- Иван? – старший Тарасов растерянно посмотрел на брата.

Тот ничего не ответил.

- Ну, не будет же он голову пеплом теперь посыпать, - усмехнулась Марго и тоже глянула на виновного, - в конце концов, это просто нелогично, учитывая обстоятельства.

- Что б ты в логике-то понимала! - огрызнулся тот.

Марго лишь хмыкнула и продолжила свою речь:

- Когда пришло время, Иван шепнул Густаву, что до него дошли слухи, будто в колбасном цехе крадут мясо. Ну, или что-то в этом роде. В общем, Густав напрягся и начал проверку. Начал с Гусарской колбасы, о которой ему как раз и рассказал Иван. Его план был предельно прост. К совету акционеров скандал лишь получил бы огласку. Но раскрыть это преступление еще не успели. Полетели бы головы. Отстранили бы директора, начальника службы безопасности, чего он и добивался. Управлять заводом поставили бы Ивана, поскольку больше некого. Я, конечно, предложила бы свою кандидатуру, но меня бы вряд ли избрали. Таким образом, младший Тарасов получил бы бразды правления, а дальше, либо поувольнял бы виновных, либо замял инцидент.

- Ну, зачем же нужно было всех убивать?! – пробормотала Катерина.

- С чего ты взяла, что это я убил? – удивился Иван.

- Ну, как же… ты говорил по телефону, что остался всего один свидетель – Барсуков. Но ты решишь эту проблему… Я все слышала.

- Так ты из-за этого сбежала из дома?! – воскликнул брошенный муж.

- А ты полагаешь, я должна воспитывать детей рядом с серийным убийцей? Я тебе верила, я родила от тебя сына и дочь, а ты… - она снова всхлипнула.

Марго усмехнулась и покачала головой:

- Конечно, все говорит за то, что именно Иван убил всех на заводе.

- Да ты совсем спятила?! – тот вскочил в порыве чувств, - Ты себя-то слышишь?

- Но пистолет ты зачем-то стащил из кабинета! – Марго смотрела на него, не отрываясь.

Под взглядом ее синих глаз, в этот момент излучающих холодную уверенность, он медленно опустился обратно на стул и сник.

***

Тамара решительно вошла в цех мясных деликатесов, и тут силы ее покинули. Дело в том, что от дамской комнаты до дверей цеха она настраивала себя на серьезный разговор с Сазоновым, придумывая приемлемые варианты его начала. В голове ее роились десятки заготовленных первых фраз от деликатной: «Мне нужно с вами серьезно поговорить» до вопроса в лоб: «Это правда, что вы убили половину работников нашего комбината?». Однако, когда она очутилась в нужном месте, все эти фразы улетучились из головы, и их место занял один единственный насущный вопрос: «Что я тут делаю?!».

Кроме всего прочего, она не была слишком уверена в своей внешности, изрядно подмоченной слезами, да и сломанный каблук, ежесекундно подгибающийся, не придавал ей сил. А когда женщина не уверена, что выглядит на все 100, она не любит затевать серьезные разбирательства. В общем, Тамаре стало не по себе, едва она перешагнула порог цеха, в котором работал ее возлюбленный. Она словно увидела себя со стороны: припухшее лицо, кое-как замазанное косметикой, сломанный каблук, следы воды на блузке, - в таком виде уж лучше отсидеться в дамской комнате до конца рабочего дня, а не являться на глаза человеку, который тебе безмерно нравится.

Подумав так, она попятилась назад, но дверь уже захлопнулась, и ей ничего не оставалось, как стыдливо припасть спиной к стене, ловя на себе заинтересованные взгляды подчиненных Сазонова. Тем временем работа у разделочных столов остановилась, мужчины с огромными ножами застыли, вопросительно глядя на нее.

- Ну, в чем дело! – недовольно крикнул Андрей, который стоял к ней спиной.

Тамара вздрогнула и начала судорожно нащупывать ручку двери, чтобы скрыться до того, как он повернется. И опоздала. Он увидал, и пошел к ней широкими шагами.

- Только не говорите, что вас опять за мясом послали, - улыбнулся он, однако она заметила тревогу в его глазах.

Он подошел вплотную, увидел в каком она состоянии, и улыбка слетела с его лица:

- Что случилось, Тамара?

Вообще-то, согласно сложившейся ситуации и чувствам, которые секретарша питала к Сазонову, следовало бы сказать примерно следующее:

«Андрей, вы мне очень нравитесь, и я надеюсь, я вам тоже не безразлична. Во всяком случае, вы намекали на то совсем недавно. Исходя из этого, мне кажется, нам нужно прояснить некоторые вопросы, которые меня очень волнуют. Во-первых, кто вам та женщина, с которой вы несколько дней назад говорили по телефону, называя ее «ласточкой», и, во-вторых, какое отношение вы имеете к убийствам на заводе? А еще почему вы назвали себя трусом?!»

Но, так уж устроена женщина, что ни при каких обстоятельствах она не может повести разговор подобным образом. В конце концов, любовь – это не деловые переговоры. Поэтому она вынуждена ходить вокруг да около, намекать и наталкивать собеседника на интересующую ее тему. И если ей повезет, и он догадается, к чему она клонит, то вопросы, терзающие душу, найдут ответы. Но это – редкая удача. Обычно мужчины и женщины думают о разных вещах и по-разному, а потому выяснение отношений порой затягивается на годы. Тамара была обычной девушкой, кроме того, она не читала журнал Космополитен, и не знала некоторые приемы, использование которых может подтолкнуть мужчину в нужную сторону. И по причине своей необразованности, она растерялась, а потому закусила губу, чтобы опять не разреветься. На сей раз от отчаяния.

- Да что с вами?! – Сазонов осторожно взял ее за плечи и заглянул в глаза, - Вы заболели?

Тамара подумала, что нужно быть идиотом, чтобы предположить, что в больном состоянии и со сломанным каблуком она явиться его проведать. Вообще-то она надеялась, что само ее появление Андрей воспримет как продолжение разговора, который явно не был окончен в приемной Тарасова.

Однако надежды ее оказались тщетны. Похоже, он уверился в своей бредовой мысли, аккуратно усадил на стул и пристроился рядом, присев на корточки:

- Хотите воды?

Тамара покраснела от негодования, и не сдержалась:

- Послушайте, - хрипло проговорила она, - Неужели вы решили, что я притащилась к вам в цех, чтобы хлебнуть водички?! У меня рядом со столом стоит графин с водой. И в баре еще две бутылки газировки. Андрей, я пришла к вам поговорить.

- Хм… - он нахмурил брови, явно соображая, что именно ее привело к нему.

- Ладно, - она вздохнула, - Вы заявились в приемную Тарасова, нагородили загадок и стремительно меня покинули. Если вы не догадываетесь, то вы меня расстроили. Вам может и наплевать, но мне не безразлично, что вы замешаны в каком-то нехорошем деле. А, кроме того, мне больше некому рассказать о том, что случилось со мной.

- С вами?! – удивился он, - но вы-то каким образом имеете ко всему этому отношение?

- Самым непосредственным, - пробормотала она и, не в силах больше сдерживаться, разрыдалась.

Некоторые люди – дуры!

(Из сборника анекдотов)

Андрей Нарышкин кинул мобильный телефон на кровать решив, что звонить Марго больше не имеет смысла. Очевидно, что она не ответит. Она не занята, не забыла телефон дома, не потеряла его и не отдала поносить подруге. Она просто не хочет отвечать на его вызовы. Эту горькую истину, наконец, пришлось признать. Скорее всего, она весело проводит время с Фуарье, даже не подозревая, что тот ее просто использует. Может быть, она даже влюблена в него. Да, скорее всего, влюблена. Иначе она не игнорировала бы прежнего преданного кавалера.

«Что же делать?» - Нарышкин схватился за голову.

Нужно было как-то вытягивать ее из лап этого проходимца. Конечно, особенных опасений эта связь у него не вызывала. Умственные способности Марго были ему известны, и он полагал, что она вряд ли додумается до чего-то, что может стать для нее опасными мыслями. Но уже одно то, что она рядом с Фуарье его и бесило, и пугало одновременно. И более всего его раздражало то, что он не знал, как прекратить этот роман. Уговорить влюбленную женщину послать своего избранника куда подальше, да еще находясь при этом в положении отвергнутого ухажера – дело, надо признать, бесперспективное. Найти ее, добиться аудиенции и рассказать все на чистоту про Фуарье, значит поставить ее саму под угрозу. О себе он сейчас не думал. Конечно, его уволят, применят к нему санкции за то, что он развалил игру коллеги. Ведь никто не станет разбираться, что этот самый подлый коллега вчера перебежал ему дорогу. Фирме нужен результат, а не страсти конкурентов. А работа Фуарье по части Марго, похоже, куда результативнее, чем его собственная. Но его откровения, которые, по сути, являются героическим шагом, она воспримет однозначно: бывший пытается очернить нынешнего, чтобы поменяться с ним местами. Так уж устроена Марго.