Она приобняла Кирилла, одновременно пихая его ногой под столом.

Переводчик что-то быстро проговорил самураю, и тот расплылся в довольной улыбке.

– Горька! – снова поднял бокал он, салютуя Ксюхе.

Не давая Кириллу времени на вопросы, она подхватила оторопевшего парня за лацканы пиджака и смачно чмокнула в губы.

– Нет, нет! Нада считать... Раз... два...

Твою ж..! Ксюха больно наступила Киру на ногу и, обвив руками шею, впилась в его губы. «Лишь бы не начал вырываться, – вертелось в голове, – а если будет – укушу!»

Вот только Кир вырываться не спешил, а неожиданно привлек ее за талию и ответил. Это так ошеломило Ксюху, что она не на шутку напугалась. Отпрянула и попыталась вырваться, но не тут-то было. Кирилл не позволил ей двинуться с места и целовал до десяти.

Китайцы взорвались аплодисментами и дружно хряпнули по полной. Вадим изо всех сил семафорил глазами Кириллу. Мол, молчи и ничего не спрашивай, все потом.

Ксюха дрожащими руками налила себе бокал вина и залпом его осушила. Сказал бы кто пару дней назад, когда это пьяное нечто валялось в коридоре и обнимало ее сапог, что она сегодня будет его целовать! Прилюдно! Ужас какой! И еще ужасней, что это ей понравилось!

– А давайте я вам музыку включу, – срывающимся голосом произнесла она, направляясь к колонкам. Не столько, чтоб гостей отвлечь, а чтобы отвлечься самой и заставить слушаться предательски трясущиеся ноги.

– Лучше давайте я спою! – вдруг перебила ее Глаша, и Ксюха, оторопев, остановилась.

Глаша уже давно почуяла, что что-то пошло не так, и почему-то считала себя виноватой. Она поднялась из-за стола, поправила шаль и, выйдя в центр комнаты, завела мелодичную песню. Красивый голос лился птичьей трелью. Молодая девушка в давно забытой русской песне грустила по своему возлюбленному, а Ксюха с удивлением осознавала, что впервые слышит, как ее сестра поет, и оказывается, у нее есть голос.

Кирилл ослабил ворот на рубашке и вышел на веранду.

– Ты когда успел-то? – шагнул следом Андрей, он показал глазами на Ксюху и достал сигареты. – Будешь? – протянул пачку Кириллу. Тот взял, растерянно покрутил в руках и вернул обратно.

– Сам не понимаю...– пожал плечами он. – Ничего не хочешь объяснить? – обратился он к Вадиму, который, прихватив куртки для Андрея и Кирилла, выскочил вслед за ними.

– Кир, только не сейчас! – растерянно произнес тот, вручая ему куртку.

– Нет, я в общем не в претензиях, – повел бровями Кирилл, – но есть дурное ощущение, что я один не в курсе, что тут происходит...

– Я объясню тебе потом, как-нибудь. Например, когда снова напьешься как в прошлый раз... Или когда я так напьюсь...

– Вы что, поссорились? – встрял Андрей. – Помнится, в офисе целоваться не стеснялись...

– Нет, не поссорились... – Вадим сделал несчастное лицо. – Черт... я не знаю, как вам это объяснить. Может, потом?

– Она объявила тебе, что убежденная девственница и до свадьбы ни-ни? – не унимался Андрей.

– Угу... А целый год я спал под дверью.

– А что тогда? – парни в четыре глаза уставились на Вадима.

В гостиной раздались аплодисменты и возбужденные голоса, а потом оживленная толпа радостно вывалилась на улицу.

– Гости изволят покататься на лошадке! – показывая пальчиком на сани, объявила Ксюха.

Те толкались возле коняшки и радостно фотографировали Глашу, которая кормила ее с рук хлебом с солью.

Андрей достал телефон.

– Не понял... – он удивленно вздернул бровь, послушав рваные гудки. Набрал еще пару раз, но аппарат выдал «Абонент находится вне зоны действия сети». – Отлично покатались! – он досадливо сплюнул.

– Может, телефон неправильно записал? – предположил Кирилл.

– Угу, смотри, – Андрей ткнул ему в нос дисплей, – его входящий, – что свидетельствовало о том, что горе-кучер сам набирал номер Андрея, чтобы оставить свой звонок.

– И что теперь делать? – повисла многозначительная тишина.

– Так мы покатаемся, можно? – Глаша со знанием дела поправила подпругу и намотала на руку поводья, потом бросила вопросительный взгляд на Вадима.

– Постой, так ты..? – он указал сначала на лошадь, потом на Глашу, – умеешь ей управлять?

Глаша посмотрела на него как на ненормального.

– А ты разве не умеешь? – засмеялась она.

Вадим задумчиво поскреб в затылке.

***

Испытывать сани с новым возницей вызвались Вадим с Андреем. Глаша с гиканьем и с ветерком прокатила их вокруг поселка и лихо остановила сани возле ворот.

– Вот это я понимаю! – присвистнул Андрей, выпрыгивая из саней. – Вот это девка! Смотри, не тяни – уведут! – толкнул он в бок Вадима.

Дальше в несколько заходов катались китайцы, но главная веселуха началась, когда дело дошло до «молодых».

– Я с ним не поеду! – вырывалась Ксюха, пока Андрей и самурай втолковывали ей, что «влюбленная пара» просто обязана уединиться вдвоем в романтической обстановке, дабы вкусить все красоты природы.

С другой стороны саней в это время заканчивалась стычка между Вадимом и Кириллом.

– Вадим, ты офигел? Нашел артиста Марлезонского балета!

– А что не так? Как раз твой профиль!

– Я жениха играть не подряжался!

– Ты сам лошадь притащил, никто тебя об этом не просил. Теперь катайся.

– Вадим, да я ее боюсь!

– Лошадь?

– При чем тут лошадь? Её! – Кирилл мотнул головой в сторону Ксюхи, которую заботливые китайцы уже усаживали на облучок.

– Кир, – Вадим по-хозяйски запахнул на нем куртку и натянул капюшон. Потом загреб рукою за грудки, притянул к себе и угрожающе проговорил на ухо: – Наши партнеры хотят, чтобы ты покатал девушку. Либо ты ее сейчас катаешь, либо я потом закатаю тебя в асфальт. Выбирай...– он приветливо улыбнулся, отпустил Кира и хлопнул его по плечу.

Тот мстительно поджал губы и передернул плечами. Промолчал, но взгляд на Вадима бросил такой, что тот сразу понял: идти ему сегодня далеко, по тропочке лихой, за дали дальние...

Глаша прицелилась было снова вскочить на козлы, но Кирилл остановил ее царственным жестом:

– Нет уж! Вдвоем, так вдвоем!

– Кир, ты уверен? – осторожно встрял Андрей.

– Не будем портить идиллию! – подмигнул тот и, весело присвистнув, развернул лошадку на грунтовую проселочную дорогу.

Сани весело заскользили по накатанной дороге вдоль посадок. Даже весело стало – вот так прокатиться с ветерком. Ленточки красиво развеваются на ветру, заливисто брякает колокольчик, деревья нестройными рядами уносятся вдаль, так и хочется спеть что-то типа «И уносит меня в звенящую снежную даль...»

Ксюха расслабилась и даже успела поймать кураж, но тут... Серая тень метнулась из кустов, и на дорогу прямо перед носом лошади выскочил кот. Вместо того, чтобы просто перемахнуть через дорогу и бежать себе спокойно по своим делам, затормозил как вкопанный прямо на середине, вылупил глазища и, заметив несущуюся на него лошадь, подскочил и с пробуксовкой ломанул назад. Не подрассчитал скорость и скользкость дороги, поэтому пробуксовал на месте несколько дольше, чем позволяло время и, вспушив парашютом хвост, нырнул обратно в кусты.

Лошадь резко затормозила, взвилась на дыбы и метнулась в сторону, пытаясь обогнуть препятствие. Сани повело, они пошли юзом по скользкой дороге, потом поймали полозьем сугроб, насыпанный грейдером, взобрались на него. Заскрипела стяжка, послышался треск поломанной оглобли. Сани накренились и, плавно завалившись набок, съехали в кювет.

Кирилл ухнул спиной в пушистую шапку снега в густых зарослях ирги, ругаясь и ломая ветки. Ксюха завалилась на него сверху – прямо на грудь, и так они и замерли – почти вниз головами, на пологой насыпи дороги. Опомнившись, она тут же попыталась вскочить, но сапог застрял в полозьях, и теперь даже при большом желании она не могла ни встать с Кирилла, ни даже откатиться в сторону без посторонней помощи.

Побарахтавшись недолго, она обреченно уткнулась носом ему в грудь.

Кирилл откинулся на снег и тихо засмеялся.