казалось, что мной играли, и играют до сих пор.

— Почему — Нарро?

Чтобы задать даже один этот вопрос, мне понадобилась изрядная доля смелости.

Но Эллейн лишь улыбнулась и покачала головой.

— Думаю, тебе лучше спросить у него самой.

Я хмыкнула. Что ж, ничего не меняется. На мои вопросы по-прежнему не отвечают… а я всё так же не умею их задавать.

На глаза навернулись слёзы задолго до того, как мы подошли к беседке, где громко и оживлённо разговаривали Тор, Гал, мастер Дарт, Араилис и Эдди. Заметив меня, они замерли на секунду, а затем расплылись в таких широких улыбках, что я моментально забыла обо всём, кроме одного — как же я рада их видеть!

— Мама-а-а! — завопил Эдди, срываясь с коленок Ари и подбегая ко мне. Вслед за ним с оглушительным лаем нёсся Элфи. Я, не выдержав, тут же наклонилась и подхватила мальчика на руки, зарываясь носом в мягкие волосы, пахнущие так сладко…

Взрыв смеха, а затем…

— Эдди, так нечестно, я тоже хочу обнять твою маму! — Ари.

— Ронни, садись сюда, к нам! — мастер Дарт.

— Есть не хочешь? — Тор.

— Ты же только позавтракал! — Гал. — Ронни, шикарно выглядишь!

Эллейн, широко улыбаясь, помогла мне подняться по ступенькам и усадила между Ари и Галом. Эдвин так и не слез с моих коленок, только завозился, устраиваясь поудобнее.

А я не могла говорить. Я не могла сказать ни единого слова — у меня щемило в груди. Я никогда не думала, что буду настолько рада видеть их, ведь ещё совсем недавно они были для меня совершенно чужими. И я никогда не думала, что эти «чужие» будут настолько рады видеть меня!