— За неявку в прокуратуру по вызову вам грозит тюремное заключение на срок до полутора месяцев либо крупный денежный штраф! — совсем уже воспрянув духом, завершил прокурор свою речь.

— Хорошо, — согласилась Тина, не проявив никаких эмоций.

Гм, и что же теперь с ней делать?.. Администрация Хризополиса вряд ли захочет держать у себя в тюрьме киборга — там нет специально оборудованных помещений со сверхпрочными стенами, а отправить ее в загородную тюрьму для опасных преступников по закону нельзя. Или, вернее, можно, да только въедливый старый генерал наверняка не захочет с этим смириться, потребует дополнительного расследования и суда. В нем так и клокочет неизрасходованная энергия — в последний раз он имел повод заявить о себе три года назад, когда группа тергаронских офицеров (по счастью, не киборгов) учинила дебош в одном из ресторанов на Испанском архипелаге. Консул тогда развил кипучую деятельность, выгораживая дебоширов (пятеро мужчин и четыре женщины — они наставили синяков остальным ста двадцати шести посетителям ресторана, сломали нескольких роботов и разбили небьющееся зеркало в фойе). Генерал добился-таки для них смягчения приговора. Он и сейчас готов ринуться в бой… А если кто-нибудь докопается, что прокурор действовал по тайной указке Генлаора, исход будет самый плачевный (то есть его сместят с занимаемой должности). Лучше не сажать киборга в тюрьму.

— Крупный штраф! — угрожающим тоном изрек прокурор, пристально глядя на Тину. — И вы должны заплатить его в течение суток, в противном случае сумма ежедневно будет увеличиваться на пять процентов. Законом пренебрегать нельзя! Только после выплаты штрафа будет снят арест с вашего банковского счета и транспортного средства!

Вдруг он осекся, охваченный нехорошим подозрением: а вдруг у Тины Хэдис нет денег?.. Прокурор считал себя человеком проницательным. О женщинах он судил по своей жене и любовнице, а те друг друга стоили: львиную долю его зарплаты спускали на тряпки, косметику и омолаживающие процедуры. Поскольку все женщины одинаковы, знать одну — все равно что знать всех. В этом прокурор окончательно убедился, когда сошелся с Ниэлле и обнаружил, что от его жены та мало чем отличается. Прищурившись, он еще раз смерил Тину оценивающим взглядом: комбинезон старый, поношенный, на лице ни следа косметики, удобная, но не модная спортивная обувь. Будь у нее хоть немного денег, она бы выглядела иначе. Значит, нет смысла штрафовать ее на крупную сумму — загнанная в угол, она потребует дополнительного расследования и суда, консул тоже прицепится…

— Вы совершили серьезное правонарушение, но учитывая, что вы спасли жизнь патрульному полицейскому, будете оштрафованы по минимуму. Надеюсь, у вас найдется сотня галов?

«Я тебя насквозь вижу! — подумал прокурор, слегка искривив губы в мудрой иронической усмешке. — Киборг, а на мели…»

— Да, найдется.

Нажав на кнопку, он протянул Тине выскочивший из прорези в столе бланк — квитанцию на штраф.

— Советую заплатить сегодня же.

«Если своих денег нет — не будь дурой, у консула займи, — добавил он про себя. — А то протянешь время и потом потребуешь, на мою голову, дополнительного расследования, а мне сейчас и без тебя забот хватает. Сукин сын Генлаор — и сам сорвался, и других за собой потащит…»

Наконец дверь за киборгом и генералом закрылась. Слава богу — отделался, вздохнул прокурор с облегчением.

Поднявшись на верхний этаж, Тина и консул вышли на третий ярус пешеходного тротуара. Возле ограждения парил длинный черный аэрокар с серебряными гербами Тергарона на дверцах.

— Штатские бюрократы! — облокотившись о перила, процедил старик. — Надо, чтоб у них под самой задницей загорелось, тогда они зашевелятся! Девочка, ты новости смотришь?

— Нет, господин генерал.

В последнее время им с Гонщиком было не до новостей.

— На Ниаре орудует банда инопланетных диверсантов. Сначала взорвали завод и устроили экологическую катастрофу на островах. Потом учинили там же форменную бойню — четыре десятка трупов, множество раненых, разрушенные здания, уничтоженная техника. Работали с воздуха. Теперь перебрались в джунгли Айридоны — напали на группу зоологов, а после подожгли лес. И это в то время, когда во Дворце Согласия идет сессия Всегалактической Ассамблеи! — Генерал презрительно махнул рукой. — Девочка, эти штатские только сейчас зашевелились — до них наконец-то дошло, что само собой это не прекратится. Умные головы! Они любят рассказывать анекдоты про нас — узколобых тергаронских милитаристов. А мы зато умеем быстро реагировать на агрессию! Мы бы диверсантов сразу прихлопнули. Ты смотри: тебя притянули к ответу за двух… а с бандитами ничего поделать не могут! Они говорят, что война на Тадане шла, мол, с переменным успехом, — он едко усмехнулся. — Да мы с гинтийцами не воевали в полную силу! Если бы мы использовали весь свой потенциал, мы бы раздавили их в течение суток. Штатские трепачи! Экологическая катастрофа, десятки трупов, лесной пожар — и они только сейчас начинают оперативно реагировать! Про кого после этого надо рассказывать анекдоты?! — Он сделал знак своему пилоту, дверца машины распахнулась, опустилась лесенка. — Ну, пока, девочка, держись подальше от здешних бюрократов!

— Спасибо вам, господин генерал!

Тина проводила взглядом консульский аэрокар. Когда она, десять лет назад, попала на Тергарон, этот мир вовсе не показался ей «военизированной братской могилой личных свобод и раздавленной армейским сапогом культуры» (как замысловато выразился один ниарский телеведущий во время очередного ниаро-тергаронского дипломатического конфликта). Все зависит от точки зрения, а та, в свою очередь, зависит от материала для сравнений, которым ты на данный момент располагаешь. Тина в ту пору все новые миры сравнивала с Манокаром. На Тергароне она впервые ощутила, каково это, когда тебя уважают. Правда, она не могла не заметить, что уважают ее не как человека, а скорее как эффективное, хорошо сделанное оружие, но это ее не расстраивало — лучше уж быть живым оружием, чем «генофондом великого Манокара». Пусть Тергарон и смахивал на всепланетную казарму, его обитатели располагали гораздо большей внутренней свободой, чем манокарцы. Там никто не лез к тебе в душу. Там нужно было неукоснительно соблюдать Устав, зато в свободное от службы и тренировок время делай что хочешь — сиди в баре, читай, развлекайся, учись, и никто тебе не указ. Тину вначале буквально ошеломил тот факт, что теперь она может, не таясь, заказать любую книгу, любой фильм, отправиться на ночную прогулку (разумеется, предупредив дежурного офицера и не вторгаясь на территорию засекреченных объектов), зайти в стриптиз-бар (где выступали исключительно инопланетянки, прилетевшие на Тергарон в поисках заработка), искупаться в городском фонтане — и никто не станет возражать, поскольку здесь такие поступки считались вполне естественными для взрослого человека любого пола. Тергаронцы относились к ней как к посторонней, «не своей», но без неприязни. В свободные часы она часто бродила по городу, вблизи которого находился испытательный полигон для киборгов, — в мешковатом армейском комбинезоне без нашивок, с коротким ежиком едва отросших после операции светлых волос, с новеньким черным браслетом на правой руке и силомером на левой. При совершении любого физического действия Тина должна была следить за показаниями этого прибора — чтобы поскорее научиться соизмерять усилия (иначе она рисковала раздавить чужую руку или чашку с кофе, сорвать с петель дверь, которую нужно просто открыть, и т. п.). Ей казалось, что она поправляется после долгой мучительной болезни. Пусть ее существование омрачали ночные кошмары (катастрофа на «Эдлоосе» никак не хотела отлепиться от ее сознания) — самый главный кошмар остался позади: она вырвалась с Манокара.

А что касается анекдотов про «милитаристов», о которых упомянул консул, так Тина ни в одном другом мире не слыхала их столько, как на Тергароне. В конце концов у нее появилось подозрение, что их сами же тергаронцы и придумывают.