Роуз переключил канал.
– Кадж, – позвал он. – Статус.
– Продвигаемся, – отозвался тот. – Все по плану.
Роуз кивнул и отключился. Нет, он не думал, что кто-то здесь может подслушать шифрованный канал их боевых скафандров, но осторожность нужно соблюдать всегда – кому, как не им, знать, что в эфире должно быть как можно меньше осмысленной информации. Вот, например, работа команды Роуза – просеивать такие эфиры через мелкое сито, добывая ценные обрывки по крупицам, и складывать их во вполне конкретные разведданные.
Оттолкнувшись рукой от дверного проема, Алекс начал медленно погружаться в темноту. Корректируя движение, он включал и выключал двигатели скафандра, стараясь держаться ровно по центру. Акка следовала за ним, находясь чуть выше.
Мусора в шахте лифта было мало, разве что совсем мелкий: то ли замерзшие капли влаги, то ли пыль. Продвигались они быстро и через пару минут достигли нужной двери, отмеченной на карте Могула. Алекс отодвинулся в сторону, освобождая место Аккиле, прижался к стене, включил магниты, замер. Майор вскрыла этот замок так же быстро, как и предыдущий. Когда дверь ушла в стену, Роуз было напрягся, но перепада давления не последовало – эта часть корабля была также разгерметизирована.
Он первым вылетел на площадку и шумно вздохнул. Акка, следовавшая за ним, тяжело задышала. Здесь тел было больше. Десятка два, не меньше. Они свободно летали по пустому залу, вращаясь и сталкиваясь, словно их что-то растревожило. В лучах прожекторов блестели серебристые комбинезоны, черными пятнами зияли на белых лицах открытые рты.
– Вперед, – велел Роуз. – Вдоль левой стены.
Они двинулись дальше, следуя отметкам на карте. Алекс мрачно размышлял о том, что это только начало. Сколько людей было на этом корабле? Так. Крейсер Окры, модель ему неизвестна, по обломку точно не скажешь. Ну, до сотни человек в команде крейсера – это точно. Но это вахты. А сколько обслуживающего персонала, техников? И это они увидели только пару коридоров в одном небольшом обломке корабля. Вообще, удалось ли кому-нибудь выбраться? А им самим удастся?
Медленно выдохнув, Роуз приказал себе забыть об этой теме. Он, конечно, и раньше видел трупы и даже разгребал пару аварий в космосе. Иногда во время учений что-то идет не так, случалось на службе разное. Но такого он еще не встречал. Пора завязывать с эмоциями. Если он продолжит думать о трупах, то отвлечется, допустит ошибку и сам станет куском промерзшего мяса.
– Вперед, – твердо шепнул Алекс.
Нужный отсек нашли быстро. Пришлось немного попетлять по коридору, замедляясь на перекрестках, но карта из памяти Могула оказалась точной. У двери, ведущей в технический отсек, случилась заминка. Замок Акка вскрыла быстро, запоры разблокировались, но дверь заклинило, видимо, где-то деформировалась переборка. Створки пришлось раздвигать руками. Это не стало сложной задачей для боевых скафандров, но пришлось на эту возню потратить минут пять.
Поэтому, когда они попали наконец в резервную подстанцию, Алекс был уже не опечален, а немного разозлен. В основном на себя. Вскрывая стенные панели, чтобы добраться до блоков резервного питания подстанции, он нехотя признал, что сцена у лифта подействовала на него сильнее, чем следовало бы. Он, в конце концов, капитан военного корабля, а не мальчишка с провинциальной планеты. И все же… Роуза охватили нехорошие предчувствия. Он не мог сказать, в чем конкретно это выражалось. Вроде все шло по плану. Команда взяла хороший темп, предположения оказались верны, они нашли то, что было нужно. Но Алексу казалось: что-то идет не так. Что-то не в порядке. Где-то они просчитались. И надо бы поскорее выбираться отсюда.
«Страх, – сказал он самому себе, выдирая из стенных креплений целую ферму графеновых батарей размером с хороший чемодан. Банальный страх. – Ты напуган и реагируешь на внешние раздражители. На самом деле все в порядке. А дурные предчувствия – это по части Акки. Она в команде самая чувствительная. Прямо комок нервов. Главное, не поддаваться панике».
– Кадж, – позвал он. – Статус.
– Грузим, – отозвался оружейник. – Все штатно.
Роуз кивнул, обернулся и увидел, что Акка смотрит на него. Он не видел ее глаз, забрало шлема было затемнено, но был уверен: его сейчас пронзают внимательным взглядом.
– Пульс, – сказала майор.
Черт. Роуз раздраженно потянул из стены второй блок. Хорошо, что невесомость. С этими тяжеленными штуковинами было бы не просто справиться даже механике скафандров. Пульс. Ну, конечно, у него участился пульс. У всех них в скафандрах есть показатели жизнедеятельности членов команды. На всякий случай, чтобы знать, если кому-то понадобится помощь. Вот показатели Каджа – как у робота. Стальные нервы. У Навида чуть поднялось давление, волнуется, понятно. А Ак-ка…
Роуз медленно поднял взгляд на майора. Та стояла у центрального пульта станции, смотрела на капитана. В руках она сжимала целую охапку энергоячеек – топлива для генераторов. Именно благодаря им, этим резервным независимым источникам, тут, на разбитом корабле, кое-где еще сохранились работоспособные схемы. Но ее пульс был еще чаще, чем у самого Роуза.
Он медленно опустил руку и пошевелил двумя пальцами, изображая бегущего человека.
– И побыстрее, – шепнула Акка.
Роуз повернулся и выдернул из стены еще один блок питания.
– План три, – спокойно сказал он в общий эфир.
Это был сигнал к отступлению. Текущую операцию следовало завершить и вернуться на исходную позицию. Никто не ответил, да этого и не требовалось, все было спланировано заранее. Сейчас Кадж и Навид похватают то, что удалось добыть, и отправятся обратно к «Кляксе».
Стягивая вместе огромные блоки питания проволокой из ремонтного комплекта, Алекс внезапно понял, что успокоился. Все верно. Дело не в его страхе. Если Акка почуяла неладное, значит, тут действительно что-то не так. Ей можно верить. Это все наследие ранних попыток коджианцев расширить возможности человеческого мозга. Игра с генами, моделирование нервной системы в стремлении усилить ее и наделить новыми функциями. Псионика, чтение мыслей, улавливание мозговых волн других людей – просто, как следствие развития технологий беспроводной связи. Множество техники управлялось с помощью сигналов человеческого мозга, волновые технологии, только и всего. Конечно, для этого нужны были специальные системы управления, нейронные шлемы. Но почему бы не пойти дальше и не обойтись без механических усилителей и приемников? Многие миры через это проходили, и родная планета Морайи не стала исключением. Ничего толкового у них не вышло, но часть населения стала заметно восприимчивее к чувствам других. Ничего серьезного, такое чутье – больше повод для шуток и расистских анекдотов, но все же, все же. Акка частенько угадывала настроение команды. Она всегда проявляла удивительные способности чуять неладное в самых обычных на первый взгляд ситуациях.
Когда Роуз справился с упаковкой груза, то обнаружил, что майор ждет его у двери. Энергоячейки она связала между собой такой же проволокой и перекинула через плечо, как патронташ гранат десанта. Руки оставила свободными. Не к добру.
– Ты, – сказал ей Роуз по личному каналу.
Она выдвинулась в коридор первой, поплыла быстро и ровно, возвращаясь по уже известному маршруту. Капитан последовал за ней, потянув за собой блоки генераторов, как орбитальный буксир тащит грузовые вагоны с рудой.
Обратная дорога показалась короче. На площадке с толпой мертвецов задерживаться не стали, быстро и тихо, держась стены, миновали ее и поднялись с грузом по шахте лифта. Но при выходе на верхнюю площадку пришлось задержаться – блоки, что тащил за собой Роуз, разлетелись, и ему пришлось потратить пару минут, чтобы связать их снова. Акка ждала на площадке, и когда Роуз присоединился к ней, то вынужден был остановиться.
Он не сразу сообразил, что майор висит неподвижно, уставившись в центр большой мусорной кучи, плавающей под потолком. Алекс даже пролетел немного вперед и включил двигатели скафандра, чтобы вернуться. Поравнявшись с Аккой, он по повороту шлема догадался о направлении взгляда и без лишних слов посветил туда лучом еще и своего прожектора.
