— Я не из полиции! — Тине все-таки удалось перекрыть ее пронзительный голос. — У меня к вам пара вопросов. Как только вы на них ответите — я уйду, а этого типа сдам в полицейский участок.

Теперь Тереза смотрела на нее настороженно, с беспокойством.

— М-м, вот что… Сначала убейте его, тогда я отвечу на ваши вопросы.

— Тереза, есть и другой вариант: я отпущу бандита и уйду. Если не ошибаюсь, он хотел вас изнасиловать?

— Не меня! Это он Саймону угрожал, чтобы деньги выбить! Этот тупой скот даже не пытался меня изнасиловать — я для него, видите ли, недостаточно хороша! Что возьмешь с дикаря, у которого нет ни ума, ни вкуса — одни… тоталитарные замашки!

Тина изумленно смотрела на болезненно-уродливое, искаженное злобой лицо женщины. Ей хотелось как можно скорее убраться из этого сумасшедшего дома.

— Тереза, мне нужен некий Родгев Раос, который не так давно прислал вам две бандероли из системы Раксы. Где он сейчас?

Глаза женщины сузились — словно две щелки, в которых затаились, шевеля усиками и поблескивая, испуганные насекомые.

— У меня очень много друзей, — произнесла она неожиданно ровным голосом. — Они часто присылают мне весточки. Я даже не припомню, о ком это вы говорите…

— Не знаю, как насчет положительного заряда, — буркнул вдруг бандит, — а Саймон Клисс через эту дыру уже сбежал! Тина Хэдис, отпустите меня. Мы можем договориться.

Тело Терезы судорожно заколыхалось в кресле, глаза широко раскрылись.

— Киборг?.. — взвизгнула она. — Я тут ни при чем, я просто больная одинокая женщина! Уходите отсюда! Немедленно уходите! Я не знаю никакого Раоса!

— Тина, давайте поговорим наедине, — вкрадчиво предложил манокарец. — Меня зовут Джениз Шидал. Я пришел сюда раньше вас и все, что надо, узнал. Я теперь такой же изгой, как вы. Если вы меня отпустите, я поделюсь с вами информацией.

— Посмотрим, — Тина разжала пальцы.

— Можно, я подберу свой пистолет? — на лице Шидала появилась неприятная заискивающая улыбка. — Мне невыгодна ваша смерть. Пока существуете вы, наши спецслужбы вынуждены делить внимание между нами, но если вас не станет, всех агентов бросят по моему следу. Простая арифметика, — он медленно нагнулся, взял пистолет за ствол и спрятал в карман. — Пойдемте?

— Вы кое-что забыли. Снимите с Терезы наручники.

— Глупо. Она выдаст нас, — проворчал манокарец.

— Не выдаст. Тереза, если вы сообщите в полицию о моем визите или попытаетесь навредить мне любым другим способом, вся Галактика узнает о том, что вы работаете на «Перископ». Вы хотите, чтобы к вам пришли выяснять отношения люди, которые пострадали от эксцессеров?

Отвислые щеки Терезы задрожали.

— Да что вам нужно? — выкрикнула она со слезами в голосе. — Я просто одинокая больная женщина, я уже много лет живу у себя дома, даже на улицу почти не выхожу! С какой стати ко мне придут?! Вы порвали мои обои, наорали на меня и теперь шантажируете!

— А вы думали, что можно разрушать чужую жизнь безнаказанно? — не выдержала Тина.

— Я никому не мешаю! Про меня никто ничего плохого сказать не может!

Шидал снял с нее наручники, и она принялась ожесточенно растирать левое запястье.

— Побеседуем во дворе, — бросила Тина манокарцу — ей хотелось поскорее выбраться на свежий воздух.

Считается, что мейцанист, получивший дозу голгирола, в течение по меньшей мере двух часов неспособен в полной мере управлять своей мускулатурой. Лишь оказавшись снаружи, под стеной гаража, Саймон понял, что совершил невозможное. Ему придавал силы страх. Он сразу узнал голос киборга, и после этого даже голгирол на смог удержать его на месте. Тина пришла, чтобы расправиться с ним — рано или поздно это должно было произойти. Саймон боялся ее гораздо больше, чем манокарца. Шидал — мерзкий и жуткий, но при этом до мозга костей понятный, а Тина сделана из другого теста. Таких, как она, Саймон всегда интуитивно угадывал. Нечто неуловимое сближало ее с убийцей Гонщиком и силарскими рроов’зенами (недаром Гонщик освободил Тину, несмотря на то что они враги, а силарцы на Рошегене принимали ее как свою). Саймон не пытался разобраться, в чем тут дело, просто знал: вот эти — хуже всех остальных. От них надо держаться подальше, их даже дволлы боятся.

Задыхаясь, он прислонился к стене. Одежда была измазана скользкой грязью — Саймон несколько раз падал, но все-таки сумел заползти за угол. Он должен спастись, должен. Трясущимися пальцами Саймон шарил по своим многочисленным потайным карманам — так и есть, Шидал обыскал его, пока он был без сознания… Что-то твердое, маленькое. Еще не смея поверить в свое везение, вытащил уцелевшую капсулу мейцана (та провалилась за подкладку и застряла около шва). Давясь, проглотил. Через полчаса подействует, и он сможет убежать, а пока надо затаиться.

Голоса — рядом, за углом. Саймон постарался сжаться в комок.

— Саймон Клисс — это и есть Родгев Раос. Я заставил Терезу заманить его сюда. Зачем он вам?

— Странный вопрос, — усмехнулась Тина.

— Что вы хотите с ним сделать?

— Вызову на поединок. Пусть накачается мейцаном и дерется со мной.

— Я сразу понял, что вы задумали что-то в этом роде! Еще когда наблюдал, как вы разговаривали с Терезой. Вы проиграете до того, как начнете. Я хочу вас по-дружески предупредить…

— По-дружески? — хмыкнула Тина. Ни вкрадчивый тон, ни нарочито приторная улыбка Шидала не могли сбить ее с толку: манокарец вел себя вежливо только потому, что на ее стороне — грубая сила. Наверное, для этого ему приходилось делать над собой порядочные усилия.

— Конечно, — Шидал предпочел не заметить иронии. — Да, я руководил той операцией, когда вас захватили в Рисахэи, но я выполнял приказ своего начальства. А теперь мы оба — изгнанники, и за нами идет охота. Тина, я знаю Саймона Клисса. Он драться не станет. Он будет ползать перед вами на брюхе и умолять о пощаде. И вы его пощадите — после этого он встанет, отряхнется и пойдет заниматься дальше своими делами. Чертов… наркоман! — на мгновение лицо Шидала исказила гримаса ярости. — Я прошу вас, уступите его мне! Он мне еще и деньги должен, а вам деньги не нужны.

— Разве?.. — Тина удивленно подняла брови.

— Вам его деньги не нужны, — уточнил Шидал. — Из-за этого… паршивца я остался без средств к существованию и теперь хочу вернуть свое. Вам-то что — всегда найдутся желающие взять на работу киборга! Вы отказались от своего человеческого естества и благодаря этому не знаете, что такое нужда, а я вот недавно узнал, — в его тоне все-таки прорвались горечь и злость.

— Шидал, если бы я десять лет назад не стала киборгом, я бы сейчас была не человеком, а кормом для дволлов.

На скулах у манокарца напряглись желваки — сказанное его задело. Его-то дволлы чуть не съели. Должно быть, в больнице ему рассказали, что они собой представляют. Рассказали не для того, чтобы унизить, а чтобы дать шанс — потому что человек может внутренне измениться и стать неуязвимым для дволлов, как это сделал Риган. Но Риган вырос не на Манокаре.

— Ну, что-нибудь решили? — спросил Шидал, с неприязнью глядя на Тину.

— Вы меня убедили. Уступаю вам Саймона Клисса.

Повернувшись, Тина шагнула к ограде — и через секунду ее уже не было во дворе. Саймон прижался к холодной кирпичной стене, глотая слезы. Они все такие, все одинаковые. Все женщины его предали — Джулия Дис, Тереза Салкадо, а теперь еще и Тина Хэдис. Ничего другого он от них и не ждал! А мейцан начнет действовать минут через десять, не раньше.

— Тупая помесь женщины и машины! — услыхал он ворчливый голос Шидала. — Из-за тебя я упустил его! Где я теперь его найду?

Хлюпающие шаги, все ближе и ближе. Саймон понял, что сейчас умрет от нервного напряжения, но вдруг шаги стихли, зато послышались другие звуки. Кто-то в стикерпластовых перчатках и наколенниках лез по ограде. Потом спрыгнул вниз. Один, второй, третий… Стоя на четвереньках, Саймон осторожно выглянул из-за угла: Шидала не видно (притаился в тени), а на фоне светлой ограды — три темных силуэта.