— Да. Где он?

— В тюрьме. Он был на «Мезоне», в загерметизованном отсеке, там многие выжили. Если хотите его навестить, вам надо получить разрешение у майора Коренау.

Назавтра Тина получила разрешение и пошла к Ригану, лейтенант ее сопровождала. Они пересекли припорошенную буроватым снегом площадку, окруженную ангарами. Тина давно уже заподозрила, что все они пустуют: это старая, заброшенная часть базы, потому-то их с Гонщиком здесь и устроили.

— Холодно, — заметила, поежившись, лейтенант. Ее щеки и кончик вздернутого носа порозовели.

— Еще бы, — согласилась Тина — она ощущала холод, но не мерзла. — Тут лето или зима, если это не военная тайна?

— Тут времена года не меняются. Лет через пятнадцать я тоже стану киборгом.

Тина не стала спрашивать, сколько сейчас на Тергароне киборгов, — это вполне могло сойти за выпытывание стратегически важных сведений. Тергаронцы не любят, когда посторонние лица лезут куда не надо и задают много вопросов. Она быстро это усвоила и за десять лет контактов с ними ни разу не нарывалась на неприятности из-за чрезмерного любопытства. Кое-что она вычисляла, просто сопоставляя факты, но выводы держала при себе. Девчонке около двадцати пяти — значит, киборгизации подвергают сорокалетних, тех, у кого уже есть дети. Видимо, тергаронцы всерьез готовятся к большой войне с потенциальным агрессором. Другой вопрос, существует ли этот самый агрессор… Силарская игра так и не дала ответа — пятьдесят на пятьдесят.

Спустившись в подземный туннель, они сразу окунулись в густое тепло, и легкость исчезла — здесь была привычная для людей сила тяжести.

— Сюда, — позвала лейтенант.

Машина с непрозрачными окнами, мягкими диванчиками и звуковым синтезатором, наигрывающим бодрую мелодию (очевидно, для того, чтобы заглушать доносящиеся снаружи звуки). Она мчала их по лабиринту туннелей минут пятнадцать, и под конец у Тины возникло навязчивое желание сломать синтезатор: он не только без устали повторял один и тот же мотивчик, но еще и невыносимо фальшивил.

— Зациклило, — объяснила девушка, когда прибыли на место. — Они часто выходят из строя.

Пришлось подождать, пока один из часовых, повернувшись к терминалу, проверял данные Тины Хэдис. Наконец их впустили в широкий длинный коридор, облицованный металлическими плитами. Роботы в нишах, глазки видеокамер, одинаковые двери. Типичная тюрьма.

— У нас тут гауптвахта, но сейчас всех повыпускали в честь победы, а то негде было разместить военнопленных. — Лейтенант остановилась перед первой дверью. — Это комната для свиданий, заходите.

Комната для свиданий выглядела получше, чем коридор: здесь были пластиковые панели веселенькой расцветки, подержанная мягкая мебель и большая стереокартина с морским пейзажем. Вскоре замок опять щелкнул — привели Ригана. Он заметно похудел, правую щеку покрывала застывшая белая пена.

— Привет, Тина, — хрипло поздоровался он, усаживаясь в кресло напротив.

— Привет, Риган. Я рада, что вы живы. Вас ранило?

— Ожоги. Это вы с тем парнем заманили нас в ловушку?

— Мы, — Тина не собиралась ни увиливать, ни оправдываться.

— Я на вас не в обиде. По крайней мере, мы ни во что не успели вляпаться и нас не притянут к суду за пиратство. В этом… сражении погибло много народу, но те, кто уцелел, смогут вернуться домой и жить по-человечески. Нас уже скоро отправят на Ниар — сказали, что сейчас ведутся переговоры с правительством. Серьезно, Тина, вы меня выручили. Генлаор убит?

— Да.

— Это точно? Вы видели его мертвым?

— Да, точно.

— Наконец-то… Уж теперь я буду с оглядкой выбирать себе новых боссов!

— С вашими детьми все в порядке?

— Ага, — он кивнул, пощупал обожженную щеку и поморщился. — Не болит, зато чешется…

— Почему вы помогли мне в прошлый раз, в Хризополисе? — Ей давно уже хотелось спросить об этом. — Когда Генлаор приказал вам убить меня?

— Помните дволлов? — Риган усмехнулся и опять слегка поморщился.

— Разве можно их забыть?

— А помните, как я нашел способ защищаться от них? Я тогда многое передумал… Активный разум включает в себя еще и порядочность, и способность делать правильный выбор. Жаль, что я оказался на стороне этого прохвоста Генлаора… Но теперь все в прошлом. Я рад, что выиграла ваша команда.

— Спасибо. Как здесь условия, нормальные?

— Пожаловаться не могу. Тергаронцы, конечно, народ без сантиментов, вояки — они и есть вояки. Но кормят прилично, всем раненым оказали медицинскую помощь. Я уж думал, что никогда не выберусь с этой каторги…

Тина поняла, что он имеет в виду не битву и не тергаронскую тюрьму, а свою зависимость от Генлаора.

— Будьте счастливы, Тина, — пожелал он на прощание.

— Вы тоже, Риган.

Через день ремонт был закончен, и яхта покинула военную базу. За пределы системы Лиммы ее отбуксировал тергаронский катер, после чего Стив разогнался до светового барьера и нырнул в гиперпространство. На этот раз полет прошел спокойно, незваных посетителей не было. Яхта вышла в трехмерный космос в окрестностях системы Близкого Солнца, и Тине, несмотря на весь ее скептицизм, пришлось признать, что Гонщик действительно ориентируется в гиперпространстве без всяких предварительных расчетов. Дальше летели в обычном режиме, сбросив скорость в соответствии с правилами — Всегалактический Кодекс строжайше запрещал нырять в гиперпространство, равно как и выходить из него, в пределах звездных систем. Яхта шла к Ниару на автопилоте, делать было нечего. Стив достал ренгмари, силарскую игру.

— Попробуем еще раз? Только теперь главной фигурой будет не Генлаор, а Руческел.

— Давай, — согласилась Тина.

Прозрачный многогранник мерцал на столе посреди салона, внутри передвигались, подчиняясь командам, разноцветные миниатюрные фигурки.

— Вот это вывод! — присвистнул Стив (они только что пересекли орбиту Олимпа; впереди по курсу, правее солнца, можно было разглядеть пока еще крохотную белую звездочку — Ниар).

— Какой вывод? — Тина потянулась за электронной инструкцией к ренгмари.

— Руческел — агент внешнего агрессора, вероятность — семьдесят пять процентов с десятыми долями. Чтобы сделать более точный вывод, нужно знать, подчинялся Генлаор Руческелу или действовал сам по себе. В первом случае вероятность повышается, во втором понижается. — Повернувшись к роботу, который, казалось, тоже с интересом глазел на игру, Гонщик бросил: — Чашку кофе, покрепче.

— Головоломная игра, — Тина подперла кулаком подбородок. — Как и все у силарцев.

— Есть только один способ узнать правду.

— Сыграть по новой?

— Нет. Добраться до Руческела.

Приземлились в тропиках и оттуда на аэрокаре полетели в Хризополис. У Стива было два аэрокара, причем один из них еще с прошлого раза стоял на площадке для частного воздушного транспорта на окраине столицы. Когда Стив попытался открыть дверцу, запищала сигнализация, а потом выкатившийся из-за соседней машины робот укоризненно сообщил, что сначала надо заплатить за стоянку и охрану, за весь срок, плюс десять процентов пени.

— Послушай, я был очень занят, — присев перед ним на корточки, объяснил Гонщик. — Спасал Галактику от пиратов. Может, замнем насчет пени?

— Стандартное оправдание, — равнодушным голосом отчеканил робот. — Собственники многих арестованных аэрокаров спасают Галактику от пиратов, либо сражаются с межзвездными террористами, либо препятствуют превращению Близкого Солнца в сверхновую. Подобные действия не являются основанием для неуплаты штрафа.

Пришлось заплатить, после этого полетели в космопорт. Пустой аэрокар следовал за тем, в котором сидели Гонщик и Тина, в точности повторяя все его маневры; оба одновременно опустились на площадку, выложенную белыми и синими треугольниками. Тут стояло множество разнообразных машин, в воздухе над ними плавали небольшие дисковидные автоматы с подвижными объективами видеокамер — словно медлительные глубоководные рыбы, с ленивым любопытством наблюдающие за обитателями дна, а выше парили два патрульных аэрокара: один с эмблемой ниарской полиции, второй от Космопола. Дальше виднелись облицованные огнеупорными плитами ангары, доки и административные здания — невысокие, зато на несколько этажей уходящие под землю. За ними высились звездолеты. Издали космодром походил на город, спроектированный архитектором-модернистом, или на выставку гигантских причудливых механизмов. Обслуживающая техника и сновавшие меж кораблей наземные машины в таком соседстве казались игрушечными. Сейчас на поле опускался новый корабль — темный, окутанный дрожащим маревом.