Дверь хлопнула, и на пороге появился Вадим. Причем на удивление приободренный и довольный.

– Ну как, справляешься? – весело поинтересовался он у Ксюхи.

– Чего лыбишься? Руку давай! – сердито рявкнула она, скользя мокрыми ладонями по бортику ванной.

– Я вижу – клиент отживел, – улыбнулся Вадим. Он подал руку Ксюхе, помогая выбраться. Та, кряхтя и булькая от негодования, вылезла из ванной и теперь стояла, полыхая праведным возмущением, а с одежды ручьями стекала вода.

– Как видишь, – сердито буркнула она и продемонстрировала Вадиму черный лохматый парик. – Вот полинял только малость. У тебя все замы по зиме линяют или только самые креативные?

Глаша проснулась как всегда – до зари. Сладко потянулась на мягкой постели. До чего же у них все богато и по-царски – даже вставать неохота!

Вадим устроил ее со всеми удобствами – в спальне на первом этаже с окном, выходящим в сад, предварительно убрав из комнаты всякое непотребство в виде телевизора, колонок и пылесоса.

И все бы хорошо, да вот беда – такие хоромы богатые, а рядятся в обноски! Штаны какие-то рваные, кофты растянутые. То ли дело занавески! – Глаша любовно огладила рукой плотную переливчатую гардину. Экое платье получилось бы – краше, чем у самой царицы!

Вчера после долгих споров, уговоров и примерок она, скрипя зубы, согласилась одеть только банный халат Снеженики – махровый, вырвиглазово розового цвета с бабочками. Во-первых – длинный, во-вторых – красота-то какая! Белая дубленка с норковой опушкой тоже пришлась Глаше по душе, на этом вопрос ее гардероба временно был закрыт.

Глаша покрутилась возле зеркала, любуясь бабочками. Пригладила волосы и заплела их в тонкую косицу. Поохала, еще раз пожалев ее несчастную обладательницу, и осторожно вылезла в гостиную.

В гостиной на диване храпел чужой мужик. Вчера его Глаша не видела, но решила не удивляться. Мало ли... Дом вон какой большой, не одни же они там живут, не иначе как на несколько семей. Сосед, значит.

Она аккуратно обогнула диван и выскочила в прихожую, накинула дубленку и пушистые угги. Эти занятные валенки ей тоже понравились.

Зачем ее с утра несло на улицу – она и сама не знала. По привычке. Хозяйство же ждет. Скотина не кормлена. Но тут же погрустнела, вспомнив, что скотину тут не держат. Хотя, нет... Местное хозяйство в виде трех шпицев уже нетерпеливо толпилось у порога, поскуливая и намекая, что вовсе не против составить ей компанию.

– Пойдемте, маленькие мои, пойдемте. По нужде приспичило? И то дело... И взяли моду – собак в доме томить. Столько места вокруг, сколотить бы будочку, да на двор, – тихо приговаривала она, открывая входную дверь.

Шпицы дружно дунули на улицу – все, кроме Вениамина Звездоцапа фон Бойчика, который вальяжно вышел, отряхнулся и, повернувшись на восток, гортанно взвыл, отчего Глаша вздрогнула – заболел что ли? Но тот довольно вскинул нос и потрусил к ближайшей скамейке.

Глаша тоже присела. Ясное, морозное утро было таким же, как в ее родной Авдеевке. Небо на востоке перемежалось темно-синими и алыми полосами с оранжевыми всполохами. Она видела эту красоту сквозь стволы высоких сосен, что росли на участке Вадима. Как же уютно! Кованые фонари подсвечивали выложенную плиткой дорожку, вдоль которой даже зимой зеленели глянцем кусты бересклета. Пушистый снежок поблескивал в свете фонарей, а на рябине, усыпанной красными ягодами, уже чирикали ранние птахи.

Шпицы резвились вне себя от счастья, гоняясь друг за другом по расчищенным дорожкам, но Звездоцап их энтузиазм не разделял. Глаша подивилась, наблюдая, как он с важным видом запрыгнул рядом с ней на лавку, не без труда, цепляясь зубами и лапами, перелез на металлическую кованую спинку и ожидаемо рухнул носом в сугроб. Глаша только головой покачала, когда он безрезультатно повторил эту попытку и, сжалившись, усадила его себе на колени. Так они и встретили рассвет.

Когда мимо ворот проехала первая машина, Глаша вздрогнула. Даже вспоминать не хотелось эту жуткую металлическую повозку, которая несется быстрее ветра. Как ни любопытно было Глаше рассмотреть сам город, но справиться с испугом не смогла и всю дорогу визжала с закрытыми глазами. Потом догадалась накинуть капюшон и дрожала. Вот то ли дело – лошадь! Глаша даже верхом ездить умела. Ведь есть же место, чтоб сарай построить, да пару лошадок завести! Нет – ездят на этих вонючих телегах... И она испуганно покосилась на гараж.

Шпицы нагулялись и смешно поджимая лапы толкались у двери, кидая на Глашу вопросительные взгляды. Уже давно рассвело, пора бы позаботиться о завтраке. Вчера Ксения показала ей кухню. Просторная, жалко – без печки. Со страшным зверем по имени микроволновка Глаша связываться не решилась, а вот духовой шкаф при хорошем воображении мог бы сойти и за печь, так что нужно попробовать. Она поднялась с лавки и довольно потянулась.

В гостиной разворачивалась горячая баталия. Вадим – руки в боки, и Ксюха – всклоченная, в жуткой пижаме с разноцветными танцующими единорогами, нападали на ночного гостя.

Глаша потихонечку, чтоб не мешать, прокралась вдоль стенки и вместе с собаками юркнула в кухню.

– Да что ресторан, ты его про вечер вчерашний спроси! – донесся вслед возмущенный голос Ксюхи.

– Подожди, у меня к нему других вопросов море... – грозно пробасил Вадим.

– Да чего пристал, не помню я ничего! – отбивался Кирилл. Он испуганно вжался в диван, обводя непонимающим взглядом помещение. Где он? Как тут оказался? Что это за девка, явно – с претензиями, и явно – к нему?

Смотреть на девку было страшно, на единорогов – еще страшнее, а на Вадима после вчерашнего вообще смотреть не хотелось. В голове царил сумбур, и деревянные дриады пели серенады. Хотелось забиться под подушку, чтоб никого не видеть и не слышать, но чувство самосохранения подсказывало – надо защищаться.

– Что значит – не помню? – наседал Вадим.

– То и значит! – торопливо огрызнулся Кирилл. – Помню презентацию, потом, как коньяка в офисе выпил... А потом просыпаюсь вот тут... Вот в этом... – он с сомнением оглядел себя: выцветшая футболка, явно на пару размеров больше и такое же сползающее трико. – Че за хрень ты на меня нацепил?

– А ресторан?

– Какой ресторан?

– Кир, я запись с камер наблюдения смотрел! Скажи еще, что не ты сорвал китайцам ужин с конкурентами?

– Я сорвал?! – глаза Кирилла надо было видеть: искренне недоумевающие, словно он в гостиной у Вадьки мраморного трицератопса встретил.

– Тебе огласить список твоих достижений?

– Да чё я такого сделал?

– Испортил репутацию приличному заведению... – начал перечислять Вадим.

Кирилл нахмурился, старательно выискивая в памяти события вчерашнего дня. Тщетно.

– Подрался с директором конкурирующей фирмы...

– С Семагиным что ли? – надменно фыркнул Кирилл. – Так ему и надо...

– Ну а партнеры наши чем тебе не угодили?

– Хрена с два они наши партнеры!

– Но это не повод, чтобы портить с ними отношения! Тем более, их руководитель – пожилой, принципиальный человек, с кучей тараканов в голове! – повысил голос Вадим.

Кирилл неуютно поежился под его суровым взглядом.

– Да я не собирался! И вообще – он меня неправильно понял...

– Очень хочется надеяться, что он вообще ничего не понял!

– Да чего такого я сказал?!

Вадим поднял брови и развел руками:

– Что с Фудзиямы на него плевал!

– Да ну ты гонишь! – неуверенно усмехнулся Кирилл.

– Назвал его узкоглазым лапшеедом...

– Блин... – Кирилл досадливо сгреб волосы рукой и задумался. Мыслительный процесс давался нелегко, поэтому он не стал увлекаться. – Надеюсь, переводчик догадался не переводить?

– Не знаю, – продолжал добивать Вадим. – Но потом ты залез в аквариум, съел лангуста и громко заявил, что Курилы ты им не отдашь...

– Кто – я? Китайцам??

– Вот и я удивляюсь. Ну, видимо на тот момент тебе было пофиг, кому именно их не отдавать...